Книга Слепой. Живая сталь - Андрей Воронин

Собственно, само существование в данном районе какого-то объекта до сих пор оставалось под сомнением. Косвенным свидетельством его присутствия стало бесследное исчезновение со сделанных шпионскими спутниками ЦРУ фотоснимков целого участка одного из многочисленных горных ущелий. Странное изменение рельефа заметили случайно, поскольку эта пустынная, практически не населенная местность никого не интересовала. Но потом кто-то, положив рядышком два снимка, изумленно воскликнул: «Что за чертовщина?!», – и после более детального изучения сделанных в разное время фотографий в штабе признали, что никакой ошибки и путаницы тут нет, а чертовщина, напротив, налицо. Буквально только что, всего сутки назад, на этом месте было ущелье, и вдруг оно исчезло – ну не чертовщина ли, в самом деле?

Разумеется, никакой мистикой тут и не пахло. Даже сержанту Камински было понятно, что, имея желание, чисто технически проделать этот фокус с исчезновением сравнительно несложно. Чтобы на сделанных методом аэрофотосъемки картах глубокое ущелье сменилось мелкой, едва заметной сверху, заросшей густым тропическим лесом котловиной, достаточно всего лишь перекрыть его маскировочными сетями. Иное дело, что для этого должны существовать серьезные причины; столь же, если не более серьезные причины должны иметься для того, чтобы с фантастической по здешним меркам скоростью напрямик через сельву тянуть к исчезнувшему ущелью железнодорожную ветку.

Не стоит и говорить о том, что эти таинственные причины вызвали глубокую заинтересованность у старого доброго дядюшки Сэма, которому есть дело до всего на свете. Старик просто не мог не заинтересоваться тем, что происходит почти у него под боком, в богатой полезными ископаемыми латиноамериканской стране, которая в один прекрасный день вдруг объявила себя независимой и национализировала недра, оттяпав у него изрядный кусок собственности, которую он давно и по праву привык считать своей.

Ничего не зная наверняка, сержант Камински не без оснований предполагал, что агентурные методы получения информации не дали желаемого результата – в противном случае не было бы никакой нужды пускать в ход палубную авиацию и составленные из отборных морских пехотинцев разведгруппы. А о степени испытываемого дядюшкой Сэмом любопытства можно было судить хотя бы потому, что группа Тэда Камински была уже третьей по счету, отправленной в течение полугода в район дислокации объекта U-8135. И Камински надеялся, что ей суждено стать первой, которая в полном составе вернется на базу, чтобы рассказать, наконец, что же представляет собой этот таинственный объект. Он не просто надеялся, а свято верил в это, потому что три – счастливое число. Так утверждала его матушка, а она знала, что говорит, поскольку сменила три страны проживания и пережила трех мужей. Третьей страной, в которой она окончательно осела, стала благословенная Америка, а третий и последний ее муж, благодаря которому миссис Камински и очутилась в числе счастливчиков – подданных дядюшки Сэма, мало того, что практически не пил и не давал воли кулакам, так еще и оставил ей в наследство кругленькую сумму.

– Выходим в заданный район, – прозвучал в правом ухе транслируемый миниатюрным микрофоном голос пилота. – Минутная готовность.

– Всем приготовиться, – сев ровнее, скомандовал Камински, – проверить снаряжение.

Снизившись настолько, насколько позволяла растительность, вертолет завис над сельвой в точке, расположенной на расстоянии десяти миль от исчезнувшего со спутниковых снимков ущелья. Поднятый винтами ураган трепал и пригибал книзу макушки деревьев, заставляя густую темно-зеленую листву струиться и идти мелкими волнами, которые концентрическими кругами расходились в стороны, как это бывает, если сильно подуть в самый центр миски с горячим супом. Защелкнув на металлическом поручне стальной карабин десантного троса и немного напряженно улыбнувшись показавшемуся над восточным горизонтом краешку солнечного диска, Камински дослал патрон в ствол автоматической винтовки и первым шагнул за борт.

Повисший над морем трепещущей под тугими воздушными струями листвы «апач» уподобился фантастическому гнезду пауков, которые стремительно и беззвучно спускались вниз на удлиняющихся паутинках тросов. Когда последний из них, пробив зеленый полог, в кружащемся вихре сбитых листьев погрузился в извечный душный сумрак тропического леса, сельва вдруг ожила, взорвавшись хлещущими со всех сторон автоматными очередями.

Пилот почувствовал неладное, только когда одна из них с лязгом простучала по плоскому брюху железной стрекозы. Он резко бросил вертолет в сторону и вверх, и темно-зеленая винтокрылая машина взмыла над сельвой по пологой дуге, увлекая за собой свободно болтающиеся пуповины тросов. На конце одного из них, безвольно свесив руки и ноги, запрокинув голову, животом вверх висел чернокожий зубоскал Локсмит. Над курчавой зеленью джунглей, волоча за собой извилистый дымный хвост, с шипением поднялось продолговатое темное тело. Вовремя заметив опасность, пилот попытался отвернуть, но на такой дистанции шансов уйти от «стингера» у него не было, и спустя секунду вертолет исчез в клубящемся, распухающем на глазах облаке рыжего пламени и жирного черного дыма, из недр которого, бешено вращаясь, разлетались горящие обломки.

Первое, что увидел сержант Камински, придя в себя, было наполовину залитое кровью веснушчатое лицо рыжего Флинстоуна. Рядовой первого класса морской пехоты ВМФ США Флинстоун лежал навзничь на толстом ковре опавшей листвы и перегноя, и по его лицу деловито ползали какие-то мелкие крылатые насекомые. Разом вспомнив все, Камински уперся ладонями в землю и с трудом приподнялся на руках, но тут же снова упал, получив безболезненный, но сильный толчок между лопаток.

В поле его зрения возник начищенный до зеркального антрацитового блеска армейский ботинок с высокой, почти до середины голени, шнуровкой. Ботинок слегка притопывал, как будто от нетерпения или с трудом сдерживаемого желания пуститься в пляс. Вокруг шуршали быстрые шаги, знакомо бряцало оружие и раздавались голоса, что-то быстро, оживленно говорившие по-испански. Поискав глазами, Камински увидел в каком-нибудь полуметре от себя свою винтовку, из которой не успел сделать ни единого выстрела. Он потянулся за ней, уже зная, что из этого ничего не выйдет, и не ошибся: еще один ботинок, приходившийся близнецом тому, что маячил у него перед глазами, аккуратно наступил ему на запястье, пригвоздив руку к пружинящему ковру лесного перегноя.

– Не спеши, гринго, – на довольно чистом английском обратился к нему владелец ботинок. – Тебе больше некуда торопиться. Поверь, то, что тебя ожидает, может подождать еще немного. Без проблем! А вот у тебя серьезные проблемы – ты себе даже не представляешь, насколько серьезные. Поднимайся, живо! Ты ведь хотел посмотреть на «Гнездо орла», верно? Будем считать это последним желанием приговоренного, и я не стану тебе в нем отказывать.

Глава 2

Был такой бородатый и довольно-таки похабный анекдот про двух мужиков в бане. Вообще-то, изначально он повествовал о двух лицах вполне себе определенной национальности, но нынче повсеместно вошла в моду так называемая политкорректность, поэтому пусть будет просто: два мужика. Стоят они, значит, голышом посреди бани и пристально друг на друга смотрят. Полчаса стоят, час, другой, и ни один не шевелится. Даже моргают через раз. Подходит к ним третий и спрашивает: вы чего, мужики, уже который час тут, как два столба, торчите? А один из них ему этак нехотя, сквозь зубы отвечает: «Мыло упало»…