Книга 2012. Дерево Жизни - Евгений Ничипурук

Пока спасатели, они же секьюрити, откачивают дитя, я сижу на берегу и пытаюсь восстановить ушедшее в пятки дыхание. Первая мысль, которая приходит мне в голову, что мои последние деньги, наверное, жестко промокли в карманах шорт. Я достаю измочаленную пачку стотысячных рупий. Некоторые из них порваны, но некоторые можно высушить и их наверняка удастся использовать по назначению. В крайнем случае, их примут в банке.

Испуганная мать мечется вокруг откашливающегося ребенка. Ее подруга, красивая блондинка в белом купальнике, орет на менеджера, который слишком долго вызывает неотложку. Толпа зевак отгораживает меня от моего драгоценного рюкзака. Мне нужно встать и найти его, пока кто-нибудь, кому наплевать на «плохую карму», не стащил мою самую важную вещь – ноутбук с тысячами фотографий проклятых, таких похожих друг на друга деревьев. Но я почему-то не могу встать. У меня слабость в ногах и трясутся руки.

– Я могу что-нибудь для вас сделать? – говорит мне какой-то мужчина по-русски.

– Дайте мне сигарету.

Он протягивает мне пачку красного «Мальборо», и я сам лезу в нее мокрыми руками, порчу соленой водой чуть ли не все ее содержимое. Потому что с меня льет и потому что пальцы мои пляшут, будто играют собачий вальс на рояле. Но я все же выуживаю одну сухую сигарету и подношу ее к губам. Тут же откуда-то появляется пламя зажигалки. Другой мужчина, видимо друг этого, помогает мне прикурить.

– Я серьезно. Что я могу для вас сделать? Все-таки вы спасли жизнь моему ребенку!

Я делаю две глубокие затяжки. Кашляю и делаю еще одну. Потом смотрю на мужчину в пляжном костюме от Ральфа Лорана. На его золотые часы. На его выгоревшие от солнца рыжие волосы на груди. Потом поднимаю взгляд выше и, глядя ему прямо в серые глаза, спокойно и холодно говорю:

– Мне нужны деньги. Меня вполне устроят четыре тысячи долларов. По-моему, это более чем адекватная плата за спасение вашей дочери.

* * *

Мой океан всегда у меня внутри. Я всегда знал, какой он. Сильный, ласковый, коварный, мудрый – мой великий Царь. Он не может быть хорошим или плохим. Он над возможностями суждений. Его нужно принимать таким, какой он есть. И любить. Или не любить, но тогда стоит держаться от него подальше.

Когда-то я мечтал увидеть настоящий океан. Я вырос на большой реке. Я боготворил ее, но благодаря книгам Стивенсона и Рафаэля Сабатини всегда грезил оказаться на настоящем океане. Потому что я всегда думал, что это судьба. Вот бывает так. Мальчик, родившийся в городе на Волге, однажды должен был увидеть и сделать что-то очень важное для самого себя на берегу океана. Хорошая завязка для детской сказки. Эта сказка про меня.

Я сижу на берегу в Чангу – район на юго-западе острова. Здесь черный вулканический песок и множество спотов – точек катания серферов. Я жмурюсь, потому что от воды отражается солнце, ошалело жарящее сверху чуть позади меня. Я еле дышу. Я слушаю, как дышит океан. Как его грудь поднимается и опускается ровно. Я слышу, как с легким шуршанием он перетирает во все более и более мелкую пыль прибрежный вулканический песок. У меня закрыты глаза, но я все равно все вижу. Потому что океан давно у меня внутри.

