Книга Нежный зверь - Марина Серова

— Как никто? Я, чай, из окна-то смотрю! Вчера морозище был, на улице не рассидишься. Но в окошко-то посмотреть можно. Знать надо, чего на улице деется!

Бабки наперебой убеждали меня в том, что за окном творится бездна интересного. Да и выйдя в магазин за хлебом, тоже можно увидеть невесть что.

— И он так просто взял и уехал на такси?

— Ну… — одобрение в голосе бабки относилось к моей сообразительности, по всей вероятности.

Время отъезда мне сообщили — как раз двенадцать стукнуло. Дня, естественно, — по «ящику» новости какие-то как раз начались.

Номера они, к сожалению, не запомнили. Зато описали саму машину так, что я восхитилась поистине фотографической их памятью. А дальше — дело техники. Таксопарков в нашем городе не так уж и много.

Вежливо попрощавшись с бабками, я вернулась в машину, включила зажигание — пусть разогревается — и набрала номер справочной.

Нескольких минут мне хватило, чтобы выяснить телефоны таксопарков. Вот на вычисление машины, выезжавшей по адресу Ларионовой, ушло больше времени. Диспетчеры — люди насквозь недоверчивые, и в конце концов мне пришлось сказать, что пассажир забыл где-то бумажник и не помнит, где именно. На такую неоригинальную «утку» клюнули сразу же. А в итоге я разжилась адресом шофера такси. И его именем, естественно. Мое везение тут закончилось, потому что сегодня у шофера оказался выходной.

Ну я-то на колесах! То есть у моей машины четыре колеса, и я нахожусь в салоне. Так что проблемы не существует.

Тронувшись с места, я отправилась на другой конец города, горя желанием пообщаться с неким Павлом Тушнинским, шофером таксопарка, подвозившим, по моим предположениям, Курского.

Жилище Тушнинского я обнаружила без особого труда. Судя по адресу, он обитал в многоэтажном доме, а в той местности, где я оказалась, многоэтажка была одна-разъединственная. С еще большей легкостью я отыскала квартиру таксиста и через несколько минут уже звонила в обшарпанную грязно-коричневую дверь.

— Вы к кому? — послышался подозрительный вопрос, произнесенный явно мужским голосом. Но голос звучал глухо и не очень уверенно, как привет с большого бодуна.

— Могу я поговорить с Павлом Тушнинским? — осведомилась я вежливо, и сразу дверь открылась.

Будь я человеком менее привычным к всевозможным потрясениям, обязательно бы растеклась по полу маленькой лужицей, ранее носившей гордое звание детектива. К такому таксисту, честно скажу, я бы вряд ли села в машину.

Мощный детина взирал на меня, вовсе не маломерку, мягко говоря, свысока. А точнее — как на таракашку или букашку. Мой взгляд утыкался в обнаженную, страшно волосатую грудь, ниже которой виднелся накачанный пресс спортсмена, а завершалось это великолепие потрепанными тренировочными штанами времен социализма.

Задрав голову чуть не к потолку, я смогла увидеть и вершину этого айсберга — широченную, как тазик, физиономию, заросшую черной щетиной и по-бандитски туповатую, с глубоко посаженными глазами, полностью скрытыми сонно-тяжелыми веками.

— Я Тушнинский, — представился мужчина, распахивая глаза.

Я прикусила губу. Первое впечатление оказалось обманчивым — глаза, умные, серо-голубые и насмешливые, сверкали иронией и легким, даже оправданным в данной ситуации сарказмом.

— Что вам угодно? — спросил хозяин дома, и голос его звучал совершенно трезво.

Честно признаться, я ошалела. Даже больше, чем при первом брошенном на таксиста взгляде. С ума сойти можно.

— Могу я задать вам несколько вопросов? — спросила я, с трудом добившись твердого звучания голоса.

— Да, разумеется. Может быть, войдете? — предложил Тушнинский. — А вы вообще-то кто?

— Татьяна Иванова, частный детектив, — представилась я, окончательно взяв себя в руки.

— Очень приятно, никогда еще не видел частных детективов, — и Павел подтвердил слова действием, принявшись довольно бесцеремонно меня рассматривать. — Входите же!

Я прошла в чистенькую, на мой непритязательный взгляд, прихожую и приступила к беседе.

— Вы вчера подвозили Илью Станиславовича Курского?

— Я не спрашиваю, как зовут моих пассажиров, — логично ответил Тушнинский.

А я подумала, что, должно быть, приобрела страшное заболевание под названием «мозговой разжиж». Мне никак не удавалось оторвать взгляд от странных и притягательных глаз мужчины, и он это прекрасно понимал. Эй, Татьяна Александровна, держите себя в руках! А лучше… — взгляд мой скользнул по сильным широким ладоням Тушнинского — лучше в ежовых рукавицах! — одернула я себя. И сказала, сформулировав вопрос более конкретно:

— В двенадцать часов, адрес: Романовская, 24.

— А, теперь ясно. Холеный парень с чемоданом? Вы тоже им интересуетесь?

— А что, еще кто-то интересовался?

— Да, вчера. Но по телефону, и мужчина, — плотоядно ухмыльнулся Павел.

— И куда же вы его доставили? — осведомилась я, уставившись на носки собственных ботинок.

— Довез до автовокзала, там высадил и уехал.

— Где конкретно вы его высадили? — уточнила я чуть дрогнувшим голосом, разозлившись на себя за это. Злость придала сил.

— Напротив будки ГИБДД, — ухмыльнулся мужчина.

— Может быть, вы заметили — в его поведении было что-то странное?

— Странное? Не знаю. Разве что нервничал немного, оглядывался несколько раз назад, — пожал мощными плечами Тушнинский. — Не знаю, является ли это странным. Мне показалось, что он отправился от благоверной к любовнице, поэтому и переживал: а вдруг заметит, — добавил он с тонким намеком.

— А во что он был одет, вы не могли бы описать? — проигнорировав намек, деловым тоном спросила я.

— Длинный кожаный плащ, — пожал плечами таксист. — Черно-синего цвета. И шапка, обычная, из черного меха.

Поблагодарив его за информацию, я ретировалась. Уже хорошо — на след Курского я вышла. Типа с интеллигентной физиономией в длинном плаще и с чемоданом наперевес внимательные люди вряд ли пропустят. Найти бы их еще… Правда, автовокзал — место суетливое, Курский мог и затеряться в толпе.

Куда же он намылился? Взял билет на автобус до одного из районных центров? Так вычислить это — раз плюнуть, если рассудить. Да и отыскать приезжего в небольшом городке, где все друг друга знают, легче легкого.

Впрочем, может быть, он заметал следы… Тогда… Надежда только на наблюдательность лоточников, киоскеров и… кто там еще на автовокзале отирается? О, на бомжей и попрошаек. Может, хоть один человечек вспомнит Илью Станиславовича Курского? Хотя труд предстоит адов — расспросить всех о том, куда отправился человек, появившийся на вокзале вчера, в середине дня. Веселенькое занятие мне предстоит… Может быть, зря вы согласились взяться за это дело, а, Татьяна Александровна? Поступили не подумавши? Да ладно, поздно себя корить. Тем более денежки шуршали очень даже приятно.