Книга Ольга, королева русов - Борис Васильев

В то время Игорь еще не полностью растратил запас детского восхищения перед знаменитым воином и воспитанником собственного отца, но Сигурд вопреки совету Олега не стал «укорачивать» его отроков именно потому, что чувствовал: этого запаса хватит ненадолго. Вместо строгого разговора с внушением он уговорил Игоря поехать на охоту. Тот немного поупрямился и согласился, и они поехали вдвоем, каждый со своей свитой. И если сопровождение Сигурда азартно помогало своему господину загонять и преследовать добычу, то отроки князя Игоря только путались под ногами. Вот тут-то и свершилось главное: Игорь пристрастился к охоте, а в помощники отныне отбирал не по пригожести, а по охотничьей страсти.

Игорь никогда не видел Ольги. Когда приглашал навестить ее Сигурд, он угрюмо отказывался, когда приглашал Олег – сказывался больным.

А время шло. Воинственные русы не могли долго сидеть без привычных грабежей, дружина начала ворчать, и Олег, разгневанный упрямством кривичей, постоянно задерживающих дани, повелел наказать своенравных. Сложись подобное ранее, до тяжких Олеговых дум, он бы, по всей вероятности, просто поехал в Смоленск сам, поговорил бы с хорошо знакомым ему безвольным князем Воиславом, пляшущим под боярскую дудку, и дело бы уладилось само собой. Но часто ставшее навещать его дурное настроение оказалось плохим советником: мало того, что он послал примучить кривичей самого нерассуждающего исполнителя – своего друга детства воеводу Зигбьерна, он еще сказал в крайнем раздражении:

– Чтоб им впредь неповадно было!

Старательный Зигбьерн не только в пух и прах разнес дружину князя Воислава – он привез его в оковах в Киев на суд самого Великого Киевского князя.

– Я соберу дань, – бормотал донельзя перепуганный таким оборотом дела князь Воислав. – Дай мне две недели, великий князь…

– Хватит!.. – рявкнул Олег, с утра бывший не в духе. – Ты не способен управлять собственным народом, князь Воислав, и я отменяю твою власть в Смоленске. Это слишком важная перевалочная пристань, от нее зависит вся торговля по Великому пути.

– А что же будет со мной?..

– Живи в своих поместьях, но в городе не смей более появляться без моего дозволения, если не хочешь угодить в заточение. Отныне править городом Смоленском будет мой наместник.

Так один из самых заметных славянских князей, наследственный вождь могучего племени кривичей, всегда помогавший русам во всех их предприятиях, старательно соблюдавший все договоренности о ремонте судов после волоков, князь Воислав решением Великого Киевского князя был лишен племенной власти. И славянские князья затаились, понимая, что это – только начало прямого захвата не только их земель, но и их власти.

Князь Воислав безропотно последовал в ссылку, а через три дня после его отплытия из Киева к Олегу примчался встревоженный воевода Ставко, бывший дружинник конунга Олега, сумевший благодаря собственной отваге, решительности и распорядительности стать воеводой русов.

– Прошу тебя, мой конунг, сними опалу с князя Воислава. Он всегда помогал нам, он верный друг, его не в чем упрекнуть. Славянские вожди очень обеспокоены твоим решением, вече шумят…

– Замолчи, воевода!

– Не могу, мой конунг, уж не гневайся. Я – славянин, нас много, и если завтра…

– Ты дал мне клятву, Ставко. С каких это пор славяне начали забывать свои клятвы военным вождям?

Ставко молча отстегнул меч, положил его перед собою и встал на колено.

– Прошу о милости, мой конунг. Сними с меня эту клятву.

– Ты должен изложить причину.

– Я уже изложил ее. Она проста: я родился славянином и умру славянином.

Олег долго молчал, ожидая, когда уляжется яростный приступ гнева. Слишком многим он был обязан своему лучшему дружиннику, а своих долгов конунг русов не забывал никогда.

– Я слишком многим обязан тебе и только поэтому прощаю твою дерзость, – наконец сухо сказал он. – И не вижу причин отменять твою добровольную клятву. Поедешь наместником в Псков, я больше не желаю тебя видеть.

Ставко уехал в Псков, дружинники великого князя продолжали ворчать, и Зигбьерн предложил поход на хазар. Из-за их постоянных набегов левобережные славянские племена по-прежнему вынуждены были платить им дань, правда, весьма необременительную. А такой поход не просто освобождал их от этой дани, но и в известной мере сглаживал последствия отстранения князя Воислава от должности правителя Смоленска.

И Олег волей-неволей согласился с доводами Ставко. Однако этот разговор не только не развеял его сомнений относительно славянских племен, но, наоборот, насторожил. Славянские вожди постоянно призывали свои племена к неподчинению, а то и к открытой борьбе с захватчиками-русами. Жрецы и кудесники убеждали в святости этой, угодной богам, борьбы, и Олег понимал, что стоит славянам объединиться, как их огромная армия, вооруженная топорами да рогатинами, погонит вон одетые в добрую броню, но, увы, немногочисленные дружины русов. В этом он видел угрозу для всего народа русов, загнанного некогда в болота Приильменья и наконец-то получившего небывалую возможность жить в прекрасных землях Киева.

Однако Олег отлично понимал, что без преданного славянского окружения ему не удержать власти. И стал смело выдвигать отважных славянских дружинников на командные посты в дружинах, щедро жалуя им боярство.

4

Дружины готовились к походу, за их подготовку отвечали Зигбьерн и Перемысл, а князь Олег занимался только делами внутренними, стремясь оставить их ясными и не требующими немедленных решений. Трудов было много, он никого не принимал, приказав отказывать практически всем. Запрет касался даже старых друзей-русов, но, когда доложили, что свидания с великим князем просит Сигурд, Олег нехотя буркнул:

– Пусть входит.

Вошел муж его воспитанницы, поклонился и остался у порога, ожидая повелений конунга.

– Что-нибудь случилось, боярин?

– Слава богам, нет, но Неждана и я ждем тебя в удобное для тебя время, конунг.

– У меня нет времени. Растолкуй это Неждане.

– Нет времени, чтобы выпить кубок добрых пожеланий? – улыбнулся Сигурд.

Олег впервые оторвался от свитков.

– Говори прямо. А то не приду.

– Есть известия, которые может сообщить только женщина.

Лицо Сигурда сияло от счастья. Олег улыбнулся:

– Значит, вас надо поздравить?

– Я ничего не сказал, мой конунг, я ничего не сказал!

Этим же вечером великий князь нашел время навестить свою воспитанницу.

– Я угадал, Неждана?

– Ты угадал, конунг, – чуть зарумянившись, призналась она. – Надеюсь, что боги на сей раз будут к нам благосклонны.

– Сигурд, вели стражникам внести подарки!

Пировали, поднимая кубки за будущего сына.