Книга Скандал - Сюсаку Эндо

– Зачем мне было врать? Начать с того, что именно он пригласил меня.

– Как? Он пригласил вас на банкет? Простите за настойчивость, вы уверены, что это был господин Сугуро?

– Я же сказала!

– Где на Сакура-дори вы с ним познакомились?

– У клуба «Пряный мед». Он вышел оттуда.

– Вы действительно художница?

– А что в этом плохого?

– Выставляетесь на выставках?

– Почему вас это интересует?

– Я мог бы написать о вас в моем журнале. – Кобари поспешно сунул ей в руку визитную карточку.

Девушка взяла ее, но сказала все еще обиженным тоном:

– Выставка недалеко от улицы Такэсита-дори, в Харадзюку. С семнадцатого.

– Прекрасно. Извините за назойливость.

Кобари, желая подольститься к собеседнице, положил ей руку на плечо, но она стряхнула ее и сбежала по лестнице, размахивая полами плаща.

– Подождите! Куда же вы! Пришлите хотя бы программку выставки! – крикнул Кобари вдогонку, но ее уже и след простыл.

Вот это да! Значит, правда! Подтвердилось впечатление, которое Кобари испытывал всякий раз, натыкаясь в газете или журнале на фотографию Сугуро.

Сейчас ему было не до изящной словесности, но в студенческие годы он страстно мечтал стать писателем. Впрочем, и тогда его воротило от всей той религиозной мути, которой были напичканы романы Сугуро. И еще ужасно раздражало, что автор очень хочет понравиться читателю…

В то время он был поборником материализма и с неприязнью относился к людям, подобным Сугуро, исповедовавшим религиозные взгляды – опиум для народа, одурманивающий трудящиеся массы.

К этому примешивались детские воспоминания. Неподалеку от его дома располагались курсы английского языка при протестантской церкви, и он несколько раз посещал их, но работавшая там миссионерка, плоскогрудая, в очках, невзлюбила его и постоянно делала ему язвительные, обидные замечания. Причина была в том, что он ограничивался уроками английского и уходил домой, не оставаясь на проповеди пастора, но с тех пор религия крепко связалась в его голове с образом этой неприятной дамы.

Кобари спустился в метро, но ни у билетной кассы, ни на платформе девушки не было видно. Впрочем, это уже не так важно. Его переполняла радость. Сбросить с пьедестала писаку, прославившегося своими высоконравственными романами, для него, репортера, было бы несказанной удачей. Он вспомнил о газетчике, сделавшем себе имя на том, что своими разоблачениями вынудил премьер-министра Какуэя Танаку уйти в отставку, и в ожидании, когда из туннеля покажется поезд, повторял про себя, точно припев, название клуба, о котором сказала незнакомка: «Пряный мед», «Пряный мед»…

Как всегда в это позднее время, вагон был наполнен запахами накопившейся за день усталости. Схватившись за качающуюся петлю над дрыхнущей, расхлябанно раздвинув ноги, девицей и пожилым мужчиной, проставляющим красные галочки в газете, посвященной скачкам, Кобари вновь припомнил то, что произошло на банкете. Он проник на банкет в поисках материала и оказался рядом в тот момент, когда девушка схватила Сугуро за рукав. Было очевидно, что на лице Сугуро отразилось не столько замешательство, сколько паника. Доказательство, что женщина не солгала.

Лицемер!

Наконец-то он понял, почему испытывал недоверие, когда читал романы Сугуро. Любитель поглазеть на голые задницы в пип-шоу, этот, с позволения сказать, писатель выводит возвышенные, утонченные слова той же рукой, которой щупает девочек в ночных клубах…

Пиджак, в который вцепилась девушка на банкете, был дорогущий, высшего качества. При мысли, какую дрянь приходится носить ему, в Кобари вскипело чувство обиды. Он устремил глаза в темноту за окном вагона. Вернувшись в свою квартирку, он сел рядом с беспробудно спящей сожительницей и одним глотком допил оставшееся в бутылке виски.

Спустя несколько дней Кобари отправился в Кабукитё, туда, где тянулись рядами пип-шоу и «турецкие бани»,[4]район, который он знал вдоль и поперек. Отыскать «Пряный мед» не составило труда, но клуб находился в здании, представлявшем собой своего рода порноуниверсам, в котором на каждом этаже теснились соответствующие кинотеатры, магазины, продающие порножурналы, «турецкие бани». Вечер еще только начался, посетителей почти не было, но в лифте шибал застоявшийся мужской запах.

Он показал фотографию Сугуро, вырванную из собрания сочинений, сидевшему у входа в «Пряный мед» охраннику.

– Этот человек часто у вас бывает?

Тот неопределенно покачал головой:

– У нас много посетителей, разве всех упомнишь?

Даже у таких типов есть свой кодекс чести: если ты не из полиции, они не выдадут тайну клиента. Кобари убедился в этом, когда, сунувшись в несколько других заведений, получил тот же ответ с той же двусмысленной ухмылкой.

И если бы только здешние обитатели смотрели на него с презрением! Когда он позже пересказал слова девушки своему приятелю, одному из тех, с кем он в студенческие годы издавал литературный журнал, тот сказал с брезгливостью на лице:

– И ты поверил?

Кобари, не ожидавший такой реакции, смутившись, спросил:

– А почему нет?

Тогда приятель выпалил:

– Как ты опустился! Неужели тебе доставляет удовольствие раздувать скандал на пустом месте только для того, чтобы облить грязью такого уважаемого писателя, как Сугуро? Впрочем, такие, как ты, «акулы пера» нынче в фаворе.

Кобари обиделся, но при этом утвердился в мысли, что в его распоряжении оказалась бомба, которая взорвет литературный мир, и уже потирал руки от удовольствия.

Отныне Кобари старался назначать все свои деловые встречи с коллегами в пивных, расположенных в этом, так называемом, «Золотом квартале». Возвращаясь с работы домой, он непременно шел через Кабукитё. Но все впустую, ему так и не повезло столкнуться ни с Сугуро, ни с представившейся художницей девушкой.

Он уже готов был смириться и отказаться от своего намерения. Но как-то вечером, довольно поздно, покупая билет в автомате на станции «Синдзюку», он без всякого умысла поднял глаза и – чуть не поперхнулся. Человек, похожий на Сугуро, направлялся к стоянке такси в обнимку с какой-то молодой женщиной в очках. Продолжая сжимать в ладони мелочь, Кобари бросился вдогонку, но они уже успели сесть в такси. Поспешно подозвав такси, он велел водителю ехать следом.

Всматриваясь в заднее стекло идущей впереди машины, он увидел, что женщина в очках положила мужчине голову на плечо. Машина, проехав по проспекту Косю-гайдо, свернула в сторону Ёёги. Водитель смущенно сказал:

– Кажется, господа в передней машине направляются в район секс-отелей, как вы?

– Не важно! Главное, не упусти.