Книга Марафон с риском для жизни - Наталья Александрова

По прошествии некоторого времени кот с собакой помирились, вернее, Бейсик сменил гнев на милость, а еще через месяц за сенбернаром прилетел из Монреаля сын Сан Саныча. Оказывается, он заключил там контракт на три года, снял приличное жилье, и собаку решили взять к себе.

Все бумаги на Арчи оформили мигом.

Прощание с котом было трогательным, а Надежда даже всплакнула.

После отъезда собаки можно было возвращаться к себе, но собственная однокомнатная квартирка стала казаться Надежде слишком маленькой после трехкомнатных хором. Да и Сан Саныч оборудовал себе кабинет в комнате внука и даже не заговаривал о переезде.

Вот поэтому Надежда чуть не прозевала свою остановку – раньше от Купчина до дома она ездила по прямой ветке, а теперь нужно было делать пересадку.

Дома все было в порядке. Кот встретил хозяйку весьма благосклонно, потому что она привезла ему мелкой рыбешки – презент от соседа по даче, увлекающегося рыбалкой. Муж еще не вернулся с работы, так что никто не поинтересовался у Надежды причиной ее плохого настроения.

Она распаковала сумки, приструнила кота и до вечера окунулась в хозяйственные заботы, а на следующий день выбросила из головы все случившееся в электричке.

Прошло две недели. В городе и окрестностях установилось бабье лето. Это значит, что ночи были прохладные, но днем светило солнце и небо голубело, как летом.

Настроение у Надежды улучшилось, но она провела эти две недели в хлопотах, потому что неожиданно расхворалась тетка и пришлось ездить к ней через день, чтобы возить продукты.

Как-то в пятницу позвонила старинная, еще со школы подруга Алка Тимофеева и напросилась в гости. Точнее, напрашиваться было не нужно, потому что Надежда всегда была рада ее видеть, но случалось это не часто. Алка имела большую семью – мужа, двух сыновей, кошку Марфу, попугая, да еще рыбок, которых кошка регулярно поедала из аквариума одной ей известным способом, Алка же с завидным постоянством покупала новых рыб и выпускала в тот же аквариум. Кроме семьи у Алки была еще работа – она занимала должность завуча старших классов в средней школе. К работе своей относилась очень ответственно и уделяла ей гораздо больше времени, чем семье.

Звонила подруга с просьбой. Она-де приобрела по случаю подержанный ноутбук, так вот не может ли Сан Саныч проверить его, переустановить операционную систему и записать кое-какие нужные офисные и сервисные программы.

Алка преподавала в школе русский язык и литературу и, насколько помнила Надежда, не знала, с какого боку к компьютеру подходить и что с ним делать после того, как нажмешь кнопку включения. Не дождавшись от Надежды изумленных вопросов, откуда же она знает такие слова, как «сервисная программа» и «операционная система», Алка тут же призналась, что умных слов она нахваталась от сына Пашки. Тот рвался сам наладить компьютер, но Алка ему не доверяла, а доверяла только Сан Санычу.

Всем друзьям и знакомым было прекрасно известно, что у Сан Саныча умная голова и золотые руки, и они не стеснялись обращаться к нему по всяким поводам. Он никому не отказывал, а уж Алке-то не мог отказать и подавно, ведь они с его женой дружили с детства, со второго класса школы.

Условились на субботу, на шесть часов вечера.

Надежда повесила трубку и задумалась, что бы такое приготовить гостям на ужин.

В это время мелодично зазвонил звонок в прихожей. Надежда Николаевна подошла к двери и посмотрела в глазок. На площадке стояла соседка Валентина. Надежда тяжело вздохнула и щелкнула замком.

Валентина была новоприобретенным кошмаром ее жизни.

Не успели Надежда с мужем обосноваться в трехкомнатной квартире детей, как Валентина протоптала к ним незарастающую тропинку. Как и Надежда, она по большей части находилась дома и испытывала настоятельную потребность в общении. Повод для визитов она выбирала всегда один и тот же, простой и незамысловатый, как «пифагоровы штаны», – просила у соседки соль.

Если приблизительно подсчитать, сколько соли она назанимала за непродолжительный период их знакомства, Валентине впору было открывать небольшую бакалейную лавочку.

Эти просьбы, естественно, были только формальным поводом, а настоящей причиной ее появлений было желание поговорить, причем говорить Валентина могла только на одну тему: о своем сыне Денисе, которого она называла Деником. Тема была волнующей и неисчерпаемой, как сама жизнь.

Надежда Николаевна с обреченным вздохом открыла дверь, и Валентина втекла в квартиру, колыхаясь обильными телесами внутри ярко-синего шелкового халата.

– Наденька, – проворковала она с порога, – выручи, дорогая! Завелась суп варить, а в доме соли ни грамма!

Надежда, в который раз поразившись отсутствию у соседки творческой фантазии, направилась на кухню.

Соседка двинулась следом, принюхиваясь к доносящемуся с кухни запаху кофе.

Войдя на кухню и увидев включенную кофеварку, она радостно пропела:

– Ой, а ты кофе пьешь?

Естественно, после такого вопроса ничего не оставалось, как предложить ей присоединиться.

Добившись желаемого и прочно угнездившись за столом с максимальным комфортом, Валентина тут же начала свой излюбленный разговор:

– Купила вчера Денику портфельчик… испанский, телячья кожа, глаз не оторвать! Как пойдет Деник с этим портфельчиком в посольство, это будет загляденье! Настоящий дипломат! Костюмчик отглаженный, рубашечка беленькая, галстучек итальянский…

Надежда Николаевна уже знала, что Деник учится на факультете международных отношений одного из новоиспеченных коммерческих институтов, и Валентина, не обладая никакими связями и знакомствами в дипломатических кругах, была искренне убеждена, что по окончании этого института ее гениальный отпрыск непременно станет послом или в самом крайнем случае консулом. Сам Деник, скользкий и неприятный парнишка с прилизанными бесцветными волосами, поощрял ее веру и извлекал из этого максимум выгоды.

В этой ситуации Надежда больше всего жалела Валентининого мужа, тихого маленького лысого мужчину, который допоздна пропадал на работе, чтобы оплатить обучение Деника и все его портфельчики, галстучки и костюмчики.

– Одно только меня, Наденька, беспокоит, – задумчиво проговорила Валентина, наливая вторую чашку кофе. – У Деника на датском отделении учатся десять человек. Вот они закончат институт и пойдут работать. Ну один, конечно, будет послом, а остальные девять как же?

На такие вопросы Надежда никогда не отвечала: она боялась не выдержать соседкиной глупости, сорваться и наговорить лишнего.

Впрочем, Валентине и не нужно было никаких ответов, она вполне удовлетворялась молчаливым присутствием терпеливой слушательницы и тем, что та в восхищении (а как же еще!) слушает рассказы о гениальном Денике.

– Ну мне-то волноваться не приходится, – продолжала Валентина свой бесконечный монолог. – Уж для Деника-то самая лучшая работа найдется… Хотя ведь там, в посольстве, я слышала, и кроме посла хорошие должности есть. Советники, заместители посла, секретари… Только ведь, наверное, обидно – учиться в таком хорошем институте, а потом работать секретарем… Ну мне-то, понятно, нечего волноваться…