Книга Танец маленьких разбойниц - Спаркли Хейтер

— Вас вдохновляет этот пейзаж? — спросила Блэки.

Мужчина удивленно вскинул глаза.

— Да, — сказал он после секундной паузы. — В нем есть что-то настоящее.

— Меня зовут Мишель. Друзья называют меня Блэки.

— Эдди.

— Откуда ты приехал?

— Из Канады.

— О, черт. Правда?

— Правда.

— А город какой?

— Садбери.

— «Улицы Садбери тонут во мгле». Чья это песня?

— Том Коннорс, — сказал Эдди, не отрывая взгляда от бумаги. Он рисовал очень быстро и уверенно. Блэки обратила внимание на его размашистые, свободные движения. — А ты откуда?

— Из Америки.

— Гм, из Америки. И ты знаешь песни Тома Коннорса?

— Мой отец родом из Канады. Он хотел, чтобы, путешествуя по Европе, я выдавала себя за канадку.

— Ну и как, получается?

— Не знаю. То есть я никому не говорю, что я из Канады, но люди все равно так думают. Потому что у меня на рюкзаке кленовые листья, а на футболке написано: «Канада». Извини, я с большим уважением отношусь к твоей стране, просто… — Блэки замялась.

— Да, я так и понял. — Эдди прищурил глаз и посмотрел на рисунок. — Я уже два года путешествую и встречал немало канадцев, которые оказываются жителями Буффало или штата Виргиния.

Он повернул альбом и показал рисунок Блэки. Девушка затруднилась бы сказать, есть ли у Эдди талант художника.

— Как, по-твоему, выглядит Бог? — спросил Эдди.

— Вопрос не по адресу, — усмехнулась Блэки. — Я агностик.

— Ну и что. Даже у атеистов имеется свое представление о Боге. Расскажи, как ты его видишь, а я нарисую портрет Бога.

— М-м, дай подумать.

— Не надо, просто расскажи, как если бы ты описывала полицейскому внешний вид преступника. Мужчина или женщина?

— Мужчина. Я хотела сказать — женщина или гермафродит, смахивает на Уорхола или Боуи[1]семидесятых, но вообще-то я представляю его мужчиной. Я жертва патриархата.

— Форма и размер головы?

— Маленькая и круглая.

— Волосы?

— Лысый.

— Усы, борода?

— Нет.

— Глаза: форма, размер, цвет?

— Овальные, не очень большие, черные.

— Выражение лица: улыбается, хмурится, плачет, унылый, сердитый?..

— Улыбается, — сказала Блэки. — Насмешливо.

Эдди показал набросок.

— Нет, нет, нет. Этот тип похож на Билли Боба Торнтона[2]. Глаза слишком психованные. И нос надо сделать побольше, и уши — у него должны быть очень большие уши.

— Во что он одет?

— Длинные летящие одежды, голубого цвета, и шляпа, похожа на тиару папы римского, но голубая и конической формы. Ты путешествуешь уже два года?

— Почти. Я полгода работал в Токио, преподавал английский, заработал кучу денег и двинулся на запад, картами не пользовался, и главное — никуда не торопился. А ты давно путешествуешь?

— Почти две недели. И где ты побывал?

— В Азии, в России, в Восточной Европе…

В Праге у Эдди кончились деньги, и он два дня ночевал на вокзале. Чтобы как-то заработать, парень начал рисовать на улицах портреты туристов. Он старался экономить, останавливаясь в самых дешевых гостиницах, если погода была достаточно теплой, спал на пляжах или на скамейке в парке. Иногда ему попадались сквоты[3], где Эдди отдыхал неделю-другую, а затем вновь отправлялся в дорогу.

— А как тебе пришла в голову идея рисовать портреты Бога?

— Я начал рисовать Бога с четырнадцати лет.

— Потрясающе, — раздался голос Хлои. Она подошла к столику и, прежде чем усесться напротив Блэки, смерила Эдди таким ледяным взглядом, что тот умолк на полуслове. — Я все же решила перекусить.

— Отлично. Хлоя, познакомься, это Эдди. Представляешь, он из Канады.

— Привет, Эдди, — Хлоя слегка повернула голову и, одарив молодого человека еще одним убийственным взглядом, отвернулась.

Блэки вытянула шею, чтобы разглядеть парня поверх плеча подруги.

— Эдди, не хочешь присоединиться?

— Я бы с удовольствием, но, — он бросил взгляд на часы, — мы с приятелем договорились встретиться на набережной. Я и так опаздываю. Хотите, пойдем вместе? Потом можно будет прогуляться.

Хлоя отрицательно качнула головой и, скроив несчастную физиономию, уставилась на Блэки.

— Боюсь, сегодня не получится. Хлоя страдает от неразделенной любви, а я, как верный друг, должна напоить ее до потери сознания.

— О, мне очень жаль. Бедняжка Хлоя. А как насчет завтра?

— Завтра мы уезжаем в Ливорно.

— Я тоже собираюсь в Ливорно, дня через два. Где вы остановитесь?

— В отеле «Парадиз».

— Я заскочу к вам. — Эдди поднял руку с альбомом и показал Блэки готовый рисунок. — Вот так выглядит твой Бог. Немного смахивает на волшебника Мерлина из легенд про короля Артура.

— Ага, я вечно путаю этих двух чудотворцев.

Они улыбнулись друг другу. Эдди поднялся, вскинул на плечо рюкзак и начал спускаться по ступеням террасы.

— Он рисует Бога с четырнадцати лет, — процедила Хлоя, как только Эдди скрылся из виду. — Очень оригинальный способ познакомиться с девушкой.

— Я первая завела с ним разговор, — призналась Блэки. — Он мне понравился.

— Тебе нравятся религиозные фанатики?

— Никакой он не фанатик. По-моему, нормальный парень, честный и искренний.

— Все они сначала кажутся честными и искренними, — отрезала Хлоя. — Господи, Блэки, что мне делать? Джон…

— Твой Джон — урод и мерзавец.

— Что ж, приступим, — сказала Хлоя, пододвигая к себе бутылку вина.

Глава 3

Отель «Парадиз» был похож на все остальные дешевые отели, в которых девушки уже останавливались. На первом этаже находился крохотный вестибюль, где за узенькой стойкой сидел человек, выдававший ключи от номеров; возле стойки висел телефон-автомат, под ним на журнальном столике стоял дряхлый ксерокс: заплатив несколько монеток, вы могли сделать копию какого-нибудь важного документа; рядом с ксероксом лежали рекламные проспекты, рассказывающие о достопримечательностях Ливорно. Лифта в отеле не было; чтобы попасть на второй этаж, вам приходилось карабкаться по узкой лестнице, застеленной выцветшим красным ковром, по которому ступало не одно поколение путешественников. В маленьких чистых комнатках обычно стояли две односпальные кровати и тумбочка, на стенах висели картинки в деревянных рамках, как правило, это были пасторальные пейзажи и импрессионистские натюрморты с цветами и фруктами.