Книга История целибата - Элизабет Эбботт

Женщины также становились жертвами жутких форм целибата. Наиболее вопиющей из них была беспросветная, голодная жизнь индийских вдов, включая девочек, выданных замуж еще малышками за супругов, с которыми они никогда не жили. Единственной альтернативой их ужасному существованию была смерть в огне, причем часто их принуждали к ней сыновья и другие родственники-мужчины, которые толкали вдову в погребальный костер ее мужа.

Целибат встречается и в гораздо более мягких вариантах, в частности когда его практикуют люди, которым трудно выражать свою нетрадиционную сексуальную ориентацию. К их числу можно отнести таких гомосексуалистов, как Леонардо да Винчи; таких педофилов, как Льюис Кэрролл; таких людей со странностями, как Джон Раскин; и таких людей с разбитыми любовью сердцами, как сэр Исаак Ньютон. Целибат может служить целительным средством для жертв сексуального домогательства или насилия, давая им время и место решить проблемы, которые вызвали их неприязнь к сексуальным отношениям. В настоящее время в связи с распространением СПИДа некоторые дают обет безбрачия в качестве способа физического выживания, как это было, например, в Европе, где в XVI в. бушевала эпидемия сифилиса. Когда сексуальные отношения внезапно превращаются в символ смерти, целибат может стать своего рода ангелом-хранителем.

К вынужденному целибату приводит и физическое состояние, связанное с импотенцией. Широкое применение свинца в римских акведуках – насколько оно было прогрессивным с точки зрения технологии, настолько же пагубным для мужской сексуальной силы – даже великого Овидия (в числе других поэтов) побуждало в стихах подтрунивать над охватывавшим его отчаянием от того, что половой член у него «вялым был, как лист вчерашнего салата». Отсутствие аппетита, в основном свойственное женщинам, оказывает точно такое же воздействие – оно иссушает силы истощенных тел, лишая их сексуальной энергии и интереса к жизни. Однако в отличие от Овидия, Карен Карпентер и ее исхудавшие подруги оказались не сторонними наблюдательницами своей собственной ослабевавшей сексуальности. У них исчезали не только груди и ягодицы – вместе с ними пропадало и половое влечение.

Широкое распространение целибата в жизни людей нашло отражение и в литературе, причем не только в римском «импотентном жанре». Об этом писали и Мильтон, и Лев Толстой, и Вирджиния Вулф. Это же относится и к Джону Ирвингу, у которого мать Гарпа лишь однажды (хоть и с пользой для себя) пренебрегла правилами целибата. Даже вампиры с их кроваво-алой любовью, как известно, целомудренны.

Спустя столетия проблемы, связанные с целибатом, не перестают поражать воображение. Среди наших теперь раньше взрослеющих, сексуально активных детей все более гордо и громко заявляют о себе сторонники «Силы девственности», участники движения «Истинная любовь ждет» и других молодежных движений за непорочность нравов. Работая над этим исследованием, я попросила прислать мне комплект материалов для желающих присоединиться к движению. В нем я нашла элегантно раскрашенную футболку, которую иногда надеваю, когда катаюсь на велосипеде, и задаю себе вопрос о том, обращают ли прохожие внимание на необычное послание, которым она украшена.

Следует заметить, что интерес к целибату не ограничивается лишь младшим поколением. И в зрелом, и в пожилом возрасте мужчины и женщины все чаще обращаются к целибату как к средству обретения личной независимости, духовности, связи с Господом, природой и друг с другом. Некоторые провозглашают себя возрожденными девственницами, хотя внутренне присущее такому выражению противоречие более чем очевидно. Тем самым они в наше время вновь привлекают внимание к важному положению христианских теологов, высказанному две тысячи лет назад, о признании такого статуса и возвращении ему утраченного достоинства. Другие ценят в целибате разносторонность, которую он придает их отношениям, включая брак. Как целомудренные мужья и жены в эпоху раннего христианства, как святой Франциск Ассизский и его возлюбленная подруга святая Клара, эти мужчины и женщины обретают мир и удовлетворение от общения, лишенного сексуальной составляющей и буйно расцветающего при отсутствии собственнического инстинкта и ревности.

В основе стремления к целибату лежит идеальный выбор без страха позора и право каждого человека определять ход собственной жизни и приумножать жизненный опыт. Новый целибат подразумевает как создание новых подходов, так и их новое понимание и суждение о них с тем, чтобы гомосексуалисты и лесбиянки получили признание большинства, мужчины и женщины могли жить вместе целомудренной жизнью, а совместная супружеская жизнь в браке больше не считалась единственной приемлемой ее формой.

Некоторое время, когда я занималась исследованиями при работе над этой книгой, посвященной истории целибата, я сама его соблюдала, несмотря на то что на протяжении десятилетий открыто выступала в роли его противницы. Не без сарказма я даже говорила (а порой в это верила), что сама изобрела секс. Так случилось, что в течение нескольких лет после того, как я выкарабкалась из-под обломков рухнувшего брака и начала новую жизнь в новом городе, у меня не было сексуальных отношений. Однако вместо искупительного – хотя правильнее было бы сказать «торжественного» – чувства освобождения, которое получали многие другие женщины от добровольного соблюдения целибата, для меня это был сознательный выбор. С тех пор я больше не воспринимала себя просто как женщину, не вступающую в отношения с мужчинами. После переоценки своей жизни и ее приоритетов, включая потребность в глубоко эмоциональных связях, я избрала такой образ жизни, который соответствует лишь моим личным принципам, причем в той степени, в какой меня это устраивает.

На меня произвели сильное впечатление и оказали влияние некоторые из тех персонажей, чей опыт соблюдения целибата нашел отражение в этой книге. К их числу принадлежат храбрые женщины, отважившиеся на суровую и безотрадную жизнь ради служения Господу; гордые, целеустремленные и влиятельные весталки; не похожая на других индейская воительница Великая Женщина и мятежная Флоренс Найтингейл, хотя их образ жизни и проблемы были от меня далеки. Точнее говоря, меня глубоко волновали истории о женщинах и мужчинах, ведомых по жизни их собственными призваниями – искусством, литературой, наукой, избравших целибат и сознательно отказавшихся от отношений, требующих времени и энергии, которые им хотелось использовать для работы. Многое из того, что доставляло мне удовольствие, когда я раньше потакала своим сексуальным слабостям, утратило былое значение. На нынешнем этапе жизни я гораздо больше ценю независимость и покой, которые дарует мне целомудренное одиночество. Я счастлива от того, что не испытываю ни ревности, ни собственнического инстинкта, которые мучили меня, когда я страстно кого-то любила, и мне гораздо проще жить, когда никто из близких мне людей изо дня в день не твердит мне, что я должна делать.

Я очень высоко ценю приведенные в этой истории целибата неожиданные проявления доверия со стороны моих друзей и знакомых, которые никогда раньше не распространялись о подробностях своей личной жизни. Даже те из них, с кем я общалась только через Интернет и по телефону, сразу же откликались на мою просьбу о сотрудничестве, причем делали это открыто и с юмором, который украшал их рассказы о почти всегда добровольно принятом целибате. Установившиеся между нами отношения стали для меня нежданной наградой за попытку публичного исследования вопроса о целомудрии. Откровения этих людей, которыми они поделились со мной в ответ на мои собственные, стали частью заключительной главы этой книги об истории целибата.