Книга Строптивая пленница - Эбби Грин

Грейси почувствовала себя в ловушке, в ее душе царило смятение.

– Он не глуп!

Она неистово дернулась, не в силах совладать с чувствами, которые вызывало в ней прикосновение этого человека. Высвободив руки, она остановила лифт, выскочила из него и кинулась к двери, ведущей на лестницу.

В тот миг, когда пальцы Грейси уже почти коснулись ручки двери, Рокко де Марко нагнал ее, схватил за плечи и развернул лицом к себе. Грейси понимала: ей не стоило бежать, но шок от того, что сделал ее брат, был слишком сильным. Лишь теперь она осознала, что повела себя так, словно она его соучастница.

Будто читая ее мысли, Рокко горько вздохнул и холодно произнес:

– Очевидно, ты тоже погрязла в этом по самые уши. Вопрос вот в чем: зачем ты сюда вернулась? Должно быть, чтобы добраться до чего-то важного?

Грейси покачала головой. Ее злость исчезала так же быстро, как и возникла, осталась лишь бесконечная усталость.

– Мистер де Марко, клянусь, я тут ни при чем. Я просто беспокоилась за Стивена и пришла, думая, что он может быть здесь.

Его лицо стало еще более суровым, и Грейси съежилась.

– Когда мы встретились на прошлой неделе, ты знала, кто я такой.

Это был не вопрос, а утверждение. Она испытала трепет при одной мысли о той встрече.

– Нет, я не знала. Не имела ни малейшего понятия. Пока тот человек не подошел и не назвал ваше имя.

Не слушая ее, Рокко де Марко продолжил:

– Ты была там с Мюррэем, ты его сообщница. Вы состряпали все это вместе.

Грейси молчала. Да и что она могла сказать? Внезапно Рокко де Марко выпрямился и с невнятным восклицанием, больше похожим на злобный рык, потащил ее назад к лифту, несмотря на сопротивление. Грейси запаниковала, вообразив, что внизу их ждет полиция.

– Подождите! Послушайте, мистер де Марко, я могу объяснить…

Он бросил на нее мрачный взгляд:

– Это как раз то, что ты в скором времени и сделаешь.

Страх заставил Грейси замолчать, когда он втолкнул ее в лифт перед собой, все еще держа за руку, и нажал кнопку. Тишина, плотная и напряженная, окружила их. Грейси ругала себя за то, что вообще пришла сюда.

Стоя рядом с Рокко в лифте, она вновь почувствовала, насколько он огромен. Ее голова едва касалась его предплечья. Он буквально источал силу и мощь. Живот Грейси свела судорога. Ей приходилось давать отпор обидчикам несчетное количество раз на протяжении многих лет, но впервые в жизни она чувствовала себя беспомощной. «О, Стивен! – мысленно застонала она. – Зачем ты сделал это?»

Сегодня днем он позвонил ей. Его голос показался ей взволнованным.

– Грейси, не задавай никаких вопросов – просто слушай. Кое-что случилось. Кое-что очень плохое. Я в беде и поэтому должен уехать.

Она услышала неясные шумы на заднем плане.

– Послушай, я не знаю, когда смогу выйти на связь. Не пытайся меня искать, хорошо? Я пошлю тебе имейл или каким-либо другим способом сообщу о себе, когда смогу.

Грейси сжала телефонную трубку вспотевшими руками:

– Стивен, подожди, что случилось? Я могу помочь?

Ее сердце почти разбилось, когда он ответил:

– Нет, я не хочу тебя впутывать в это. Ты и так сделала достаточно. Это моя проблема.

Грейси хрипло перебила его, страх сжимал ее горло:

– Это опять… наркотики?

Стивен рассмеялся, и смех этот прозвучал немного истерично:

– Нет, это не наркотики, Грейси. По правде говоря, было бы лучше, если это было связано с ними. Это работа… Кое-что, связанное с работой.

Грейси собиралась задать еще вопросы, но Стивен торопливо попрощался и повесил трубку. Она продолжала названивать ему, но ответом ей было автоматическое сообщение о том, что абонент недоступен. Грейси вернулась в маленькую, скромную комнатку, которую они снимали на двоих и которой она так гордилась, и обнаружила ее разгромленной. Повсюду валялись вещи. Не было никаких признаков присутствия Стивена. Тут Грейси вспомнила, что брат упомянул о работе. Поэтому она и пришла сюда, в «Де Марко интернэшнл». Вдруг случится чудо и Стивен окажется здесь?

Но ей даже не удалось добраться до его кабинета. В тот миг, когда она увидела выражение лица Рокко де Марко, сомнений у нее не осталось – брат попал в серьезную переделку.

Грейси была поглощена собственными мыслями, и ей потребовалось время, чтобы сообразить, что лифт остановился. Они вышли из него и оказались в пентхаусе. Открывшийся Грейси ошеломляющий вид ночного Лондона сделал происходящее еще более нереальным.

Рокко отпустил ее и отошел, зажигая светильники – островки манящего теплого света в море темноты. Грейси вздрогнула и растерла запястье. Шок и последовавший за ним прилив адреналина рассеивались, оставляя в ее душе ощущение пустоты.

Грейси осмотрелась. Ее удивило то, что обстановка пентхауса, несмотря на всю свою современность, источала тепло и уют. Паркетный пол и деревянная мебель гармонировали с архитектурой стиля индастриал, несмотря на их кажущуюся несовместимость. Толстые восточные ковры также казались абсолютно уместными. Если бы Грейси не находилась в столь отчаянном положении, она бы с огромным интересом погрузилась в исследование этой стороны таланта Рокко де Марко. Она взглянула на его мощный силуэт на фоне окна, и ее тело охватил жар. Кого она обманывает? Ее интерес к этому человеку обусловлен далеко не его эстетическим вкусом.

Рокко жадно смотрел на женщину, стоящую перед ним в его квартире, и пытался обуздать захлестнувшее его желание. Бледная веснушчатая кожа, растрепанные рыжие волосы, маленькая упругая грудь… Она не имела ничего общего с холеными красавицами, с которыми он общался в последнее время. С женщинами, блиставшими воспитанием, внешностью, интеллектом и благоразумием. С женщинами, которые не позволили бы ему и пальцем прикоснуться к ним, если бы знали, кем он является на самом деле.

Жуткая ревность, мучившая его с того мгновения, как он решил, что она – любовница Стивена, заставила его резко бросить:

– Ты мне расскажешь все. Прямо здесь и сейчас.

Грейси вздрогнула, словно от удара, и Рокко безжалостно подавил в себе всплеск раскаяния. Она выглядела очень уязвимой. Однако в ней чувствовалась и внутренняя сила – сила, которую он хорошо знал, сила, доступная только тем, кто вырос на улице. Он распознал ее безошибочно, хоть и не любил погружаться в воспоминания.

Рокко подтолкнул к ней стоящий рядом стул и почти силой усадил девушку на него. Ее милое бледное лицо было обращено к нему. «Dio!» – подумал Рокко с содроганием. Она просто воплощение соблазна. Эти огромные карие глаза, мягкие розовые губы… Бессознательное возвращение к итальянскому языку безмерно удивило его. Он потратил долгие годы, делая все возможное, чтобы стереть из памяти любые следы своего прошлого. Акцент – единственное, от чего Рокко не смог избавиться.