Книга Наследница - Джуд Деверо

Но лихорадка унесла жизни и Эдварда, и отца. Только вчера они были живы – и вот уже их нет на этом свете.

Приехав на похороны, Джейми обнаружил, что некогда процветающее поместье просто не способно обеспечить собственное существование. Вся земля, за исключением участка, на котором стоял замок, была продана. Господский дом был продан год назад, так же как и дома, в которых жили фермеры, и обрабатываемые ими поля.

В течение нескольких дней в Джейми бушевала неуемная ярость.

– На что, он считал, вы будете жить? Чем, по его мнению, вы должны были питаться, если некому платить ренту и собирать урожай?

– На карточные выигрыши, естественно. Он всегда утверждал, что в следующий раз обязательно выиграет, – ответила Джоби, которая выглядела одновременно и трогательно юной, и пугающе мудрой. Она вздернула бровь. – Полагаю, тебе пора прекратить сокрушаться по поводу того, что нельзя изменить, и подумать, что сделать с тем, что у тебя есть.

При этом она многозначительно посмотрела на Беренгарию.

Джоби имела в виду, что ни один мужчина не захочет взять в жены слепую, как бы красива она ни была и каким бы огромным приданым ни обладала. Поэтому Джейми обязан содержать ее.

– Гордость, – проговорил он. – Да, вы с Джоби оказались слишком гордыми, чтобы послать за мной.

– Нет, только я оказалась слишком гордой. Джоби сказала… Наверное, лучше не повторять то, что сказала Джоби.

– Что-то насчет того, что я струсил, оставив вас на попечение такого чудовища, как Эдвард?

– Ты обрисовал ситуацию в более мягких тонах, чем она, – улыбнулась Беренгария, вспомнив слова Джоби. – Где только она научилась таким ужасным выражениям?

Джейми поморщился:

– Нет сомнения в том, что Джоби истинная Монтгомери. Отец был прав, когда утверждал, что с появлением младшего ребенка его жизнь превратилась в настоящий ад.

– Отец ненавидел все, что отвлекало его от драгоценных книг, – с горечью заметила Беренгария. – Однако Джоби имела возможность читать ему вслух, а я нет.

Джейми взял ее за руку, и на несколько минут они погрузились в невеселые воспоминания.

– Хватит! – вдруг встрепенулась Беренгария. – Наследница. Расскажи мне о своей наследнице.

– Никакая она не моя. Ей предстоит выйти за одного из Болингброков.

– Ну и жизнь у них, наверное, – медленно произнесла девушка. – Как ты думаешь, они каждый день топят камины? Они сжигают огромные бревна? У них тепло в доме?

Джейми рассмеялся:

– Джоби бредит драгоценностями и шелками, а ты – теплом.

– Я мечтаю не только об этом, – возразила она. – Я мечтаю о том, чтобы ты женился на наследнице.

Возмущенный, Джейми отбросил ее руку и, поднявшись, подошел к окну. Не отдавая себе отчета, он вытащил из ножен кинжал и принялся вертеть его в руках.

– Почему женщины так любят фантазировать?

– Ха, фантазировать! – воскликнула Беренгария, вскочив. – Я хочу, чтобы на столе была еда. Ты знаешь, что это такое – целый месяц питаться плесневелой чечевицей? Тебе известно, что она делает с желудком, не говоря уже о котлах? Тебе…

Джейми приблизился к ней и, надавив на плечи, заставил ее сесть.

– Прости. Я…

Что он мог сказать? Его семья голодала, в то время как он обедал за одним столом с королевой.

– Это не твоя вина, – гораздо спокойнее заговорила Беренгария. – Однако мучные черви в хлебе лишают жизнь романтики и напрочь отбивают желание фантазировать. Надо смотреть фактам в лицо, надо оперировать тем, что у нас есть. Во-первых, мы могли бы обратиться к нашим богатым родственникам и отдать себя на их милость. Мы могли бы поселиться в одном из их домов и сытно есть трижды в день.

Джейми пристально посмотрел на нее.

– Если ты рассматриваешь такую возможность, почему же ты и наша сквернословящая сестрица не поехали к ним год назад? Эдварду все было безразлично, а отец просто бы не заметил. Почему ты решила жить здесь и питаться гнилью?

Губы Беренгарии медленно растянулись в улыбке, и в следующее мгновение она и Джейми хором произнесли:

– Гордость!

– Жаль, что мы не можем продать нашу гордость, – заметил Джейми. – В противном случае мы стали бы богаче наследницы Мейденхолла.

Они расхохотались, потому что выражение «богаче наследницы Мейденхолла» уже стало крылатым и слышалось не только во всех уголках Англии, но и кое-где во Франции.

– Мы не можем продать гордость, – сказала Беренгария, – но у нас есть нечто, представляющее большую ценность.

– И что же? Неужели на рынке стали продавать крошащиеся от времени камни? Хотя нет, мы можем объявить, что в нашем колодце живая вода, которая излечивает все болезни, и найти богатого постоянного покупателя. А еще…

– Твоя красота.

– …мы можем продавать навоз из конюшни, – продолжал Джейми. – Или… Моя – что?

– Твоя красота. Именно Джоби заговорила об этом. Джейми, подумай! Что нельзя купить за деньги?

– За деньги можно купить многое, если не все.

– Нельзя купить красоту.

– О, я начинаю понимать. Предполагается, что я продам свою… красоту, как ты ее называешь. Раз я продаюсь, значит, за деньги можно купить красоту, если я действительно обладаю этой красотой. – Его глаза, как всегда, когда он поддразнивал ее, задорно блеснули. – Откуда тебе известно, что я не урод, похожий на… на кучу твоей плесневелой чечевицы?

– Джейми, я не вижу, но я не слепа, – ответила Беренгария таким тоном, будто разговаривала с недотепой. Джейми не смог сдержать смеха. – Ты думаешь, я не слышу и не чувствую, как вздыхают женщины, когда ты проходишь мимо них? Ты думаешь, я не слышала, как женщины рассуждали о том, какими грязными вещами им хотелось бы с тобой заняться?

– Ну-ну, это очень даже интересно, – заметил Джейми. – Расскажи-ка мне еще.

– Джейми! Я серьезно.

Обняв сестру за плечи, Джейми наклонился к ней и едва не касался носом ее носа.

– Моя дорогая маленькая сестричка, – сказал он, – ты не слушаешь меня. Я должен проводить эту богатую наследницу к человеку, за которого она выйдет замуж. Ей не нужен муж, он у нее уже есть.

– А кто такой этот Болингброк?

– Как тебе известно, он богач. Его отец так же богат, как и отец наследницы.

– Так зачем ей еще больше денег?

Джейми снисходительно улыбнулся сестре. Она всю жизнь провела в провинции, поэтому для нее богатство ассоциировалось с теплой одеждой и сытной едой. Но сам он много путешествовал и знал, что нет таких понятий, как «достаточно денег», «достаточно власти». Для большинства слова «достаточно» просто не существует.

– Не надо относиться ко мне свысока, – возмутилась Беренгария.