Книга Холодный поцелуй смерти - Сьюзан Маклеод

— Хорошо, хоть вампиры от них так и разбегались, так что никого не покусали и тем более не инфицировали, — проворчала Грейс. — Безответственные дуры и идиотки. Будем надеяться, что лекция о побочных эффектах вируса вампиризма и джи-заве произвела на них должное впечатление и ее не придется повторять в этом году.

— Будем-будем, — горячо согласилась я, потому что уже десять лет, с моих четырнадцати, знаю на собственном опыте, что это за «побочные эффекты». Джи-зав, о котором говорила Грейс, — это такой метадон для инфицированных вампирским ядом, и зависимость от него — штука совсем не веселая, но все лучше, чем стать кровной рабыней какого-нибудь упыря.

По крайней мере, я всегда так считала. Но теперь начала сомневаться.

— Ладно, если не считать мерзкого настырного привидения, как моя любимая сидочка чувствует себя в этот холод и ветер? — бодро поинтересовалась Грейс, вторгаясь в мои разбегающиеся мысли.

— Если учесть, что я единственная сидочка и в Лондоне, и среди твоих знакомых, любезности ты говорить не умеешь! — заявила я и фыркнула.

— А как там вам-пи-ры? — спросила она, вопросительно повысив голос.

— Пока никто не напрыгнул на меня из кустов, так что я никуда не делась, глотаю таблетки и имею при себе положенные восемь с чем-то пинт крови.

— Практически все это я могу вывести самостоятельно из того факта, что ты со мной разговариваешь, — сухо сообщила Грейс.

Я улыбнулась:

— В дедукции с тобой никто не сравнится!

— Оставим в стороне неуместные комплименты, — возразила она с явной ехидцей. — Вернемся к вампирам и к тому, сколько приглашений ты получила сегодня.

Я подергала кипу конвертов, торчащих из ящика, и буркнула: «Как всегда», надеясь, что Грейс этим удовлетворится. Беда в том, что теперь, когда все вампиры и все их кровные рабы до единого знали, что у меня «Дубль-В», я стала еще более аппетитной закуской, чем раньше. Пока что, правда, дело ограничивалось приглашениями, ультравежливыми просьбами составить компанию на всевозможных звездных мероприятиях, запечатанными в одинаковые дорогие кремовые конверты, однако тяжесть на сердце подсказывала мне, что пройдет совсем немного времени, и вампиры откажутся от услуг почты и примутся доставлять мне «приглашения» лично. Да уж, веселье мне предстоит, ничего не скажешь…

— Сколько? — спросила Грейс тоном тверже хирургической стали.

Если уж Грейс чего-то хочет, ее не остановишь, поэтому я сдалась:

— Погоди секунду.

Положив телефон на почтовые ящики, я вытащила очередную порцию на тусклый свет и свирепо прищурилась. «Женевьеве Тейлор, бин-сиде», — значилось на верхнем конверте жирными ржаво-красными буквами. Я поднесла письмо к носу и принюхалась, и от слабого запаха меди и лакрицы у меня потекли слюнки — адресант подмешал в чернила собственной крови: вампиры — мастера саморекламы и не упустят случая применить разные уловки. Не обращая внимания на досадное биение, пробудившееся от запаха у основания шеи, я пробежала пальцем по краям конвертов, сосчитала их и снова взяла телефон:

— Сегодня девять.

— На два больше, чем вчера! — Было слышно, как она нервно постукивает карандашом по столу. — Нехорошо.

— Сама знаю! — огрызнулась я вполголоса. — Такое чувство, будто мне на грудь повесили табличку: «Фея-сида, эксклюзивный аксессуар для истинных знатоков гламурных укусов, не пропустите!» Глазом не успею моргнуть, как очередь выстроится на весь квартал! То-то у всех ведьм котелки с зельями поопрокидываются!

Грейс ответила тяжким вздохом — я даже телефон от уха отодвинула.

