Книга Скандально известная - Карен Робардс

– Ты уже говорил о несчастном случае кому-нибудь? Говорил с кем-нибудь на корабле или после высадки в Англии? – спросила молодая женщина так тихо, чтобы было слышно только ему.

Тем временем сестры снова углубились в чтение письма. Перечитав его, должно быть, уже в десятый раз, девушки посмотрели друг на друга и возбужденно защебетали. Это зрелище окончательно добило беднягу Джима. Шепот Габби стал настойчивее:

– Я спрашиваю, кто еще знает о смерти брата?

Слуга и хозяйка были примерно одного роста, и их глаза находились почти на одном уровне. Джим пристально посмотрел на Габби, еще не понимая, куда она клонит.

– В Англии никто не знает, мисс Габби. Боже упаси! Разве я стал бы говорить с незнакомцами о семейных делах? Ни на корабле, ни в других местах. Думаю, на Цейлоне кое-кто знает о случившемся, но это главным образом туземцы.

– Тогда я хочу попросить тебя о большой услуге, – быстро пробормотала Габби, боясь передумать. – Притворись, что ты оставил брата сразу же, как только получил эти письма, и не был свидетелем его смерти. Сделай вид, будто думаешь, что граф все еще жив, находится на Цейлоне и собирается прибыть в Англию сразу же, как только покончит с делами.

При виде решительного лица хозяйки у Джима расширились глаза, а губы вытянулись так, словно он хотел присвистнуть.

– Мисс Габби, я, конечно, сделаю это. Сами знаете, для вас я готов на все. Но правда рано или поздно выйдет наружу. Так всегда бывает. И что мы тогда будем делать? – Джим смотрел на нее с сомнением и тревогой.

– Хуже, чем сейчас, уже не будет, а лучше – почти наверняка, – решительно сказала Габби. – Все, что нам нужно, это немного времени и немного удачи.

– Габби, неужели ты не рада? Мы едем в Лондон! – восторженно воскликнула Бет, спрыгнула с ручки кресла, бросилась к старшей сестре и заключила ее в объятия. – У Клер будет настоящий дебют, и мы столько всего увидим. Ох, Габби, я никогда нигде не была, кроме Йоркшира!

– Никто из нас не был, – поддержала Бет Клер. Ее глаза сияли.

Она присоединилась к сестрам; было видно, что только положение взрослой молодой леди мешает ей уподобиться Бет и запрыгать от радости.

– Лондон станет лекарством для всех нас. – Габби высвободилась из объятий Бет и сумела изобразить вполне правдоподобную улыбку. Она покосилась на Джима и увидела, что слуга смотрит на нее с таким ужасом, словно у хозяйки внезапно выросли рога и хвост.

– Значит, мы сможем купить себе несколько новых платьев?

Клер никак не могла поверить, что все так счастливо разрешилось. Она любила красивые наряды и при каждом удобном случае рассматривала картинки в таких журналах, как «Леди мэгэзин», которые при жизни отца были в их доме под запретом, однако иногда все же попадали в руки девушки. Клер не была слишком тщеславной, но прекрасно сознавала свою красоту, и такие вещи, как последние фасоны платьев или модные прически, казались ей очень важными. Она страстно хотела дебютировать в свете, однако понимала, что в данных обстоятельствах шансов на это почти нет. Надо отдать Клер должное: девушка была готова к тому, что ее мечты не сбудутся. И вот теперь…

Теперь выяснилось, что дебют все-таки состоится. А Габби, прекрасно знавшая, как она рискует, тем не менее бурно обрадовалась тому, что может предоставить сестре такую возможность.

– Конечно, сможем, – сказала Габби, избегая смотреть на Джима. Она махнула рукой на осторожность и добавила: – Более того, у каждой из нас будет полный новый гардероб.

Снова раздался громкий треск, и в камине вспыхнул огонь, заставив Габби испуганно вздрогнуть. Сестры возбужденно обсуждали неслыханную удачу, а Габби нервно покосилась на взбесившийся очаг.

Намерения молодой женщины были бескорыстными, но почему же она не могла избавиться от чувства, будто только что заключила сделку с дьяволом?

2

Две с небольшим недели спустя древняя карета графа Уикхэма, кренясь и раскачиваясь, тащилась по размытым дорогам в Лондон. Стайверс и экономка миссис Бакнелл с лакеем и горничной были посланы вперед несколько дней назад, чтобы подготовить фамильный особняк на Гросвенор-сквер, пустовавший больше десяти лет, и нанять дополнительных слуг, необходимых для ведения хозяйства. Джим, продолжавший вполголоса ворчать на Габби, когда та оказывалась рядом, ехал на облучке рядом с кучером Джоном, нахлобучив шляпу на глаза, чтобы спастись от измороси.

Клер и Бет оживленно болтали под присмотром Туиндл, пожилой гувернантки, которая появилась в Готорн-Холле одновременно с матерью Клер и осталась там после кончины хозяйки. Габби, сидевшая рядом с Клер на потертом плюшевом сиденье, которое, несмотря на все усилия, продолжало попахивать затхлостью, принужденно улыбалась и смотрела в окно на остававшиеся позади вересковые пустоши и болота.

Пропитанная влагой земля, серое небо и непрекращающийся дождь были знакомы ей так же, как окрестности Готорн-Холла, и, как с удивлением открыла для себя молодая женщина, так же дороги ей. Она не знала другого дома, но приходилось признать: судя по всему, будущее и ее, и сестер требовало их присутствия в другом месте.

После импульсивного решения воспользоваться моментом она провела много бессонных ночей и испытала сильнейшие угрызения совести. Габби знала, что поступила нехорошо, но если бы ее нерешительность заставила сестер страдать, это было бы еще хуже. Она успокаивала свою совесть тем, что притворяться всю жизнь не придется. Если не произойдет никакой неожиданности, в результате которой ее замысел рухнет, едва Клер выйдет замуж, как она «получит весть» о смерти Маркуса, и обман закончится сам собой. В конце концов, ничего плохого она не делала. Просто пыталась выиграть немного времени, чтобы завязать светские знакомства…

– Габби, нога не болит? – спросила Клер, пользуясь тем, что Бет завязала оживленную дискуссию с Туиндл о достопримечательностях Лондона, которые было прилично посетить очень юной леди.

По мнению Туиндл, к таковым относились амфитеатр Эстли и зверинец. Однако «Ковент-Гарден» исключался начисто.

– Мисс Бет, откуда вы знаете о существовании этого места? Я не могу не подумать…

Вопрос Клер был просто формальностью. За долгие годы она привыкла к физическому недостатку Габби, который они с Бет таковым не считали: поврежденная нога была такой же неотъемлемой частью старшей сестры, как непокорные волосы, напоминавшие конский хвост.

– С чего ты взяла? Разве я нахмурилась? – спросила Габби, стараясь ничем не выдать обуревавших ее чувств. – Нога в порядке. Просто я думаю о том, что нужно будет сделать в первую очередь по прибытии в Лондон.

– Габби, как ты думаешь, тетя Сэлкомб согласится помочь Клер? – тревожно нахмурившись, спросила Бет, прервавшая свою беседу с Туиндл. Хотя Бет была слишком молода для балов, раутов и вечеров в признанных бастионах «хорошего тона», это не мешало ей принимать близко к сердцу предстоящий дебют Клер.