Книга Пуля из прошлого - Алексей Макеев

Богатенко поднялся со стула. Пока он шел к дверям, ему казалось, что серые глаза шефа прожгли пятно на его спине. В коридоре, сделав несколько шагов, коррумпированный чиновник остановился и, достав из кармана платок, вытер лоб. Черт знает что такое, гром среди ясного неба! Земля, которая долгое время находилась в подвешенном состоянии и которую по этой причине Богатенко считал своей, земля, никого особенно не волновавшая, вдруг моментально стала чужой! И не чьей-нибудь, а государственной. Это, конечно, только формально, на деле у нее будут реальные хозяева. Никто просто так землей разбрасываться не станет. Но для него это означало лишь то, что вернуть ее себе ему не светит ни при каком раскладе…

Богатенко на ватных ногах дошел до кабинета, сел в кресло, машинально нажал на кнопку и попросил секретаршу принесли ему кофе и коньяк. Выпив рюмку, он задумался. Землю вернуть нельзя. Государство – не человек, его не припугнешь, не подкупишь, не обманешь. Обойти можно, конечно, но это не тот случай. Обходить нужно было раньше, что он и намеревался сделать. Теперь уже не выйдет. Выходит, придется решать вопрос с Тороповым. Но как? Возвращать полученные от него деньги Иннокентию Леонидовичу совершенно не хотелось. А Торопов, конечно же, не забудет об этих деньгах и не махнет на них рукой. Что же делать, что делать?.. Водить за нос Торопова бесконечно не получится, это ясно. Может, предложить что-то взамен? Но что? Есть некий бесхозный участок земли под Нижним Новгородом, который можно было бы подгрести, но вряд ли он заинтересует Торопова…

Иннокентий Леонидович машинально барабанил пальцами по столу. Мозги его работали как какой-то механизм, прокручивая один за другим различные варианты. И ни одного мало-мальски подходящего пока не находилось.

Затренькал сотовый, и Иннокентий Леонидович увидел, что звонит Торопов.

«Да что за чертовщина такая! – раздраженно подумал он. – Все одно к одному! И вообще, что он себе позволяет – звонить в рабочее время!»

Богатенко хотел даже отказаться от разговора, сослаться потом на совещание, да еще и выговор сделать Торопову, что беспокоит на рабочем месте, – чтоб не слишком зарывался, но все же решил ответить. Лучше покончить с этим поскорее. Пока Торопову следует сказать, что дело осложнилось и решить его не так-то просто… От денег отказаться, даже если предложит, – это будет грамотнее, Торопов так больше поверит. И… добавить, что нужно ждать, а там, глядишь, что-нибудь да подвернется. Вот так. И, успокоенный таким решением, Богатенко нажал кнопку.

– Иннокентий Леонидович, Торопов беспокоит! – сразу же услышал он уверенный тороповский баритон, от которого ему стало неприятно. – Вопросик наш надо бы решить. Все сроки вышли.

– Понимаешь, Витя… – стараясь говорить четко и деловито, произнес Богатенко. – Вопросик этот не такой простой, как тебе кажется.

– Иннокентий Леонидович! – перебил его Торопов. – Я чего-то не пойму. В прошлый раз все сложности, кажется, были решены. Даже более чем, я считаю. И что опять случилось? Вы меня за дурака держите? Еще хотите? Вы там не зарвались, часом?

Торопов явно не сдерживал себя, и его можно было понять, но Богатенко взбесила его наглость.

– Слушай, сопляк! – тихо, со скрытой злобой начал он. – Ты что себе позволяешь, а? Ты вообще отдаешь отчет, с кем разговариваешь?

– Я отдаю! – тут же ответил Торопов, но уже на тон ниже. – Но и вы, пожалуйста, отдавайте отчет, сколько времени прошло и сколько денежек получено.

– Язык прикуси! – прикрикнул Богатенко, затем спокойно продолжил: – Слушай, Витя, ну подумай сам, нам с тобой ссориться резона никакого нет, верно? Мы друг от друга получаем только пользу.

