Книга Заговор богинь - Филис Кристина Каст

Сьюзи, владелица знаменитого дома, построенного в двадцатых годах двадцатого века, где компания женщин собиралась дважды в месяц на «девичник», испустила долгий страдальческий вздох и разочарованно развела руками.

– Во-первых, Катрина, – она всегда называла Кэт полным именем, произнося его тоном «ты не слишком хорошая юная леди», – я не умерла и не лишена жизненных сил; я учусь в колледже, так что с жизненными силами у меня все в порядке. Во-вторых, я читаю эту чертову «Илиаду» потому, что этого требует наш шовинист-профессор, иначе мне не закончить курс. Я должна ее знать, чтобы получить диплом, потому что в совершенно дурацком возрасте в сорок четыре года у меня до сих пор его нет.

– Ладно, тогда объясни нам еще раз, зачем, собственно, женщине, добившейся невероятного успеха, имеющей прославленный бутик, который возник как крошечная лавочка женских аксессуаров где-то на окраине Талсы, а теперь располагается прямо на площади Ютик, а еще имеет отделения в Далласе, в Чикаго и в самом центре Денвера, понадобился клочок бумаги, на котором будет написано, что она достаточно умна? – спросила Кэт, попивая шампанское из высокого запотевшего бокала.

– Давайте выпьем, – Кристи подняла бокал с красным вином, – Остальное потом.

– Согласна, – Хэзер тоже подняла бокал и уставилась на него, хмурясь, – А можно мне повторить еще раз, что я буду ужасно, невероятно, фантастически рада, когда расправлюсь с этим вот пузырящимся виноградным соком и вернусь к великолепному шардоне, которое могу пить с настоящим удовольствием? В общем, за компанию любящих выпить женщин!

– Мне это нравится, – кивнула Кэт, – Пить так пить, раз уж собрались вместе.

– Эй, тебе же остался всего месяц, – сказала Кристи, протягивая руку к Хэзер и осторожно похлопывая ее по огромному животу, – Ты ведь не хочешь замариновать в вине этого малыша?

– Ну да, всего месяц, но не умру же я от бокала вина!

– А ну-ка, сосредоточьтесь! Мы ведь выражали сочувствие Сьюзи, которой придется писать ужасающее эссе по дурацкой «Илиаде», – напомнила всем Джаскелина.

– А я говорила, что не думаю, будто ей нужен клочок бумаги, на котором напишут, что она умная, – при том, что она уже изумительно успешна! – добавила Кэт.

– Заметим, это говорит женщина, хорошо знающая психологию! – воскликнула Сьюзи.

И поспешила продолжить, пока Кэт ее не перебила:

– Но ведь на самом деле вы все до единой имеете эти ничего не значащие листочки бумаги... а то и парочку таких. Верно?

Сьюзи ткнула пальцем в Джаскелину.

– Мисс медицинская сестра «скорой помощи», ты имеешь диплом бакалавра.

Потом она обратилась к Хэзер.

– У тебя степень магистра, разве не так?

– Виновна! – вскинула руки Хэзер.

– Кристи, ты бакалавр в области физической подготовки, верно?

– Да, но если хочешь знать правду, я могу сказать, что послала бы этот колледж куда подальше, если бы мои родители не настояли на том, чтобы я его закончила.

– Ладно, это мне понятно, но разве вы не уловили главного? Образование – неотъемлемая часть вашего успеха. Кристи, наверное, могла бы стать тренером и без диплома, потому что с детства занималась спортом, но Кэт и Джаскелина определенно не смогли бы заниматься своим делом без этих листочков бумаги и тех знаний, которые они получили, прежде чем им выдали такие бумажки. Так?

Кэт и Джаскелина неохотно кивнули.

– А ты, Хэзер, не могла бы преподавать, не получив степень бакалавра, а потом и магистра. Правильно?

Хэзер вздохнула и погладила огромный живот.

– Правильно, вот только теперь я постоянно кричу на учеников, потому что не в силах стоять на распухших ногах... скорее бы все это кончилось!

Джаскелина передернула плечами.

– Боже, эти подростки... Они такие ужасные! Я вообще не понимаю, как ты можешь выносить их гормональные бури.

– Сама не понимаю, так что не жди объяснений. Это просто отвратительные существа!

– Ты раздражаешься, потому что твои лодыжки стали похожи на бревна. Тебе ведь всегда нравилось преподавать, забыла? Вот когда ты вернешься из Страны Беременных...

– Да я и не помню уже, когда я не была беременной. Кажется, я всю жизнь вот такая огромная и ужасная.

– Милая, съешь шоколадку.

Джаскелииа передала Хэзер поднос с круглыми шоколадными конфетами.

– Ничего, через месяц или около того все станет гораздо лучше, – сказала Кэт.

Хэзер устало улыбнулась Кэт и сунула в рот конфету. И, с трудом ворочая языком, сказала:

– Знаешь, Кэт, меня всегда изумлял твой оптимизм. И это при том, что ты в своей клинике постоянно сталкиваешься с этими задницами, наглыми мужиками и мизантропами! Я уверена, если бы мне пришлось общаться с этими болванами, я бы стала сварливой сволочью, но ты – нет! Тебе-то на самом деле нравятся мужчины, правда?

Кэт открыто, заразительно расхохоталась.

– Да, мне определенно нравятся мужчины. И не все те задницы, кого я консультирую, – мужчины. Есть и чокнутые женского пола. А вообще – далеко не все мужчины мизантропы, и так далее. Многие успевают ко мне раньше, чем станут законченными мизантропами, или, как ты выражаешься, достигнут степени задницы.

– В точности как я, – заявила Сьюзи. – Придет день, и эта степень будет моей.

Джаскелииа нахмурилась:

– Гм, Сьюзи, не думаю, что степень задницы – такая уж вдохновляющая цель.

Старшая женщина закатила глаза.

– Я говорю о степени бакалавра, а не о каких-то там задницах. Когда я наконец закончу этот чертов литературный курс, а это займет еще пару месяцев, все пойдет гораздо лучше. Оставшиеся два курса промчатся незаметно. Так что это последний кошмар, который мне нужно преодолеть. И как только я расправлюсь с дурацкой «Илиадой», напишу курсовую, я сразу почувствую себя прекрасно!

– Понимаю тебя, – пробормотала Кэт, смакуя тающую на языке конфету, – А напиши в курсовой, что невероятно глупо во всем на свете винить женщин, даже в том, что кто-то развязал Троянскую войну. Хотя, конечно, я читала все это миллион лет назад... Погоди-ка, а я ведь на самом деле вообще «Илиаду» не читала, обошлась комментариями, но я точно помню, что причиной войны все считали Елену.

– Я тоже это помню! – воскликнула Джаскелина. – И вроде там было еще что-то про трех богинь, которые заварили эту кашу?

– Да... Гера, Афина и Афродита, – кивнула Сьюзи. – Богиня раздора обозлилась из-за того, что ее не пригласили на какую-то свадьбу, и подсунула богиням золотое яблоко с надписью: «Прекраснейшей». Но богини оказались не настолько глупы, чтобы ввязаться в спор на такую тему, так что вопрос предложили решить одному парню по имени Парис, он был сыном Приама, царя Трои. Только он не стал разбираться, которая из богинь действительно краше других. Он просто купился на взятку. Афродита предложила ему самую прекрасную смертную женщину в мире. И он согласился. Елена как раз и оказалась самой прекрасной из смертных женщин, вот только она уже была замужем за греческим царем Менелаем. Парис увел ее от Менелая с благословения Афродиты, и именно из-за этого началась Троянская война.