Книга Доброе утро - Диана Петерфройнд

Провинившаяся Луанна мило улыбнулась в камеру:

— Ну, вот и все о пробках, а теперь переходим к новостям спорта.

Я покачала головой и снова нажала кнопку связи с Фредом:

— Отличный выстрел! Ты крутой парень!

Этот «крутой парень», вероятно, застал ремонт, который последний раз делали в студии в шестидесятые годы прошлого века.

— Ноу проблем, — ухмыльнулся он в ответ, жонглируя яблоком и карандашом.

Анна помахала мне, и я подошла как раз в тот момент, когда Гарольд начал читать прогноз погоды в стиле рэп: «По магазинам с подружкой пойдешь — так и знай, начнется дождь. Не возьмете с собой зонты, вместе с ней промокнешь и ты».

— Похоже, парень перебарщивает, — поморщилась Анна.

— Народу нравится, — пожала я плечами.

«Потом ветер разгонит тучи, и станет теплее и лучше», — продолжал Гарольд. Бог знает, за что его любят.

— Я тоже народ, — проворчала Анна, — но мне он совсем не нравится. И вообще, «тучи» не рифмуется с «лучше».

— Это ассонанс. — Я склонила голову, прислушиваясь, как Гарольд советует зрителям отменить утиную охоту, чтобы не пострадать от холодного фронта.

— Ну что это такое: «Вместе с ней промокнешь и ты»? — не унималась Анна. — И вообще, последнее время он смахивает на магистра Йоду.

— Йоду народ тоже любит, — вздохнула я.

— Короче, — сменила тему Анна. — Ты слышала: нам выделили дополнительные деньги, и кое-кого вскоре повысят.

— Что?! — Я перестала следить за речитативом метеоролога. — Откуда ты знаешь?

— Мне Реймонд из кадров по секрету сказал.

А, ну да, Реймонд из кадров на что угодно пойдет ради Анны. Похоже, Реймонду из кадров невдомек, что с ним она согласится встречаться, только если ужасная пандемия выкосит девяносто восемь процентов мужского населения планеты. А вот я считаю, Реймонд из кадров очень даже ничего, но меня он пригласил бы на свидание, только если бы ужасная пандемия выкосила девяносто восемь процентов женского населения планеты. И все из-за того, что когда он присылает мне людей, я отказываюсь брать их на работу, потому что они говорят «Алланта» вместо «Атланта».

— Он сказал, грядет реорганизация, и нам выделили ставку продюсера.

Я не верила своим ушам. Подбери сейчас Гарольд рифму к названию городка Саус-Оранж, я бы и не заметила.

— Подожди, ты точно знаешь?

— Реймонд сказал, — Анна не могла сдержать улыбку, — они запросили твое личное дело. Наконец-то, Бекки! Наконец тебе предложат Настоящую Работу!

Настоящую Работу! Ту ради которой я бросила учебу в «Фарлей Дикинсон» и пришла на Девятый канал. У меня будет своя передача. Собственная студия. Я буду продюсером программы «Доброе утро, Нью-Джерси». Это будет мое царство. Или даже империя. Или даже больше. Вот это да!

Не помня себя от счастья, я пошла в операторскую. Мою операторскую. С моими камерами. Может, я даже выбью деньги на ремонт. Интересно, на сколько мне повысят зарплату? Да, бюджет у нас смехотворный, но все же…

— Как нам сообщили в полиции, собаку украли из зоомагазина, когда уборщики чистили клетки, — бодро вещала Луанна. Похоже, таблетка кофеина подействовала.

Ничего удивительного, от таких новостей кто угодно уснет.

— Щенок китайской хохлатой собаки стоит шестьсот с лишним долларов. Он откликается на кличку «Манчу».

Когда я стану продюсером, у нас будут новости поинтереснее. И поважнее.

Я прикидывала, что еще можно улучшить, когда ко мне подошел Оскар.

— Привет, Бекки. Зайди, пожалуйста, ко мне после эфира.

— Кто, я? — Я постаралась изобразить удивление. — Да, конечно.

И принялась разглядывать свое отражение в экране монитора. Хорошо ли уложены волосы? Нет ли следов губной помады на зубах? В тот момент, когда мне предложат Настоящую Работу, я должна выглядеть достойно. Эх, если бы папа дожил до этого дня… В детстве я любила смотреть с ним вечерние новости. Мы сидели рядышком, а с экрана на нас глядел Майк Померой — легендарный ведущий телеканала Ай-би-эс. Мы с папой считали его лучшим телеведущим всех времен и народов. Жаль, он в эфире уже не появляется.

Я отправилась в кабинет к Оскару. В коридоре меня перехватила Анна. С ней были еще несколько наших режиссеров.

— Постой, Бекки, — Анна вручила мне подарочный пакет. — Мы тут подумали, тебе это может пригодиться.

Я осторожно заглянула в пакет.

— Надеюсь, там не упаковка презервативов. У меня с прошлого раза еще остались.

В пакете оказалась футболка с надписью: «Я СОГЛАСНА!».

— Ой, как мило! Спасибо, ребята!

— Надевай скорее, — стала уговаривать Анна.

— Нет, не могу, — заупрямилась я, складывая футболку обратно в пакет, — это будет слишком…

— Да ладно, — не отставала Анна. — Мы тобой гордимся. Только не забывай старых друзей, когда прославишься и перейдешь в шоу «Сегодня» на Эн-би-си. Хотя бы на мейлы отвечай.

Я рассмеялась. «Сегодня»? Это вряд ли. Меня вполне устроит и «Доброе утро, Нью-Джерси».

— Надевай, — настаивала Анна. — Вот увидишь, Оскару понравится.

Уговорила. Я рассмеялась и зашла в туалет переодеться. За спиной послышался шепот: «Ее ведь правда назначат, да?»

— Очень на это надеюсь, — ответила Анна.

А уж мне-то как хотелось на это надеяться…

* * *

У Оскара лучший кабинет на всем канале. И единственный — всем остальным приходится работать в отгороженных пластиковыми стенами кабинках. Интересно, если руководство выделило деньги на ставку продюсера, может, и на кабинет раскошелится? У нас как раз на третьем этаже кладовка пустует. Ну и что, что там нет окон. Я уже представила, как переделаю ее под свой кабинет, чуть не прыгая от радости, но одернула себя. Спокойно. Надо вести себя с достоинством, как настоящий профессионал.

Я запахнула пиджак, чтобы не было видно надписи на футболке, и толкнула дверь.

Оскар сидел за столом. Когда я вошла, он поднял взгляд от бумаг.

— А, это ты, Бекки…

— Да, это я, — просипела я севшим голосом, но тут же взяла себя в руки. — Ну, в смысле, вы и так это видите. Извините, просто я… — Я плюхнулась на стул и сделала несколько глубоких вдохов. «Возьми себя в руки, ты уже почти продюсер, идиотка!»

Оскар, похоже не заметил, в каком я состоянии.

— Ты отличный режиссер, Бекки. Ты и сама это знаешь, ведь так?

— Ну, я стараюсь, — потупилась я. Разумеется, я это знаю. Но вот знает ли он? И готов ли это признать?

— Знаешь-знаешь, не скромничай, — сказал он. — Ты уже так давно здесь работаешь. Сколько тебе было, когда ты пришла к нам стажером?