Книга Я плохая мать? И 33 других вопроса, который портят жизнь родителям - Екатерина Кронгауз

Есть одно очень удобное правило для советов про личную жизнь. Если подруга тебя спрашивает, выходить ли ей замуж, – отвечай “нет”. Если подруга спрашивает тебя, разводиться ли ей, – отвечай “нет”. Потому что в ситуации, когда ответ действительно “да”, никто не спрашивает совета. Так что если у вас есть вопрос, пора ли вам заводить ребенка, – то ответ “нет”. А если он вас не устраивает – то поступайте как хотите.

Глава 2

Дети – это правда счастье?

Сначала все подруги родили по первому.

И я очень радовалась за них. Потом многие из них родили по второму. И мне становилось немножко грустно каждый раз, когда какая-нибудь из них снова оказывалась беременной. Когда некоторые завели третьих (а мне было 25), я поняла: все, я никогда не рожу, мой поезд ушел. Как тяжело было смотреть на радостные семейные фотографии в фейсбуке: вот чьи-то дети трогательно завтракают, утренний свет бьется в окно, на их тарелках яичница, они в пижамках. Вот дети в гостях вместе смотрят мультфильм на компьютере, как сосредоточены их маленькие смешные детские лица. А вот выходной, 25-летние мамы с папами и многочисленными детьми гуляют в парке, их дети ножками разбрасывают листья.

Как завидовала я этой красоте и полноте жизни. Как часто, идя по улице, я чуть-чуть отставляла от себя руку, представляя, что это я иду со своим маленьким сыном. Как часто вечерами я смотрела в угол комнаты и видела там детскую кроватку, а в ней рыжего мальчика. А по утрам, просыпаясь часов в 12, представляла, как он молча приходит и ложится мне под бок, а я копошусь у него в голове и говорю ему нежное.

Ну и что вы думаете?

Теперь я выкладываю в фейсбуке семейные фотографии, как завтракают два моих сына, а в инстаграме в милой сепии они обнимают друг друга, а старший поит младшего из бутылочки, а потом мы все вместе с их отцом делаем семейный портрет в прекрасном парке. Ну и конечно, вот они смотрят мультфильм, вот старший смеется, вот младший улыбается. Чудо, а не дети. Чудо, а не жизнь.

И кто-то, наверное, завидует теперь и мне, ставя сто первый лайк сто первому снимку.

Но пришло время рассказать правду о том, что скрывается за этими картинками.

Первые два года все было как на фотографиях. Один ребенок – это, скажу я вам, вообще тьфу, ерунда (многодетные так скажут, конечно, о двух, трех и так далее). Спустя два года между моими фотографиями и реальной жизнью выросла пропасть. Вот один день: Леве – два с половиной года, Яше – полгода.

День начинается с ночи, когда в полубреду я смотрю на кричащего ребенка. Некоторое время я просто пытаюсь понять даже не кто это, а сколько ему и можно ли его кормить грудью.

Потом наступает утро – не в 12 с ласковыми солнечными лучами, а в 6:30, еще темно, младший сын с радостной улыбкой садиста тянет ко мне свои милые пухлые ручки и агукает. Я хватаю его вместе со своим одеялом и подушкой и бегу из комнаты, пока он своим агуканьем не разбудил старшего. Я кладу его на пол в гостиной, а сама ложусь на диван и сплю дальше. В 7:30 слышу дикий крик – это значит, что старший проснулся, треснул младшего и подбирается к моей голове. На моей голове он прыгает, держась за стенку, а я извергаю допустимые для интеллигентной любящей матери проклятья.

Подхватываю Яшу, несу его в кроватку – время спать снова – и возвращаюсь на диван. Спихиваю Леву и твердо говорю, что буду спать. Лева просит налить ему бутылочку, но я отказываю, я не могу встать, я не могу встать, я просто не встану. Тогда он приносит бутылочку и молоко – наливаю. Говорю ему: телефон на столе, поиграй.

Через полчаса Лева бережно кладет телефон под подушку и продолжает прыгать у меня на голове, на спине, выдергивать волосы, улыбаясь самой светлой своей утренней улыбкой. В 9:30 просыпается Яша, и тогда приходится вставать.

Хотя честнее будет сказать, что встаю я только тогда, когда слышу звук разбившейся чашки: оказывается, Лева сидит на кухонном шкафчике и боится слезть, а к луже компота и разбитой чашке по полу ползком приближается Яша. Мне стыдно? Ну да. Стыдно. Могла бы я быть хорошей матерью, вставать в шесть и варить им кашу, разрисовывать ее вареньем, играть с ними в развивающие игры? Нет, хорошей матерью я могу быть, только если я встану не раньше десяти. И это не фигура речи, это проверенный факт. Были к этому моменту в моей жизни недели (простите, да, считаные недели), когда я вставала в восемь часов, и вот именно в эти недели мне было за себя стыднее всего. Я превращалась в тех мам, которые на вопрос ребенка “Мам-мам, это что?” огрызаются и говорят: “Ничего”, дергаются на все, кричат и вообще ведут себя жалко и противно. Так что хорошей матерью я становлюсь только при условии, что встаю в десять.

Так, все убрала. Сварила кашу, сделала омлет, усадила Яшу в стул, Леву за стол, надела нагрудники. Мило. Сфотографировала на айфон. Лева отказывается от каши, Лева достает из холодильника йогурт, открывает его, Яша давится бананом, Лева выливает йогурт, бежит за тряпкой, Яша разливает мой спасительный утренний кофе. Так, все убрала, сели играть в железную дорогу. Мило. Сфотографировала.

Лева не хочет играть в железную дорогу, а хочет мультфильмы, а мультфильмы полагаются только вечером. Плач. Лева хочет поиграть Яшей в футбол, а я не даю. Плач. Лева хочет принять ванну, но он простужен, и ванну ему нельзя. Плач. Он хочет мороженого, но мороженого сейчас тоже нельзя. Плач. В какой-то момент глаза начинают слипаться, я ложусь на диван, глаза закрываются, и меня снова будит крик – Яша споткнулся и упал. Яша отправляется спать. Лева скандалит, что он хочет спать в Яшиной кроватке, не хочет спать вообще, я прошу не кричать, потому что Яша спит, тогда Лева кричит так громко, что Яша просыпается. А это значит, что вдвоем они только что украли мои личные два часа детского сна. Значит, надо только дождаться вечера – там мне полагается еще несколько часов на все, что я захочу.

Мы идем гулять, потому что проще застрелиться, чем оставаться так долго в замкнутом пространстве с двумя маленькими детьми. Лучше их привязывать к коляске и везти в открытые пространства. Лева катается на электромашинке в парке. Время заканчивается, и он начинает скандалить, что хочет еще раз. Лева не ходит со мной за руку, потому что ему больше нравится идти одному, не дает себя обнимать (приходится делать это только ночью, когда он спит, или просто обнимать его насильно), с налету вспрыгивает мне на шею и отказывается с нее слезать, даже если на руках у меня Яша, и мы полчаса не можем сдвинуться с места. Он не дает мне танцевать, ему не нравится, как я читаю, ему хочется только, чтоб я пела “Главное, ребята, сердцем не стареть” сто раз подряд.

Вечером, когда часов в 10–11 они оба оказываются спящими (опустим подробности) и появляется время на все, что я захочу, я уже ничего не хочу. Теперь нужно убрать квартиру, всю заваленную лего, чтобы оно не стало Яшиным завтраком. Отлепить от стен пластилин и убрать в коробочки. Поставить на стол немножко фруктов Леве на утро, чтобы у него был хоть какой-то завтрак.