Книга Чернь и золото - Адриан Чайковски

— А если твоим сказать? — без особой надежды предложил Стенвольд.

— Да им все едино. Они с тысячелетней давности ссорами еще не покончили, куда им до новых. — В голосе друга, к удивлению Стенвольда, слышалась такая же безнадежность. Тизамон то втягивал, то вновь выпускал свой стальной коготь, но угрозы в этом не было — он всего лишь искал утешения.

— Но мы видели их карту, — прошептал Стенвольд. Единственный взгляд на нее оставил в нем тяжелое впечатление. Страны, о которых он и не слыхивал, сливались на ней с родными Нижними Землями, и все было исчерчено стрелами наступающих войск. Осоиды не остановятся, пока не дойдут до конца известного им мира.

— Всем все равно, — с несвойственной ему рассудительностью повторил Тизамон. — Что такое, собственно, Нижние Земли? Полдюжины феодальных городов-государств. Большинство их населения мыслит, как в стародавние времена, когда все было по-другому, и только немногие, вроде тебя, ищут в происходящем какой-то смысл. Осоиды едины, а мы так, сброд. — Он становился все угрюмее. Стенвольд знал, что его мысли все время возвращаются к предполагаемой измене Атриссы, и очень хотел бы объяснить ее отсутствие и их провал как-то иначе.

— Что же ты будешь делать, раз тебя не пускают домой? — спросил он муравинку.

— Пойду в наемники, как все ренегаты. Если довезешь нас до Геллерона, там свои услуги и предложу. В нас всегда есть нужда, чем дальше, тем больше.

— То же и ко мне относится, — подтвердил мантид.

— Тизамон…

— Нет. — Стенвольд впервые слышал, чтобы он говорил так решительно. — В Коллегиум я не вернусь. Никаких дебатов, никакой дипломатии, никаких добрых слов. Я долго шел за тобой по этой дороге, и вот куда она меня завела.

— Но…

— Я останусь в Геллероне и буду бороться с осоидами единственным доступным мне способом. — Тизамон осторожно уложил лук обратно в футляр. — Ты, Стен, иная статья. Возвращайся в свою Коллегию, к своим искусным механикам, и готовь их к скорому будущему. Из всех нас надежда была только на тебя одного.

Стенвольд промолчал. Поля внизу уступили место засушливой унылой равнине.

2

Он не мог оправдаться даже и тем, что у него не было времени подготовиться — ведь осоиды тогда не пришли.

Он благополучно добрался до родного Коллегиума, Осиная же Империя, точно намеренно давая ему отсрочку, ударила на север, а не на запад. В город от них являлись купцы, путешественники, порой дипломаты, но никак не военные. Стенвольду не приходилось ссылаться на то, что ему не оставили времени.

Так как же теперь считать — растратил он это время попусту или сделал все, что только было возможно?

— Ты совершенно в этом уверена? — спросил он мушидку росточком не больше трех футов.

— Я только голос, мастер, но сведения верны. Скоро они будут здесь.

Ну что ж, это было неизбежно. Он думал, что сперва они явятся без оружия, с улыбками и предложением мира, но разведчики докладывали ему, что войско уже выступило в поход, и никакое предвидение не могло облегчить испытываемый им страх. Ему живо вспомнилось давнее взятие Минны, а Империя отнюдь не сидела сложа руки те семнадцать лет, что миновали с тех пор.

Как воспользовался он сам этими годами, не считая того, что постарел, потолстел и окончательно облысел? Сделался из инженера-идеалиста политиком и шпионом. Его ячейки, внедренные на всех Нижних Землях, успешно борются с осоидскими шпионами. Он честно пытался напугать вторжением тех, кто не желал его слушать. Наладил свою жизнь, стал влиятельным, заслужил мантию мастера в Великой Коллегии. Преподавал неортодоксальную историю, желая, к немалому раздражению собратьев-наставников, преодолеть косное мышление своих земляков, всецело поглощенных торговлей и провинциальными дрязгами. Выступал на Ассамблее с пророческими речами, пока ее члены не начали прогуливать заседания, увидев его имя в списке ораторов.

— Возвращайся к Скуто, — сказал он мушидке. — Пусть будет наготове и ждет меня с пополнением.

Она вскочила на подоконник, расправила прозрачные крылышки и упорхнула.

Возможно, было бы лучше, явись осоиды тогда же, сразу. Чем больше времени они давали ему, тем худшего он ожидал — и теперь, когда нашествие близко, он чувствует себя столь же не готовым, как после падения Минны.

Но упомянутое им пополнение он все-таки подготовил — по крайней мере наполовину. Он годами набирал себе агентуру среди студентов, и теперь пришла пора рассекретить их. На этот раз он хотя бы пошлет в огонь тех, кого хорошо знает.

Да, кстати. Если начальник шпионской службы получил недобрые вести, это еще не значит, что жизнь в Коллегиуме должна замереть. Его ждут на арене для дуэлей, где намечено испытание новых бойцов.

Ее звали Чи; во всяком случае, она требовала, чтобы ее так называли, поскольку свое полное имя, Чируэлл, терпеть не могла. Не признавая тихого шага, она передвигалась только бегом, чем в корне отличалась от Танисы, своей… кого же? Здесь подошло бы слово «сестра», хотя ни одна из них не была родной дочерью Стенвольда. Чи — его племянница, что достаточно просто, Таниса — воспитанница, что несколько сложнее.

На каждую встречу Чи прибегала загодя и уже полчаса, одетая как дуэлянт, ждала у дверей Форума Доблести. Хорошо, что Таниса и Сальма приплелись наконец и ей не пришлось входить туда в одиночку.

«Какие же мы разные, — подумала она, как всегда. — Сразу видно, что не родные». Чи, как большинство жуканов, небольшого роста, крепенькая, выносливая и за модой, хоть убейся, не поспевает. Стоило ей подстричь и осветлить волосы, как носили в прошлом году, в моду немедленно вошли длинные.

Такие, как у Танисы. Она-то всегда выглядит модно, особенно когда на ней совсем ничего не надето. Таниса высокая, стройная, эти самые косы у нее золотые — ровно ничего от жукана. Все вокруг недоумевают, как это Стенвольда угораздило взять в приемыши девочку из Детей Паука, но злобы в этих догадках нет — Танису все любят.

— Ну что, все готово? — с приветливой усмешкой спросила она, подходя к Форуму.

Чи сурово кивнула.

— Ты уверена, что название выбрано хорошо? — Сальма, как и Чи, счел за благо упростить свое полное имя, звучащее весьма экзотически — Сальме Дин. Он очень красив и хорошо это сознает: золотая кожа, черные как ночь волосы. Происходит Сальма из знатного иностранного рода, и не совсем понятно, как он здесь оказался — видно, просто решил почтить их своим присутствием.

— Мне нравится, — заявила Чи: название было ее главным вкладом в общее дело. — Какую команду ни возьми, везде какой-нибудь меч или что-то сверкающее. «Могучий фелблинг» — это звучит.

— Знал бы я, что такое фелблинг, сочинил бы слова. — В самом деле, откуда стрекозидам с родины Сальмы знать, что фелблинги — это пушистые летучие зверьки, которых держат во многих домах Коллегиума.