Книга Искушение - Лиза Джейн Смит

— Мы объединили свои усилия против твоего отца, — продолжал Тимоти. — Мы были уверены, что этот ужасный человек оставит твою мать в дураках. Но он очаровал ее, как, впрочем, и всех остальных. Я никогда не забуду, как твоя бабушка плакала на моем плече в тот день, когда Джон Блейк предал твою мать.

Тимоти коснулся костлявыми пальцами плеча, как будто его рубашка все еще оставалась мокрой от бабушкиных слез.

— Она была на грани отчаяния, когда твоя мать покинула Нью-Салем. Не проходило ни дня, чтобы она не думала о тебе, Кэсси, своей внучке, которую она не знала.

Кэсси почувствовала, как в горле образовался ком. Она так мало времени провела с бабушкой. Если бы она знала ее так же хорошо, как Тимоти!

— Я подозреваю, что вы нагрянули ко мне сегодня не для того, чтобы вспомнить прошлое. Есть какая-то другая неотложная причина.

— Да, — кротко ответила Кэсси. — Мой Круг насылал темное заклинание, взятое из отцовской Книги Теней, заклинание ведьма-охотник, и ребята теперь одержимы… — Она осеклась.

— Духами тьмы? — договорил за нее Тимоти.

Кэсси, опустив глаза, рассматривала на полу застарелое пятно от пролитого кофе или колы, которое так и не сумели отмыть.

— Твоими предками, — уточнил Тимоти.

Неизвестно почему Кэсси испытала облегчение. Этот человек, который выглядел немного странным, умел все понимать с полуслова.

— Как вы догадались? — спросила она.

Он указал на альбом в кожаном переплете, лежавший на столе:

— Я изучал семью Блэковне один десяток лет. В Центральной Англии пишут Блек, «е» вместо оборотного «э». Всю темную магию, которой она обладает, можно проследить до самых истоков этой семьи.

«Всю темную магию», — повторила про себя Кэсси. Это равносильно тому, что «все зло на свете» произошло от ее предков. Теперь Кэсси поняла, почему мама так долго держала ее подальше от этого человека. Он не мог сообщить ей ничего хорошего.

— Думаю, в школе вам рассказывали о Черной Смерти, — спросил он. — Это — бубонная чума.

— Рассказывали, — ответила Кэсси.

Но что отложилось у нее в памяти? Какие-то крысы, тысячи заболевших и умерших. Вот и все, что она запомнила.

— Вам рассказали только половину правды, — продолжил Тимоти. — В средневековье у этой катастрофы было несколько названий — Великий Мор, или Великая Чума. Гораздо позже эти события начали описываться как «черные».

Тимоти замолчал, давая ей время осмыслить значение этого слова.

— Сегодня историки считают, что термин «Черная Смерть» не только характеризует само проявление болезни, когда кожа становится черного цвета от гангрены, но и «черное»— то есть мрачное состояние души, вызванное ужасом от происходящего. К концу пятнадцатого века многим стало понятно, что происходит на самом деле.

— И что же происходило? — поинтересовалась Кэсси.

— Одна генеалогическая линия ведьм под фамилией Блэк принялась разрушать мир. Они ненавидели семейство Аутсайдеров, преследовавшее их, и, не раздумывая, начали мстить им.

Спазм скрутил желудок Кэсси.

— Они были из моего рода?

Тимоти угрюмо кивнул:

— Ученые утверждали, что разносчиками болезни были крысы и их блохи. Это правда, но твои предки поработали над крысами. Шли годы, росло число погибших, а вместе с ними росла и паника, поскольку все больше людей считало, будто болезнь вызвана сверхъестественными причинами. На самом деле всему виной были злобные ведьмы.

Кэсси, сидевшая в кресле, почувствовала слабость в ногах.

— Это было ужасное время для ведьм и колдунов, в жилах которых не текла кровь семейства Блэков, — продолжал Тимоти. — Они подверглись гонениям и массовым убийствам. Но истинные ведьмы — представители семейства Блэк, — затеявшие все это, были намного умнее и гораздо могущественнее, чем те невинные ведьмы, на которых они ополчились.

— Почему все это началось? — задала вопрос Кэсси. — Чего хотели эти Блэки?

Тимоти усмехнулся:

— В этом и секрет. Я бьюсь над ним уже более тридцати лет.

— И что? Разгадали? — спросила Кэсси.

— Похоже, что тот, кто начал писать вашу семейную Книгу Теней, должен был жить вечно. Он заключил сделку с дьяволом и продал ему душу в обмен на вечную жизнь, но что-то пошло не так. Когда он умер, его род был проклят вместе с его книгой.

— Проклят, — машинально повторила Кэсси.

Тимоти подождал, пока она освоится с этой новостью, и продолжил:

— Ты принадлежишь к той линии, которая была проклята вместе с ее темной магией и всеми неконтролируемыми проявлениями, связанными с ней.

— Я повязана с отцовской книгой, — сказала Кэсси. — Я не была одержима духами, как мои друзья, потому что в моих жилах течет его кровь. Так что я действительно, должно быть, одна из них. Вы это имели в виду, когда сказали мне, что я предназначена для зла?

Тимоти покачал головой.

— Ты — невинное дитя. Ты не можешь изменить свое происхождение. Ты только можешь решать, как им распорядиться. Хотя сделать это нелегко. — Тимоти посмотрел на кожаный альбом на столе. — Книга Теней, с которой ты повязана, составлялась на протяжении веков и передавалась из рук в руки теми людьми, о которых я тебе только что рассказал. Она попала в Нью-Салем, где состоялся суд над ведьмами, и инквизиция казнила младшую сестру Черного Джона. Там же, в конце концов, появился и сам Черный Джон под именем Джона Блейка. Я думаю, что именно так эта книга попала в руки твоей матери.

Как только Тимоти упомянул о младшей сестре Джона, Кэсси уже не слышала всего остального и думала только о ней. У Джона Блейка была сестра? У Кэсси появилась невероятная мысль, которая раньше ей в голову не приходила. Может быть, у нее есть и другие родственники, кроме Скарлетт?

— Как она выглядела, сестра Черного Джона? — спросила Кэсси.

Тимоти полистал альбом, нашел нужную страницу и повернул его к Кэсси, чтобы ей было лучше видно. С рисунка смотрела девушка примерно одного возраста с Кэсси.

— Ее звали Алиса Блейк. Она была повешена в 1693 году.

Кэсси разглядывала рисунок, выполненный с такой тщательностью, что он казался черно-белой фотографией. Волосы Алисы, вероятно, были стянуты на затылке узлом или заплетены в косу. Нежные, тонкие черты почти терялись в высоком воротнике платья. Губы ее от природы были такими пухлыми, что казались капризно надутыми. Но больше всего поражало выражение лица девушки — хотя это был всего лишь рисунок, Кэсси показалось, что глубоко посаженные печальные глаза Алисы пристально наблюдают за ней. Кэсси присмотрелась. Нет, не печаль была в ее глазах, а гнев. Гнев, нацеленный и на других, и на себя.

Пока Кэсси рассматривала трагическое лицо своей юной тети, Тимоти продолжал говорить: