Книга Первая Арена. Охотники за головами - Морган Райс

Этот домик настолько хорошо замаскирован, так превосходно вписывается в окружающие его скалы, что даже смотря прямо на него, я едва могу его различить. Крыша и стены покрыты снегом, а виднеющийся камень полностью сливается с пейзажем. Дом выглядит очень старым, кажется, он был построен несколько столетий назад. Я не могу понять, что он здесь делает, кто его построил и зачем. Возможно, он принадлежал смотрителю государственного парка. А может быть, здесь жил отшельник, или кто-то помешанный на конце света…

Все выглядит так, будто здесь никого не было много лет. Я тщательно осматриваю землю в поисках следов людей или животных как внутри, так и снаружи. Ничего. Я вспоминаю, что последний раз снег шел несколько дней назад и делаю некоторые вычисления. Никого не было ни внутри, ни снаружи по крайней мере три дня.

Мое сердце бьется сильнее от мысли о том, что может быть внутри. Еда, одежда, лекарства, оружие, материалы – все, что угодно, сейчас было бы божьей благодатью.

Я осторожно прохожу по поляне, поглядывая через плечо, чтобы убедиться, что никто не наблюдает за мной. Я двигаюсь быстро, оставляя большие, заметные следы в снегу. Когда я дохожу до передней двери, я оборачиваюсь и смотрю еще раз, затем застываю на несколько секунд, прислушиваясь. Не слышно ничего, кроме ветра и ручейка, который бежит всего в нескольких метрах от дома. Я ударяю по двери тыльной стороной топора, чтобы громкий, вибрирующий звук стал для животных, которые могут прятаться внутри, последним предупреждением.

Нет ответа.

Быстрым толчком я открываю дверь, отметаю снег ногой и шагаю внутрь.

Внутри совсем темно, лишь последние лучи уходящего дня еще заглядывают в маленькие окна, давая немного света, и мне требуется несколько секунд, чтобы мои глаза привыкли к темноте. Я стою спиной к двери и готова к отступлению, если дом служит кровом для каких-либо животных. Но еще несколько секунд ожидания ничего не дают, глаза мои привыкают к темноте и становится ясно, что я здесь одна.

Первое, что я замечаю, это что в доме тепло. Возможно, потому что он такой маленький, низкий и встроен в гору, или потому, что защищен от ветра. Несмотря на то, что окна открыты настежь, даже несмотря на то, что дверь все еще открыта, здесь по крайней мере на пятнадцать градусов теплее – намного теплее, чем в папином доме даже с зажженным огнем. Папин дом довольно дешевый, с тонкими, как бумага, стенами, отделанными сайдингом, и стоит на краю холма, открытый всем ветрам.

Это место совсем другое. Каменные стены настолько толстые и основательные, что я чувствую себя здесь уютно и в безопасности. Трудно представить, насколько тепло здесь будет, если я закрою дверь, заколочу окна и разожгу огонь в камине, который выглядит рабочим.

Внутри – одна большая комната и я вглядываюсь в темноту, прочесывая пол в поисках чего-нибудь, чего угодно, что может мне пригодиться. Удивительно, это место выглядит так, будто сюда никто не входил со времен войны. Во всех домах, которые я встречала до этого, были разбиты окна, всё было разбросано и едва ли можно было найти что-то полезное, вплоть до проводки. Но не здесь. Это нетронутое, чистое и прибранное жилище, будто владелец его одним прекрасным днем просто встал и ушел. Мне даже кажется, что это было еще до войны. Судя по паутине под потолком и по потрясающему местоположению дома, так хорошо спрятанного между деревьями, я делаю вывод, что здесь действительно никого не было уже несколько десятилетий.

