Книга Нежить. Доктор Смерть - Георгий Полевой

Вот и сейчас как раз такой случай.

Увесистая серебряная горошина, лежащая на чайном блюдце, была пистолетной пулей 44-го калибра.

Александр Ген снял очки, потер красные, воспаленные глаза.

Я взял с блюдца пулю. Она была изрядно деформирована, но все ж кое-какие особенности я подметил сразу.

— Что скажешь?

— А что тут скажешь? Серебро, 44-й калибр.

— Сорок четыре «Магнум», — уточнил криминалист.

— Этой пулей стреляли издалека?

— Да. Как ты догадался?

— Я не догадался. У пули вершинка плоская, «матчевая». Такая форма головной части обеспечивает стабильность при выстреле с дальней дистанции. А патрон «.44 Remington Magnum» создавался как охотничий — с удлиненной гильзой и увеличенным зарядом пороха. В итоге получился весьма солидный прирост начальной скорости пули в сочетании с довольно сильным останавливающим действием.

— Это интересно, я вот не додумался.

— Не парься, Саш, — я наслаждался заваренным Геном чаем. — Просто ты — опытный специалист. А я — двинутый на «огнестреле» и боеприпасах придурок.

— Нет, ну чего ты…

— А что? В горах надежда была только на «калаш», ну и на таких же ребят. Два года по контракту в воздушно-десантных войсках фельдшером, а фактически полевым хирургом…

— А, ну да… Ты ж учился в Военно-медицинской академии.

Да, я там учился, да недоучился. А в итоге уже «без пяти минут врач» ушел в десант: «Три минуты ты орел, остальное время — лошадь»! Десантники и спецназ ГРУ вместе с «Краповыми беретами» из МВД уничтожали боевиков. Получалось.

А потом — эти кровососы долбаные… С них-то все и началось. Вернувшись из армии, восстанавливаться в Военно-медицинской академии я не стал. Хоть и получил просто до черта опыта по полевой хирургии, огнестрельным ранениям, минно-взрывным травмам и увечьям. Вместо учебы я занялся подпольной медициной. А потом на меня вышли вампиры и предложили сотрудничать.

Эти ублюдки хоть и пьют нашу кровь, но от нее же и дуреют. Ни один вампир не в силах вынести вида крови — это сильнее даже их Повелителей. Жажда крови у них в крови. Вот такой невеселый каламбур. Но кто-то должен же их латать? Оперировать, извлекать куски ядовитого серебра, сшивать страшные рваные раны, пришивать обратно оторванные конечности… «Добрый доктор Айболит, он на кладбище сидит, приходи к нему лечиться и вампир, и упырица!» — писатель-фантаст Дмитрий Громов именно так и описал работу «вампирьего Айболита» в романе «Путь проклятых».

А потом был сумасшедший польский католик-инквизитор, спецотряд «G.R.O.M.», Кира, Григорий Панченко, тайна вампирьей крови и глобулиновых прионов… Все это было совсем недавно, а кажется — так давно.

Мы с Кирой прожили этот год относительно спокойно. Сначала погостили немного в Пскове, а потом, когда все более-менее улеглось, снова вернулись в Санкт-Петербург. Жили нормально, благо денег хватало. Кира окончила институт и устроилась работать в библиотеку.

Все было нормально, но кровожадные призраки прошлого все же не давали покоя. И вот — новая смерть, в которой опять используется серебро… Дальше я слушал Сашу Гена очень внимательно.

Убийство антиквара, хоть и выглядело загадочным, особого резонанса не вызвало. Наверняка этот человек перешел кому-то дорогу, ведь такого рода занятие без темного прошлого не бывает. Но вот средство, которым устранили этого дельца, оказалось весьма экзотичным. Но и об этом в официальном отчете не было ни слова. В рапорте по факту совершения преступления фигурировал только «неустановленный боеприпас пистолетного калибра». О том, из какого материала была сделана пуля, ничего не говорилось.

Но вот в УВД сразу же переполошились. Более того, этим делом очень заинтересовались «Старшие братья» с Литейного, 4. Управление ФСБ по Санкт-Петербургу и Ленинградской области сразу стало в стойку. Год назад внезапно в Санкт-Петербург снова вернулось «время разбитых фонарей». Неизвестные и «отмороженные» до крайности бандиты устраивали жуткие перестрелки с использованием пистолетов-пулеметов и тяжелых автоматических пистолетов.

— У нас теперь следственная группа из «федералов» работает, старший группы у них — барышня, оперуполномоченная ФСБ Ревякина. Весьма деятельная, наших так и гнет.

— Это правильно, хоть работать будете…

— Ладно тебе издеваться! Так ты считаешь, что эту пулю выпустили издалека?

— Нет, Саша, я так не считаю. Я в этом уверен.

— Хорошо, — согласился криминалист и убрал пакет с «вещдоком» в карман.

Мы посидели еще, вспоминали общих знакомых, обсуждали новости и просто какие-то малозначимые события. К нам присоединилась и Кира. До этого она читала книгу в зале и в наш разговор не вмешивалась. Потом Саша Ген засобирался домой.

— Спасибо за чай, за хлеб-соль.

— Это тебе спасибо — приволок еды на неделю, — ответила моя женушка. — Игорь же, блин, лишний раз в магазин за продуктами не сходит.

— Кира, не может этого быть — у тебя золотой муж!

— Это у меня — золотая жена! — Я обнял любимую за плечи.

— Счастливо, заходи если что.

* * *

Я перехватил укоризненный взгляд жены. Кира внешне оставалась спокойной, однако прикушенная губа и опущенные ресницы говорили о том, что вулкан эмоций вот-вот взорвется. Черт! Не хочу сейчас скандала. Я обнял Киру и крепко прижал к себе. Коснулся губами ее ушка.

— Я люблю тебя…

— Не надо. У нас сегодня годовщина, а мы отмечаем ее вместе с чертовым «Магнумом» 44-го калибра! А, собственно, чему я удивляюсь? О чем еще может разговаривать мой муж с экспертом-криминалистом?!! Романтика, бляха-муха!!! Отпусти меня. Сказала, отпусти!

Я вздохнул и пошел на кухню. Налил коньяку.

— Кира, выпьешь?

— Ага, за любовь — не чокаясь!..

— Угомонись! Вот черт, как же мне все это надоело.

* * *

Кира спала, свернувшись уютным комочком под одеялом. А вот ко мне сон не шел. Я лежал рядом, слушая ее спокойное мерное дыхание. Черные волосы разметались по белой подушке. Я провел пальцами по шелковистым прядям. Эту девушку я вытянул из лап участи худшей, чем смерть. А потом завертелось — еле выскочили… До самого последнего момента я гнал от себя любые мысли о романтике, чувствах и тому подобном. Но все произошло как бы само собой: просто, естественно и… прекрасно. Прожив полгода вместе, мы поженились, свадьба была скромной, вместо пышной церемонии мы предпочли романтическую поездку в Париж. Очарование «столицы любви» помогло забыть те ужасы, которые мы пережили вместе. И вроде бы все наладилось.

Но только внешне, — мне нужно было привыкать к новой, беззаботной жизни. А я не мог. Не получалось постичь всю эту паутину условностей, которые опутывали «цивилизованное общество». Каждый день улыбаться и раскланиваться с откровенно ничтожными типами. Да к тому же мнящих о себе хрен знает что! Мудаки! Ненавижу! Но ничего, я привык. Привык решать мелочные проблемы, подписывать ворох «очень важных» бумаг. Ни одна из них не стоила и патрона там, в горах…