Книга Спасти дракона - Кирилл Кащеев

Между деревьями что-то зашевелилось, мелкие косточки посыпались вниз как песок, и с вершины костяного вала скатился лис. Был он стар – мех торчал неопрятными, даже на вид липкими клочьями и зиял проплешинами. Лапы лиса подгибались, он попытался встать, но у него не вышло, и тогда с невероятным усилием подгребая лапами, он пополз по костям вниз, к озеру. Ткнулся мордой в прозрачную воду и принялся лакать. Длинная дрожь пробежала по его телу, лис судорожно дернул челюстью, беспомощно разевая пасть, вытянулся и умер. Над опущенной в воду мордой заструилось тончайшее марево, как бывает в жаркий день… и плоть его начала испаряться, обнажая кости черепа.

Ирка посмотрела на безмятежную, ровную гладь озерка, в котором она только что бултыхалась… и завизжала. Спотыкаясь и оскальзываясь, припадая на четвереньки и подгребая руками, она рванула вверх по костяному склону, от воды – прочь! Сумка колотила ее по заду, кости и черепа разъезжались из под ног и с шумом и плеском рушились в воду. Спустив очередную костяную лавину, Ирка вскарабкалась на вершину вала. Потревоженные ее воплем и топотом, мертвые птицы градом сыпались на голову, их закостеневшие тушки стучали по плечам. Ирка завизжала снова, отмахиваясь, ринулась между мертвыми деревьями – дальше, дальше, скорее… С разбегу врезалась в голый, похожий на фонарный столб ствол. Хрипло дыша, вцепилась в него как в единственную опору – ноги подкашивались от ужаса.

– Что за вода такая? – выдохнула она. – Лис от этой воды умер? А я? – Отвратительный, заставляющий все тело трястись как желе, липкий страх прокатился по позвоночнику. Она держала рот закрытым, но это под водой – а потом? Когда плыла к берегу, ничего не видя, не слыша и не соображая? Нахлебалась она из озера или нет? Ирка отчаянно вгляделась в ладони – не растворяются ли они, обнажая голые кости? Длинный рукав хлестнул по лицу – насквозь мокрый! Капля потекла по щеке… Судорожным движением Ирка стерла ее, будто эта капля могла прожечь кожу, и принялась яростно сдирать с себя рубашку, брюки, танцевальные сапожки со звонкими стальными каблучками. Пропитавшая одежду вода частой капелью сыпалась на хвою.

– Все мокрое, насквозь! – Ирка отшвырнула рубашку. – Меня трясет! Это мне холодно или… начинается? – Ирка передернула плечами, вспоминая мертвого лиса. Выхватила из сумки свитер и натянула на себя – ее и впрямь трепала мелкая противная дрожь. – Явилась из нашего мира могучая ведьма Ирка Хортица спасать Айта, Великого Дракона Вод! – постукивая зубами, бормотала она. – С ходу наглоталась местной дряни и откинула тапки под кустом. Еще один скелетик среди дохлых ежиков. – Ее взгляд остановился на танцевальных сапожках, и впрямь сброшенных под ближайшим кустом.

Куст. Это, значит, куст. Торчащий из земли пучок голых высохших палок без единого листочка.

– Зима. Может, тут зима. Никто ведь не говорил, что в другом мире обязательно должна быть весна, как у нас… – Ирка огляделась, и надежда на то, что тут зима, растаяла, как снег по весне. – Я попала в Мертвый лес!

Ирка знала, что такое Мертвый лес. Это было то немногое, что она вообще знала про Ирий. Айт, Великий Дракон Вод, тогда еще сильный и… свободный, только встревоженный очень, сидел на кухне – в ее доме и ее мире – и рассказывал о страшной язве, разъедающей Ирий. Мертвый лес, девять лет назад возникший там, где шумели под ветром пышные – живые – кроны и журчали в ярко-зеленой траве ручейки. Мертвый лес – голые остовы деревьев, лишайник и скопища мух, надрывно жужжащих там, где недавно пели птицы. Мертвый лес, где властвует Прикованный – загадочная, никем не виданная злобная тварь. Мертвый лес, из глубин которого на людские и не-людские поселения накатывают волны кровожадных монстров – тоже не очень-то живых. Мертвый лес, из которого не вернулся ни один из отправленных на разведку людей или змеев.