Я вижу какие-то очертания на дальней стене и пробираюсь туда, вытягивая вперед руки и передвигаясь вслепую в темноте. Когда мои руки касаются этого предмета, я понимаю, что это комод. Мои пальцы пробегают по его гладкой деревянной поверхности и я чувствую, как они покрываются пылью. Пальцы нащупывают небольшие выступы – ручки комода. Я осторожно тяну за них, открывая один за другим ящички. Слишком темно, чтобы можно было что-то разглядеть, поэтому я запускаю в ящики руки, ощупывая содержимое. Первый ящик не принес никакого урожая, так же как и второй. Я быстро открываю их все, с угасающей надеждой, когда неожиданно, на пятом ящике, я останавливаюсь. Здесь, в глубине, я что-то нащупала. Я медленно достаю это.

Я поднимаю предмет к свету и поначалу не могу понять, что это. Однако затем я касаюсь алюминиевой фольги, которая ясно говорит мне, что это шоколадка. От нее было отломано несколько долек, но она снова завернута в первоначальную упаковку и большая ее часть цела. Я немного разворачиваю ее, подношу к носу и вдыхаю этот аромат. Не могу поверить – это настоящий шоколад! Мы не ели шоколад с самой войны.

Запах приносит острое ощущение голода и мне требуется собрать всю свою волю, чтобы не разорвать и не проглотить шоколадку целиком. Я заставляю себя оставаться сильной, тщательно заворачиваю ее и прячу в карман. Мы насладимся ею вместе с Бри. Я улыбаюсь, предвкушая выражение ее лица, когда она откусит от нее в первый раз. Это будет бесподобно.

Я быстро обыскиваю оставшиеся ящики, теперь в надежде на всевозможные сокровища. Однако все они пусты. Я возвращаюсь в комнату и прохожу ее вдоль и поперек, осматриваю стены, заглядываю во все углы, в поисках хоть чего-нибудь. Но там пусто.

Неожиданно я наступаю на что-то мягкое. Я опускаюсь на колени и поднимаю это, чтобы поднести к свету. Я изумлена: это плюшевый мишка. Порванный и без глаза, но все же… Бри любит плюшевых медведей и до сих пор скучает по тому, что остался дома. Она придет в восторг, когда увидит этого. Похоже, сегодня ее счастливый день!

Я запихиваю игрушку за ремень и, вставая, чувствую, что руки коснулись чего-то мягкого на полу. Я хватаю это, поднимаю и с радостью осознаю, что это шарф. Он черный и покрыт пылью, поэтому я не могла разглядеть его в темноте; прислоняя его к груди и шее, я уже чувствую его тепло. Я подношу его к окну и трясу изо всех сил, стряхивая пыль. На свету видно, что он длинный, толстый и даже не дырявый. Редкостная удача. Я немедленно обматываю его вокруг своей шеи и затыкаю под кофту – так намного теплее. Я чихаю.

Солнце заходит, а поскольку кажется, что я нашла все, что можно, я собираюсь уходить. Направляясь к двери, я неожиданно ударяюсь мизинцем о что-то твердое, металлическое. Я останавливаюсь и нагибаюсь, чтобы нащупать это, на случай, если это оружие. Но это не оружие. Это круглая железная штука, прикрученная к полу. Похоже на дверной молоток. Или ручку.

Я дергаю ее влево и вправо. Ничего не происходит. Я пробую крутить ее. Ничего. Затем я решаю рискнуть и, встав, резко дергаю ее вверх.

Люк открывается, поднимая столпы пыли.

Я смотрю вниз и обнаруживаю подполье чуть больше метра в высоту с грязным полом. Мое сердце заколотилось в предвкушении открывающихся возможностей. Если бы мы жили здесь, я бы могла укрывать Бри в подвале в случае беды. Ценность домика в моих глазах еще поднялась.

И не только это. Смотря вниз, я вижу что-то блестящее. Я полностью открываю тяжелую деревянную дверь и быстро сбегаю вниз по лестнице. Здесь совершенно темно и я пробираюсь наощупь. Сделав несколько шагов вперед, я что-то чувствую пальцами. Стекло. На встроенных в стены полках выстроились стеклянные банки.