Книга Две недели в июле - Николь Розен

Внезапно она подумала, что, оставшись в таком состоянии одна, она может сотворить с собой что-то безумное, вскрыть себе вены, выброситься из окна. И позвонила Бланш. Это было ужасно глупо и не имело никакого смысла, теперь она это понимает.

А ведь с Антуаном все начиналось совсем по другому сценарию. В начале года Изильда сказала ей, что есть потрясающий мужик, преподаватель анатомии. Тогда она только засмеялась. Девчонки всегда влюбляются в своих преподавателей мужского пола, если тем меньше семидесяти пяти лет и если они еще прилично выглядят. А помнишь историка на первом курсе? Совсем выжил из ума, но и у него были две-три сумасшедшие поклонницы, смотрящие на него влажными коровьими глазами. Он, кстати, знал об этом, негодяй. И всегда ставил им хорошие оценки.

Она листает свой дневник. 9 ноября, день первой лекции Антуана. Вечером она сделала длинную запись в дневнике.

Когда утром я вошла в аудиторию, я была уже взвинчена. Злилась на Изильду, которая всю неделю надоедала мне однообразными разговорами про этого препода. Ненавижу, когда девчонки превращаются в фанаток, как только более-менее приятный мужчина появляется в поле их зрения. Я была готова ничего ему не прощать, заметить его малейшие недостатки. Но когда он появился, я поняла, что Изильда была права. Он был красив, забавен, что не так просто, когда преподаешь анатомию, — он был действительно очень симпатичным. После лекции я сказала Изильде: он действительно то, что надо. Наверное, все студентки его. Она была шокирована. Нет, он ничего такого себе не позволяет. Он очень серьезный. Женат. Жена заведует отделением гинекологии. Я ее видела, тоже очень приятная. У них двое уже взрослых детей. Кажется, его сын учится на первом курсе. Уверяю тебя, он очень порядочный со всех точек зрения. Не знаю почему, но это вывело меня из себя. Я вспомнила о своем отце, который заводит шашни со студентками, не очень-то переживая по этому поводу. Не может этот быть таким уж идеальным. Невозможно, такого просто не существует.

Эта история ее задела, привела в какое-то непонятное состояние. Она стала думать только о нем. Об этом человеке, о котором все говорили, какой он замечательный, необыкновенный. Обычно она сидела между Изильдой и Николя в центре аудитории, ни очень далеко, ни очень близко, сливаясь с толпой. Но скоро заявила, что плохо видит написанное на доске, и они пересели поближе. Она внимательно следила за ним, и с каждой лекцией, почти против своей воли, находила его все более красивым и привлекательным. И однажды, даже не понимая, как это пришло ей в голову, решила, что ей удастся его соблазнить. Мысль была странная, если задуматься. Прежде всего, она вовсе не считала себя неотразимой. К тому же, ей было несвойственно строить такие планы. Она прежде всего думала о занятиях, у нее был Николя, к которому она не испытывала сильной страсти, но который был влюблен в нее. Это было удобно. Он был рядом, когда был нужен, и оставлял ее в покое, когда ей хотелось побыть одной. Изильда считала, что найти себе такого хорошего парня это везение.

Нет, она не понимает, почему решила бросить себе такой вызов. Почему обещала себе, что завоюет этого недоступного мужчину. Забавно, но в тот момент она не чувствовала себя влюбленной в него. Это было что-то другое, какая-то игра. Но очень важная для нее игра. Самая главная. Она должна была обязательно выиграть. И пока этого не будет, все остальное — друзья, учеба — отходит на второй план.

В конечном итоге, это оказалось не таким уж и трудным, что удивляет ее до сих пор. Она вспоминает, что на всех лекциях она не сводила с него глаз. Это был первый этап. Она ничего не записывала, а просто упорно и пристально смотрела на него, до рези в глазах. А когда их взгляды встречались, никогда не отводила глаза. Поэтому он ее и заметил. Стал смотреть на нее с любопытством, рассказывая, часто поворачивался в ее сторону.

Потом она стала подходить к нему после занятий с каким-нибудь вопросом или просьбой прояснить непонятные моменты. Конечно, она давно знала такие приемы и даже пользовалась ими, но только в классическом случае — чтобы преподаватель заметил студента. Подошла один раз, второй, третий. Была скромной и робкой. Задавая вопросы, смотрела на него нежным, но наивным взглядом, не переходя границы. На четвертый раз он спросил, как ее зовут, и, услышав фамилию, поинтересовался, не в родстве ли она с известным философом. По блеску его глаз она поняла, что это его заинтересовало. На следующий раз принесла ему книгу отца, подписанную его рукой. В тот день он пригласил ее выпить кофе. И она подумала: вот и отец на что-то сгодился.

Она села к нему в машину, а он выбрал кафе подальше от факультета — вероятно, чтобы их не видели вместе. Но это ее совершенно не обидело. Наоборот, это уже создавало их общую тайну. К тому же ей было очень приятно сидеть рядом с ним в машине, думая, что обычно на этом месте сидит его жена…

Она почувствовала, что пора приступать к большой игре, и когда они сидели за столиком напротив друг друга, она вдруг сказала, что любит его. Что ничего у него не просит, но любит его. У него был смущенный и взволнованный вид, он взял ее руку в свою. Стал говорить о своей жене: он никогда ее не обманывал и не хочет приносить ей страданий. Потом сказал ей, что она еще совершенный ребенок. Она все же чувствовала, что он потрясен. Она запротестовала. Я ничего не хочу у вас отнимать, сказала она. Хочу только, чтобы вы меня любили, немножко, совсем чуточку. Никто ничего не узнает. Никогда. Я вам клянусь. Я никогда не смогла бы причинить вам зла.

Она все прекрасно помнит. Немного потертые бархатные сидения бордового цвета. Какая-то ужасная картина на стене справа от него, желтая собака на коврике, две чашки с остывающим кофе. Он неловко встал из-за стола, она тоже поднялась, они оказались лицом к лицу, и в каком-то порыве она поцеловала его в щеку, близко ко рту, очень нежно, чтобы не испугать. Они находились в глубине зала, посетителей было мало. Тогда он обнял ее за плечи, прислонил к стене и тоже поцеловал. Но это был уже настоящий поцелуй, глубокий и страстный. Сердце ее сильно забилось. Никогда еще она не чувствовала себя такой счастливой. Она выиграла.

Она тихо спросила: вы придете? Я буду ждать вас, сколько потребуется. И, не дожидаясь ответа, быстро написала на салфетке свой адрес. Она даже не смотрела больше на него. Был еще день. У нее должны были быть занятия, но она о них не думала. Выбежала из кафе, прыгнула в автобус, вернулась домой. Помнит, как взбегала по лестнице, запыхавшись и повторяя все время: я выиграла, я счастлива.

Она сдержала слово и никому ничего не рассказала. Она хранила свой секрет в глубине себя, как хранят клад. Вот только, ничего не объясняя, порвала с Николя. Просто она хочет быть одна. На самом деле она не могла быть сразу с двумя. А рядом с Антуаном Николя просто не считается. Не существует. К тому же ей нужно быть совершенно свободной в любой момент, ведь Антуан не может уделять ей много времени. Он должен лавировать между работой и семьей. Обычно он звонил ей днем и назначал встречу около восьми часов вечера. Она знала, что ему трудно обманывать жену, что он чувствует себя виноватым. Но он приходил довольно часто, вырываясь на час-другой. Час, который он отрывал от своей семьи. Для нее это было доказательством его любви. Ее победы.