– Если я тут сдохну, они все смогут утешиться хотя бы тем, что говорили… предупреждали… – Ирка затравленно огляделась и не увидела ничего, кроме мертвых деревьев и покачивающихся на ветру отвратительных, как трупные черви, полотнищ белесого лишайника. «Они» – это богатыри на заставе между мирами, дружественные оборотни и старшие ведьмы, в один голос (включая подвывание оборотней) убеждавшие Ирку, что она ни в коем случае не должна лезть за пропавшим Айтом.

– Не для того я сюда перлась, чтобы тут пропасть! – Все ощутимее стуча зубами, Ирка закопалась в сумку. – Подумаешь, Мертвый лес! Я обязательно выберусь – кто б сомневался!

Здравый смысл и логика дружно покрутили пальцем у виска. Они сомневались. Ведьма, пусть даже наднепрянская ведьма-хозяйка Симаргловой крови, достигшая ведьмовского совершеннолетия – как раз нынче ночью! – все равно не справится там, где пропали полсотни могучих бесстрашных драконов.

– Ну так что, сесть и ждать, пока не появится тот, кто здесь всех мочит? – склочно поинтересовалась Ирка у самой себя, и ее снова передернуло: мочит, надо же! Может, в том самом озере? Мокрые волосы липли к щекам, но Ирка ни в какую не могла заставить себя прикоснуться к пропитанным влагой прядям – они были скользкие, омерзительно холодные. Холод просачивался сквозь кожу, подбираясь к костям. Свитер не помогал.

– Мотать надо отсюда… Разобраться, в какую сторону, и мотать! Змеи сюда на разведку лезли, а мне здешние тайны на фиг не нужны. – Ирка выхватила из сумки баночку полетной мази. Пара прикосновений к запястьям и щиколоткам, и пристроив сумку между корней, чтоб не мешала, аккуратно «ввинтилась» в сплетение ветвей.

Медленно лавируя, Ирка поднималась к вершине дерева. Мимо плыл ствол, источенный язвами, как кожа прокаженного. Плотно переплетенные между собой ветки то и дело цеплялись за одежду и волосы. Почуяв Ирку, полотнища лишайника оживились, их резная кромка шевелилась – совсем как волны круглого озера. Ирке уже начинало казаться, что она вечно будет пробираться между ветками и подозрительно активным лишайником, когда вдруг над ней распахнулось небо! Непривычно глубокого, насыщенно-синего цвета, от края до края залитого багряным закатом. Ирка зависла, завороженная переливами алого и синего, потом тряхнула головой – что это я? – и, стараясь держаться в тени ветвей, огляделась. Из горла ее вырвался короткий сдавленный вскрик.

Мертвый лес… заканчивался. Близко, совсем близко, какой-нибудь километр, может два – и зловещие ряды мертвых деревьев упирались корнями в край высоченного обрыва. Дальше тянулось каменистое плато, а еще дальше, кажущаяся отсюда зеленой тряпочкой, разворачивалась настоящая, живая трава!

– Я вам что говорила? – торжествующе спросила Ирка у собственных логики и здравого смысла. – Пару километров, даже по Мертвому лесу, даже пешком пробежаться можно, а если я полечу…

Логика и здравый смысл смущались и раскаивались.

– Надо убираться куда-нибудь, где хоть какое живое существо есть. Пока эти беседы с собой не переросли в полномасштабную шизофрению. – Ирка нырнула в просвет между деревьями и понеслась вниз, лихо цепляясь за голые кончики ветвей и обходя тянущийся к ней лишайник на виражах. Жалко, над лесом лететь нельзя, но в мире, где живут крылатые змеи, надо учитывать «вид сверху». Ничего, она сейчас заберет сумку, подновит полетную мазь и пойдет, прижимаясь к верхушкам, в тени ветвей. Главное, от лишайника уворачиваться! Лишайник колыхнулся, норовя оплести Иркину щиколотку, но она ухватилась за что-то, перекрутилась штопором – тянущийся к ней резной край белесого полотнища без толку хлопнул по воздуху. Ирка показала ему язык, перехватилась покрепче и…