Раннее утро. Время большой воды. Волны чудовищны. Они идут – одна за одной, и, прежде чем сломаться и превратиться в роскошную белоснежную пену, они скручиваются идеальной бирюзовой трубой, в которой запутывается солнечный свет, окрашивая водную поверхность в немыслимые оттенки голубого и зеленого. Я встаю, беру доску и иду навстречу волне. Погружаюсь примерно по пояс и ложусь на доску. Начинаю грести от берега. Каждые восемь-десять секунд на меня накатывает бурлящий поток. За мгновение до того, как он должен накрыть меня и сбить с курса, я проныриваю под него, погружаясь под воду вместе с доской. Я просто переношу свой вес вперед, беру доску за нос и погружаюсь в воду вместе с ней. Тут же выныриваю и продолжаю свой путь, пока не доплываю до того места, где волна начинает преломляться. Нет, даже чуть дальше. Так, чтобы можно было без опаски покачиваться на этих огромных живых горах. Расслабленно ждать своей зеленой волны, сидя верхом на доске. Я вглядываюсь в даль и вот узнаю ее. Она чуть выше других, а потому свет глубже проникает в нее, окрашивая в зеленый цвет. Потому ее и называют Green Wave. Она возвышается над соседними. Она яростнее. Она сильнее. Сейчас я уверен, что она родилась где-то там, в сердце Индийского океана, и тысячи километров мчалась на восток, лишь для того, чтобы здесь встретить меня и бросить мне вызов. И чтобы я попытался покорить ее.

Когда до нее остается метров десять, я ложусь на доску и начинаю грести к берегу. Мне нужно разогнаться до ее скорости. Только так я смогу поймать волну. Я чувствую, что почти достиг желаемого, но тут же понимаю, что этого «почти» не хватает, а заднюю часть доски уже начинает поднимать вверх, и волна уже почти подо мной. Мне становится страшно. Страшно от того, что могу пропустить ее… я проиграю, даже не приняв бой, а потому изо всех сил гребу руками. Три бешеных по своей истеричности и силе гребка, и вот меня подхватывает какая-то сила, сравнимая лишь с тысячей грузовиков, из тех, что гоняют по автодрому, демонстрируя волшебные гоночные качества при исполинской мощи и размерах. Она подхватывает меня и почти заглатывает в свою пасть, но я делаю движение доской вправо и скатываюсь по ее боку в сторону. Я мчусь по ее блестящему бирюзовому склону и слышу, как прямо за мной волна начинает скручиваться в трубу. Ощущаю плечом колючие брызги, качу по самому краю. Я знаю – замедли я чуть движение, как меня тут же накроет. Мне даже уже кажется, что все, пропал! Я пригибаюсь и нарочно, правой рукой, указательным пальцем разрываю идеальную водяную пленку, разрушая правильную геометрию. Я чувствую, что лечу уже внутри этой водяной трубы, и любая ошибка может привести к травме или поломке доски, но страха я не ощущаю. Скорее эйфорию. Вот я немного меняю угол движения и прибавляю скорости. Резким броском переношу центр тяжести вперед и вырываюсь из блестящего бирюзового туннеля наружу. Но тут же вижу, как навстречу мне мчится такой же завернутый хвост другого водоворота. Это западня! Выхода нет! Но я дергаю нос доски вверх и, взлетая сантиметров на тридцать в воздух, вырываюсь из ловушки, пропуская под собой сомкнувшиеся ни с чем загребущие руки океана. Я падаю в теплую соленую волну и улыбаюсь, так что добавляю своему лицу новых «клоунских» морщинок. Я буквально захлебываюсь от адреналина и позитивных эмоций. Я кричу океану «Эгегей!» Я счастлив. Правда. Это мое маленькое счастье. Это мой стопроцентный побег от всего. Я ложусь на доску и, подхватив пенистый поток, скольжу к берегу. Выбегаю и падаю на песок. Стягиваю с себя мокрую черную серферскую футболку. И ложусь на спину, ловя кожей ласковые, но немного колючие горячие лучи солнца.

– Неплохо для новичка, – говорит женский голос у меня за спиной по-английски. Акцент указывает на то, что обладательница голоса должна обладать азиатской внешностью. Скорее всего, она китаянка. У них свой, особый английский.

– Почему новичка? Я катаюсь уже давно, – отвечаю я голосу, не открывая глаз и не поднимая головы.

– Потому что вы здесь около трех месяцев. И встали на доску, когда приехали сюда. Вы тот человек, что фотографирует деревья. А еще вы спасли вчера ребенка в Ку-Де-Те.