Книга Достойна ли я счастья? - Мэри Берчелл

— О нет! — От разочарования Мэриголд закусила губу. Но так как она твердо решила уехать куда-нибудь, то добавила не слишком уверенно: — Ну а где здесь садятся на поезд?

— Не думаю, что сегодня вечером еще будут поезда. Станция обычно закрывается в половине десятого.

— Этого я и боялась. Но… — Она с тревогой взглянула на него. — Кажется, вы говорили, что уезжаете.

— О, я уезжаю на машине, — объяснил ее собеседник.

Он не стал вдаваться в подробности, но безрассудство толкнуло Мэриголд на дальнейшие расспросы.

— Вы едете в Лондон?

— Я еду в пригород Лондона. — Он явно не горел желанием прийти ей на выручку.

— Я должна уехать в Лондон сегодня вечером! — умоляюще воскликнула Мэриголд.

— Или куда-нибудь еще, — добавил он.

Она молчала, и мужчина пристально смотрел на нее, как будто пытался понять что-то.

— Послушайте, вы совершили убийство или украли чей-то жемчуг? — поинтересовался он, взяв у нее наполовину опустошенный стакан.

— О нет! — слегка улыбнувшись, возразила Мэриголд. — Это только…

Она лихорадочно пыталась придумать какое-нибудь правдоподобное объяснение ситуации, пока он вежливо ждал продолжения.

— Это может прозвучать глупо, но я в чрезвычайно трудном положении…

— Об этом я и сам догадался, — заверил он.

— Я приехала сюда… с пожилым дядей. Я не видела его несколько лет, но он заботился обо мне, когда я была ребенком. Он узнал, что у меня тяжелая работа, и… привез меня сюда, чтобы я как следует отдохнула.

— Да? — произнес он с интересом.

— Я… я даже не предполагала, что у меня здесь могут быть какие-нибудь неприятности. Но как я уже говорила, мы не виделись с ним несколько лет, и за это время он стал просто невыносимым. Он много пьет, слишком много, и он… он ведет себя ужасно. Я не могу оставаться здесь ни минуты, я хочу уехать. Пожалуйста, поймите меня правильно и помогите мне.

Она смотрела на него снизу вверх, сцепив на коленях дрожащие руки. Ей подумалось, что, если он сейчас посоветует ей успокоиться, запереть дверь и лечь в постель, она закричит.

Но он, похоже, готов был ей поверить.

— Ваш дядя — это тот противный старик в баре с двумя подбородками и в мешковатом жилете? — уточнил он.

— Да, — как бы со стороны услышала Мэриголд свой ответ. — Да, это он.

— Тогда вы совершили большую глупость, согласившись провести с ним выходные, — заключил ее собеседник, достав из шкафа свою шляпу. — Пойдемте вместе. Я отвезу вас.

— О, спасибо вам! — Ей пришлось сделать над собой усилие, чтобы сдержать свою бурную радость. — Я… я не хочу случайно встретиться с ним.

— Нет, конечно нет. Нам не нужна сцена в гостиной.

Мэриголд вздрогнула.

— Я проведу вас по запасной лестнице. Я знаю это место довольно хорошо, потому что часто здесь останавливаюсь.

— Но как же ваш счет? — Она боялась любых препятствий, которые могли помешать ее отъезду.

— Не волнуйтесь, я не жульничаю, — заверил он с холодной улыбкой, и Мэриголд неожиданно заметила, что у него красивые темные глаза. — Я заплатил по счету четверть часа назад, а за вас пусть платит ваш дядя. Он на это рассчитывал.

Через три минуты они уже мчались по дороге прочь от отеля, от Линдли и от всего того, чего она совсем недавно ожидала с таким радостным трепетом.

Какое-то время Мэриголд не могла говорить — слишком много событий произошло с ней в последние несколько часов. Очевидно, ее спутник догадался о ее чувствах, или же он просто не хотел в темноте отвлекаться от дороги. Во всяком случае, он не промолвил ни слова, пока долгий вздох Мэриголд не заставил его улыбнуться и спросить:

— Сейчас получше?

— Да, спасибо. Намного лучше.

Это была правда. Она чувствовала себя удивительно свободно, расставшись со своими иллюзиями по поводу Линдли. Но вместе с иллюзиями она освободилась и от того желания, которое наполняло ее жизнь новым смыслом.

— Гм, — произнес он уже гораздо доброжелательнее. — Отрицательный жизненный опыт иногда не помешает, не правда ли?

— Да, разумеется.

— Вас отвезти домой к маме?

— Нет, — ответила Мэриголд. — Нет, моя мама умерла. Отец тоже. Они оба погибли в автокатастрофе.

— О, простите. — На этот раз его тон был другим. — Я бы не спрашивал, если бы…

— Ничего. Это случилось два года назад.

Он помолчал пару минут, затем спросил:

— Вы сейчас живете одна?

— Да.

— Где?

— В Хайгейте.

Он негромко присвистнул.

— Нам с вами не по пути? — произнесла Мэриголд тревожно.

— Это совсем другой конец Лондона, — ответил он весело.

— Извините. Может, вы высадите меня около метро…

— Сомневаюсь, что поезда еще будут ходить к тому времени, когда мы приедем, — возразил он. — Кроме того, меня интересует… — Он внезапно замолчал.

— Что вас интересует? — спросила Мэриголд.

— Послушайте, — казалось, он о чем-то напряженно думает, — мне не нравится, что вы поедете домой одна после вашего приключения. И я полагаю, у вас нет никакой еды на завтра. Это правильно?

— Да, — согласилась Мэриголд. — Так и есть. Но я могу обойтись, — поспешно добавила она, пытаясь избавиться от неожиданно возникшего чувства тоскливого разочарования.

— Так вот, я не хочу, чтобы вы обходились, — решительно проговорил он. — Я возьму вас с собой. Сейчас я еду к своей сестре. Я позвонил ей из отеля и сказал, что приеду. Она с радостью примет вас.

— Но… но мы незнакомы. Я даже не знаю, как вас зовут. Я…

— Пол Ирвин, если это что-то меняет. Я очень приличный человек, а моя сестра еще лучше.

— Если вы вполне уверены… — начала Мэриголд.

— Вполне уверен, — категорически произнес он. — И мы не поедем сейчас в Лондон.

— Это страшно любезно с вашей стороны, — тихо сказала Мэриголд, надеясь, что ей еще представится возможность достойно выразить свою благодарность, потому что у нее вдруг перехватило горло и она не могла больше вымолвить ни слова.

Итак, она сидела рядом с ним в полутемном автомобиле и пыталась припомнить, как он выглядит. В отеле она думала только о том, как найти способ убежать от Линдли, и совершенно не обратила внимания на подробности, касающиеся Пола. Она вспомнила, что он высок и хорошо сложен. Не слишком молод, но моложе…

Она заставила себя не думать о Линдли.

Пол, в отличие от него, был надежным, а не просто привлекательным. Мэриголд снова вспомнила его темные проницательные глаза. Больше, к сожалению, она ничего не заметила.