– Пока что только вы, – насмешливо вставил Торопов.

– Так вот, Витя, – проглотил насмешку Богатенко, – вопрос, конечно, нужно решать. И вот, чтобы это обсудить, давай-ка мы с тобой сегодня встретимся в два часа дня в спокойной обстановке. В обеденный перерыв. А то ты на работу мне звонишь, от важных дел отвлекаешь… Я сейчас действительно очень занят. А вот в обед – пожалуйста.

– Я не понял – чего обсуждать-то? – спросил Торопов. – Опять меня завтраками кормить будете?

– Ты приезжай, Витя, – устало произнес Иннокентий Леонидович. – Там и поговорим.

– Ладно, где?

– В кафе «Бумеранг», на Люблинской. Знаешь его? Место тихое, кафе уютное. Подъедешь?

– Хорошо, – не скрывая досады, прошипел Торопов. – Только смотрите, Иннокентий Леонидович, если снова вздумаете завести старую песню… У меня тоже терпение на пределе!

– Ты что, мне грозишь, Витя? – удивился Иннокентий Леонидович. – Ты хорошо подумал, сынок?

– Я приеду, Иннокентий Леонидович, – вместо ответа недобро проговорил Торопов. – В два часа, в кафе «Бумеранг». Можете не сомневаться. Приеду.

Телефонный звонок раздался ровно в половине восьмого. Кристиана сняла трубку и услышала вежливый голос горничной:

– Фройляйн Вайгель, вы просили разбудить вас в это время.

– Спасибо, – с легким акцентом поблагодарила Кристиана и положила трубку на место.

В гостиничном номере было прохладно, охлаждающая система работала всю ночь. Почувствовав, что зябнет, Кристиана натянула одеяло до подбородка. Полежав так несколько секунд, решительно покачала головой и откинула одеяло. Не нужно залеживаться, потом будет только тяжелее вставать, это она знала по собственному опыту.

Опустив ноги на пол, сунула их в домашние тапочки и сразу же застелила постель. Ее можно было не убирать, это входило в обязанности горничной, но Кристиана привыкла самостоятельно делать подобные вещи. Собственно, и подниматься в такую рань не было особой нужды: конференция назначена на одиннадцать часов, но подъем в половине восьмого – это тоже привычка, выработанная за годы занятий ее деятельностью.

Кристиана сделала несколько гимнастических упражнений и, отправившись в душ, включила холодную воду. Потрогала пальцем струю, поежилась, сделала погорячее… Вот никак она не заставит себя принимать холодный душ! Сколько времени уже собирается перейти на него – и никак. А ведь родилась и выросла в Германии, где особого тепла не бывает, и должна привыкнуть к холоду. Интересно, а в России как люди чувствуют себя зимой? Ведь здесь морозы достигают тридцати градусов и выше! Наверное, русским и ледяная вода нипочем.

В Россию Кристиана попала впервые. До этого были благополучная Европа и некоторые страны Африки, где, конечно, похуже, не в пример беднее, да и жарко очень. Но Кристиане нравилось там работать. Люди другие, более открытые, более доверчивые. Слушают по-другому, реагируют по-другому – живее откликаются. Конечно, они не идеальны. Кристиана по своему опыту прекрасно знала, что в каждом человеке сидит огромное количество грязи и гнили, только порой они спрятаны так глубоко, что ни окружающие, ни даже сам человек не могут этого разглядеть. А она как раз в этом и помогает.

У Кристианы поистине особый дар. Наверное, по этой причине, разглядев его, господин Бахлер и направил ее в Россию – далекую, незнакомую страну, о которой ей было известно лишь по учебникам да рассказам знакомых. Отправил одну, даже в сопровождающие никого не дал. Словно щенка, которого учат плавать и для этого бросают в воду, – выплывет, удержится – значит, не пропадет. Бахлер был уверен, что Кристиана не пропадет. У нее самой такой уверенности не было.