Книга Все мы родом из детства - Екатерина Мурашова

– А вы? – спросила я у матери.

– Дома я стараюсь держаться. Ради него…

– Вообще-то Гоша прав. Насчет еще одного ребенка, – задумчиво сказала я. Мать посмотрела на меня с ужасом. – Если вы все будете жить только ради него, вы его убьете…

– Я не могу сейчас думать ни о каких других детях, – твердо сказала женщина.

– Это-то я понимаю, – вздохнула я. – Но надо же что-то делать…

– Я знаю, что вы домой не ходите, но, может быть, в виде исключения… Мы бы вам, конечно, все оплатили… – вкрадчиво начала она. – Или, может, нам насильно его к вам привезти? На коляске?

– Вот только этого ему сейчас не хватало! – воскликнула я. – Моих насильственных увещеваний: Гоша, жизнь – прекрасная штука, и после второго инсульта она тоже продолжается…

– Но я больше не могу на это смотреть! Он уходит! Понимаете, уходит! И я, получается, ничего…

– А вот про «ничего» я еще не сказала! – оборвала я, не имея при этом ни малейшего представления о том, что скажу дальше. Что я, детский практический психолог, знаю о депрессиях, сопровождающих инсульты? Именно что ничего. И психиатр в больнице ничего толкового им не сказал. Но ведь мне надо придумать что-то прямо сейчас. Чтобы мать не ушла с пустыми руками. Если и она отчается…

– Ему сейчас всё по барабану. Но все-таки хоть что-то вызывает у него интерес? Может, еда? Гоша всегда любил поесть…

– Нет, поесть мы его каждый раз вдвоем с бабушкой уговариваем. Ничего. Ну вот разве что в аквариум смотрит. Он у нас вообще-то в гостиной стоял. А теперь у Гоши. Я точно не помню, но он вроде сам попросил его перенести…

«Ура!» – мысленно воскликнула я и пристукнула ладонью по поручню своего кресла.

Анималотерапия! Конечно! Растерявшись от неожиданности (детский инсульт!), я просто забыла о своем любимом методе.

– Минутку, я, кажется, поняла, что нужно делать, – сказала я матери и задумалась. Решать надо было быстро, времени на эксперименты нет совсем. Кошки и собаки не подходят однозначно. Они будут сразу эмоционально ориентированы на других, ухаживающих за ними членов семьи. Гоша прав: уж лучше братик или сестричка. Морские свинки глупы. Попугай? У него хороший интеллект, но часто бывает плохой характер. Крыса? Идеально в смысле интеллекта и общения, но нет ли у болезненного Гоши аллергии на «мышиный» запах и прочее? А вдруг есть? К тому же крысы не очень красивы и грациозны, а Гоша и себя-то не любит за неуклюжесть… А может быть?.. Ведь родителям явно нужно жертвовать ради него, и их надо хоть чуть-чуть отвлечь…

– Сейчас идете и покупаете билет до Москвы или до Мурманска, – сказала я вслух.

– Зачем?! – испугалась мать.

– Потому что в Питере нет бурундуков, – объяснила я. – Они не пахнут, прекрасно приручаются, все время скачут и выпрашивают орешки. От них невозможно отвести глаз. Они очень позитивны. Это называется анималотерапия, признано наукой. У меня у самой живет бурундук. Я знаю, Гоше понравится.

* * *

Я позвонила спустя два месяца. Трубку взял Гоша. Он смеялся и рассказывал мне про бесконечные проделки бурундучка. Я рассказала ему про своего бурундука Мяфу.

– А мой все время по мне бегает, – сказал Гоша. – Когда я осенью пойду в школу, он будет скучать?

– Он в спячку ляжет, – ответила я. – Будет на час в день выходить. А у тебя другие дела будут, тебе сколько наверстывать придется!

– А, ну тогда другое дело, – сказал Гоша и принялся дотошно уточнять, как устроить зимний домик для бурундука.

Я давно обращала внимание: эти толстые добрые мальчики почему-то почти всегда немного зануды…

Быть успешным

Это не научное исследование. Если говорить честно, то это не исследование вообще. Наверное, можно было бы назвать это опросом, точнее, тремя опросами, но слишком мала и невалидна выборка. Да и компетентность исследователя (особенно автора первого опроса) сомнительна весьма. Но тем не менее… После того как участница проекта Юлия Гандурова в дискуссии по поводу неотенических личинок напомнила мне об этих давно имеющихся у меня данных, мне показалось, что они вполне могут быть поводом, зачином для интересного разговора.

Когда мы были младшими подростками (11–14 лет), у нас были очень популярны анкеты. Девочка (всегда девочка, мальчики то ли меньше интересовались окружающими людьми, то ли считали это ниже своего достоинства) заводила специальную тетрадку, на каждую страницу которой аккуратным красивым почерком вписывала незамысловатые вопросы: «Как тебя зовут?», «Сколько тебе лет?», «Какая твоя любимая еда?», «Какая твоя любимая книга?», «Какая музыкальная группа тебе нравится?». На эти анкеты охотно отвечали и мальчики, и девочки, потом автор анкеты с подружками долго читали и обсуждали ответы и таким странноватым образом познавали внутренний мир сверстников (в быту мы были очень невербальны и почти не умели говорить о себе). После тетрадки хранились на полке в секретере и иногда извлекались на свет, чтобы что-нибудь уточнить. Сохранилась такая тетрадка и у меня. В подростковости я была больше «мальчиком» по психическим проявлениям и поэтому дозрела до проведения своего опроса поздно. почти к 15 годам. Естественно, я изо всех сил старалась, чтобы мои вопросы были оригинальными. Один из вопросов был: «Что для тебя добиться в жизни успеха? Чего ты хочешь добиться сам?». Всего на него в моей тетрадке ответили 33 человека, 13 мальчиков и 20 девочек. Возраст от 14 до 16. Год 1977. Место проведения опроса – комсомольско-молодежный лагерь, в котором обычные ленинградские школьники весь июнь пололи турнепс.

Десять ответов одинаково безличные: «хочу быть счастливым». Два уточнения, типичные для подростков: «счастье – это когда тебя понимают» (кажется, это цитата, мы тогда часто разговаривали цитатами, даже из русской классики, – это был наш культурный код).

Еще 15 ответов касаются профессий и обучения в высшей школе: «поступить в институт», «стать инженером», «стать главным инженером», «стать врачом», «стать учительницей начальных классов», «полететь в космос», «выучиться, ездить в экспедиции и командировки», «стать моряком». К этой группе относится и мой собственный ответ (автор анкеты традиционно первым отвечал на нее сам): «стать ученым и открывать тайны природы».

Всего один ответ про деньги (от мальчика, который в нашей среде считался глупым): «успех – это когда ты всё, что хочешь, можешь купить или достать».

Пять человек ответили личностно или общественно морально: «стать врачом и помогать людям, спасать их жизни», «успех – это когда ты нужен другим», «быть полезным членом общества», «честно служить Родине и получать от нее награды».

И только двое написали про семью: «главный успех – это найти свою любовь, свою половину» и «счастливо выйти замуж и всю жизнь прожить с любимым человеком».

Много лет спустя, в перестройку, уже работая психологом, я вспомнила свою школьную «анкету» и часто спрашивала приходящих ко мне подростков: а что такое для вас успех? Иногда записывала ответы. И удивлялась тому, как быстро все поменялось. Ответов было много, но в своих записях я нашла всего 41 пометку. Возраст от 12 до 16. Годы 1994–1996.