— Кстати, о ведьмах, ты уже слышала, что Ведьминский совет собирается возобновить протекцию?

— Не думаю, что я у них первая в списке неотложных дел. — Я бросила приглашения на ящики, радуясь, что Грейс не видит, как я скрестила пальцы, чтобы меня не уличили во вранье.

— Но ведь уже прошла уйма времени, должны бы… — Я поморщилась, а Грейс возмущенно продолжила: — Дженни, ты что, не подавала прошение? Почему?! Только не говори мне, что это твоя загадочная фейская гордость!

— Гордость тут вообще ни при чем, Грейс. — Я подцепила выбившуюся из полотенца ниточку и стала ее вытягивать. — Понимаешь, это бессмысленно. Я уверена, что ведьмы вернули мне место в «Античаре» только потому, что потерпели фиаско в истории с обвинением мистера Марта в убийстве. А для меня это не только работа, но и жилье. — Я бы не смогла жить в Ковент-Гарден без позволения Совета. — Просить еще о чем-то — значит испытывать судьбу.

Мало того, такими темпами ведьмы, наверно, скоро меня отсюда выселят, но об этом я умолчала.

— Я все равно считаю, что ты должна подать прошение, Дженни, — отчеканила Грейс. — Это положит конец твоим бредовым планам сговориться с тем вампиром… — Тут ее перебил звонок служебного телефона, и она поспешно бросила: — Ладно, мне пора, целую.

Стыдно признаться, но я обрадовалась, что не придется возвращаться к этой теме; сунув мобильник на место, я поджала губы и уставилась на кипу приглашений.

Перевернула верхний конверт — на красной восковой печати виднелся оттиск в виде клеверного листка. Из этого я сделала вывод, что письмо от вампира Деклана — главы кровного клана Красного Трилистника, одного из четырех вампирских семейств в Лондоне. Коварный негодяй-ирландец никогда не знал меры! Я бегло просмотрела остальные печати, но той единственной, которой я то ли ждала, то ли боялась, той единственной личной печати вампира, с которым я хотела «сговориться», по-прежнему не было.

Малик аль-Хан.

Последний раз он давал о себе знать чуть ли не месяц назад.

Я уже не знала, увижу ли его когда-нибудь.

Если нет, то все мои разговоры с Грейс о том, чтобы «разобраться» с моим «Дубль-В» при помощи вампира перестанут иметь отношение к медицине и вообще утратят смысл. Малик был единственной кандидатурой, больше никому нельзя было доверять. Не то чтобы я особенно доверяла Малику, но…

Я порвала конверты пополам, открыла корзину для рекламных писем под почтовыми ящиками и запихнула приглашения туда, а потом громко хлопнула крышкой.

Ох, если бы и от вампиров можно было избавиться с такой же легкостью…

Закрыв глаза, я потерла виски, пытаясь облегчить привычную мигрень: когда глотаешь джи-зав, как конфетки, это, конечно, отчасти устраняет признаки тяги к яду, зато побочные эффекты у него примерно такие же приятные, как поджаривание заживо в гномской домне. Я вздохнула, положила полотенце в мешок вместе с носками и кроссовками и двинулась вверх по лестнице; всепроникающий запах чеснока усиливался с каждой ступенькой.

Главной загадкой было то, почему до сих пор не нашлось такого предприимчивого вампира, который стукнул бы меня по старинке камнем в темечко и отволок за короткие сидские волосы куда хочет. Конечно, закон не позволяет вампирам прибегать к каким бы то ни было мерам принуждения, ни к физическим, ни к психологическим, они могут сосать кровь только с согласия жертвы (жертвы у вампиров по-прежнему есть, только теперь они называются «клиентами», то есть вампирскими фанатами). А вампиры прекрасно умеют изображать законопослушность, поэтому последний случай, когда один из них получил билет в один конец на гильотину за нелицензированное потребление крови, был в начале восьмидесятых.