Книга Заклятие монастырского котла - Шерит Болдри

— Думаю, мама кого-нибудь найдёт, — кивнула Гвинет. — А знаете, что — вы можете попросить мою тётю Анну! Она хорошая швея. Смотрите, какое платье она мне сшила!

Она расправила складки серо-голубого платья, чтобы Марион могла рассмотреть получше.

— А согласится твоя тётя, как ты думаешь?

— Думаю, да, госпожа. Дядюшка Оуэн весь день в аббатстве, а детей у них нет, так что тётя будет рада с кем-нибудь поболтать.

В дверь постучали, и голос Герварда спросил:

— Госпожа ле Февр?

— Заходи, — откликнулась вышивальщица.

Гервард вошёл в комнату и вежливо наклонил голову в знак приветствия.

— Пришёл лорд Ральф Фиц-Стивен, госпожа. Он хотел бы посмотреть, как продвигается работа.

— Ну, конечно! — улыбнулась вышивальщица. — Скажи ему, пусть поднимается.

Гервард исчез. Марион оглядела свою работу, осторожно прикасаясь кончиками пальцев к расшитому шёлку.

— Как ты думаешь, лорду Ральфу понравится?

— Обязательно! Разве такое может не понравиться?

Гвинет немного побаивалась лорда Ральфа Фиц-Стивена. Он был королевским сенешалем и приехал в Гластонбери руководить строительством храма. Кроме того, лорд Ральф был известен своей вспыльчивостью и язвительным языком. Но сегодня он, похоже, был в хорошем настроении. С удивлением Гвинет заметила рядом с лордом его маленькую дочку Элеонор. Они были совсем непохожи: золотоволосая малютка с огромными голубыми глазами и нежным личиком и её смуглый, похожий на хищную птицу отец. Элеонор крепко держала отца за руку.

— Доброго вам утра, госпожа ле Февр, — сказал лорд Ральф. — Я взял с собой дочку — надеюсь, вы не против? Ей так скучно весь день одной, ведь кроме няни у нас с ней никого нет.

Элеонор смутилась и теснее прижалась к отцу. Гвинет с Гервардом переглянулись. Отец говорил им, что мать Элеонор умерла шесть лет назад, когда девочка была ещё совсем крохой. Гвинет даже представить себе не могла, каково это — расти без материнской ласки. Но всякий, кто хоть раз видел лорда Ральфа с дочерью, понимал, что ребёнок для него дороже всего на свете.

Марион ле Февр поднялась со стула и присела в глубоком реверансе.

— Как хорошо, что вы пришли, милорд. Гервард, принеси лорду Ральфу вина и ваших чудесных пряных хлебцев.

— Не надо, — остановил Герварда лорд Ральф. — Мы ненадолго. Я только хотел убедиться, что работа идёт, и спросить, не нужно ли вам чего-нибудь. Хотя Элеонор, — лорд Ральф улыбнулся дочери, — с удовольствием посмотрела бы ваши прекрасные вышивки.

— Ну, разумеется!

Марион ле Февр протянула к девочке обе руки.

— Иди сюда, дитя моё.

Элеонор отпрянула, но отец легонько подтолкнул её, и девочка несмело подошла к пяльцам.

— Какая ты красавица! — воскликнула Марион. — Эти волосы, словно золотые нити!

Она пропустила сквозь пальцы прядь золотых волос Элеонор. Та бросилась к отцу и зарылась головой в его плащ.

— Ну же, Элеонор! — пожурил лорд Ральф, — Чего ты испугалась? Простите госпожа ле Февр, я…

— Ничего страшного, — улыбнулась зеленоглазая вышивальщица. — Я уверена, со временем девочка привыкнет ко мне и перестанет бояться. Вы, кажется, хотели посмотреть мою работу?

Лорд Ральф отпустил руку дочери и пошёл восхищаться вышивкой. Элеонор осталась у двери, и Гвинет протянула ей руку помощи:

— Иди сюда, посиди со мной, — предложила она. — Ты ведь нас помнишь? Мы встречались в аббатстве. Хочешь помочь мне перемотать нитки?

Элеонор кивнула, опустилась на колени рядом с Гвинет и принялась разматывать моток зелёного шелка. Гвинет сматывала нить на катушку.

— В аббатстве появился новый мальчик, — прошептала Элеонор, не поднимая глаз.

— Эдмунд Хардвик?

Гервард подошёл к ним и уселся на край сундука, в котором Марион ле Февр хранила ткани.

Элеонор снова кивнула и бросила на него несмелый взгляд.

— Отец велел мне вести себя потише, потому что Эдмунд не может бегать и играть, как я. Я показала ему свою куклу Мелюзину и нового котёнка. — В глазах её замелькали искорки смеха. — Он всё время карабкался по балдахину, а Эдмунд смеялся!

Гвинет вспомнила бледное печальное личико в глубине носилок.

— Ты молодец, Элеонор. Не думаю, чтобы Эдмунд часто смеялся.

— Если у нас будет время, мы тоже навестим сегодня Эдмунда, — добавил Гервард.

— Зайдите за мной, — попросила Элеонор. — Тогда я и вам покажу котёнка!

— Только не шумите и не утомляйте Эдмунда! — сказал лорд Ральф. Он уже осмотрел вышивки и подошёл как раз вовремя, чтобы услышать последние фразы. — Вы трое такие большие и сильные — да, да, и ты тоже, леди Элеонор!

Он взъерошил дочке волосы, и та захихикала.

— Эдмунд правда очень болен? — спросила Гвинет.

— Боюсь, что да, — печально кивнул лорд Ральф. Брат Патрик осматривал его дважды — вчера и сегодня утром. Мне показалось, что он ничего не может сделать для мальчика.

— Но вы же не хотите сказать… Неужели Эдмунд умрёт? — ахнул Гервард.

Гвинет не могла вынести даже мысли о подобном несчастье. Эдмунд не жаловался, не ныл — правда, она провела с ним всего несколько минут, но зато успела узнать, что он тоже любит легенды о короле Артуре! Неужели…

— Не знаю, — неохотно ответил лорд Ральф и покосился на Элеонор. Похоже, ему не хотелось обсуждать это в присутствии дочери. — Все в руках Божьих.

— Я буду молиться за несчастное дитя! — воскликнула Марион ле Февр у своих пялец. — Это, увы, единственное, что я могу для него сделать.

Гвинет так стиснула пальцы, что катушка больно впилась ей в ладонь. В глазах прекрасной вышивальщицы стояли слезы. Какая же она чуткая — так расстраивается из-за мальчика, которого даже не видела!

Марион ле Февр вытерла слезы и улыбнулась.

— Хоть я и не могу ничем помочь Эдмунду, зато я могу сделать кое-что для тебя, Элеонор. Хочешь, золотко, я сошью тебе платье с красивой вышивкой?

Элеонор застенчиво кивнула.

— Но госпожа ле Февр, — запротестовал лорд Ральф. — Как же я могу просить вас о подобном одолжении? У вас так много работы!

— А вы и не просили, — улыбнулась вышивальщица. — Я сама предложила, верно? И работе для аббатства это не помешает, уверяю вас. Прошу вас, лорд Ральф, мне доставит огромное удовольствие шить для вашей прелестной дочурки.

— Ну, если вы так настаиваете, мы с благодарностью принимаем ваше предложение, — согласился лорд Ральф. — Элеонор, скажи «спасибо» госпоже ле Февр.

Элеонор старательно сделала реверанс.

— Спасибо.