Книга Прекрасная защитница - Дженна Питерсен

Но его не сочли подходящим для этих дел.

– Этим поручением меня наказывают, – сказал он сквозь стиснутые зубы. – И ты не можешь этого не понимать.

Бен вздохнул, но Грант видел по его лицу, что брат с ним согласен. И еще он мог бы сказать, что Бен не огорчен так, как огорчен он, Грант. Бен почему-то радуется.

– Насколько я понимаю, это не тот случай, который мог бы тебя вдохновить. – Бен побарабанил пальцами по изогнутой ручке темно-зеленого стула, как делал всегда, когда ему хотелось сказать Гранту что-то нелицеприятное. – Но возможно, для тебя это самое лучшее.

– Теперь ты говоришь, как офицеры из Военного министерства, – резко проговорил Грант. Он подошел к бару вишневого дерева и щедро плеснул в бокал виски. – Мерзавцы.

– Эти мерзавцы, пожалуй, говорят дело.

Грант одним глотком осушил бокал, избегая смотреть в обеспокоенные глаза брата. Бен вскочил со стула.

– Послушай, Грант, насколько я понял, ты хочешь снова включиться в работу, но после того…

Грант оборвал его сердитым взглядом.

– Замолчи.

Бен раздраженно поджал губы:

– После того случая ты стал другим. Почему бы тебе не воспользоваться возможностью, которую тебе предлагают? Ты мог бы вернуться к работе постепенно, осторожно и при этом показать себя руководству. Если ты успешно выполнишь это поручение, то перед тобой откроется совершенно новая сфера деятельности.

Грант молча смотрел в пустой бокал. Брат прав. Даже офицеры из Военного министерства – и те правы. Последнее время он стал другим. Он стал одержимым. Он больше не думал об опасности. Он просто хотел работать. Не чувствовать, не думать… только работать. Но, черт побери, он не может согласиться на это задание.

– Так почему же леди Эллингтон нуждается в твоей защите? – спросил Бен.

Грант пожал плечами:

– Вероятно, были какие-то угрозы в ее адрес. Ее покойный муж был человеком довольно значительным, но с опасными аппетитами. Если помнишь, его убили на дуэли из-за замужней женщины.

Бен кивнул:

– Да. История вышла наружу и в свое время наделала много шума.

– Возможно, кто-то, кто был зол на ее покойного мужа, сделал своей мишенью и леди Эллингтон. Хотя я не понимаю, почему они ждали столько лет. Но это-то я и должен выяснить. И еще: я не могу сообщать леди Эллингтон о грозящей ей опасности.

Брат взглянул на него.

– Почему же?

– Она была больна. И то, как она воспримет эту новость, вызывает сомнения и озабоченность.

Он пожал плечами. Необходимость хранить расследование в тайне от леди Эллингтон его вполне устраивала. Он сможет держаться на расстоянии от нее. И его не будут атаковать глупыми вопросами и страхами насчет скелетов в шкафу, которые только отвлекают его от настоящей опасности.

– Ты уж постарайся, – посоветовал брат. – Ты же не знаешь, куда это может привести.

Грант кивнул:

– Да. Конечно, ты прав. Я уже договорился с матушкой, она пригласит леди Эллингтон на завтрашний бал.

Бен кивнул; вынув карманные часы, он сверился с ними и сказал:

– Кстати, о матушке. Я должен ехать к ней. Уверен, что у нее для меня накопились какие-то неотложные поручения.

Грант рассмеялся, впервые с тех пор, как получил это задание. В чем, в чем, а в умении развеселить он всегда мог рассчитывать на брата.

– Ах, матушка. Генерал, да и только.

Брат улыбнулся, помахал ему рукой и оставил одного. Грант подошел к окну и устремил взгляд в холодную ночь. Защищать Эмили Редгрейв – это не совсем то задание, ради которого стоит жить, но если удастся проявить себя, он его выполнит.

Он сделает что угодно, если это поможет ему справиться со своими демонами.

Глава 2

Грант с трудом подавлял зевоту. Его скука никому не бросалась в глаза, потому что за долгие годы работы тайным агентом он привык держать в узде свои жесты, слова и чувства. Господи, как он ненавидит балы. Мать он любит, но вот ее вечера – хуже ничего не придумаешь.

Вздохнув, он окинул взглядом зал, полный гостей. Мраморный пол начищен до блеска. Французские двери, расположенные в северной стене и выходившие на широкую террасу, приотворены, чтобы в душное помещение проникало хоть немного свежего воздуха. И все вокруг – вся эта толпа превосходно причесанных, головокружительно раздушенных и оскорбительно богатых леди и джентльменов – смеялись и болтали.

К леди Уэстфилд всегда съезжалось множество гостей. Она пользовалась известностью в светских кругах, ее любили, она была могущественна, но никогда не прибегала к своему могуществу, чтобы кого-то погубить. Все ее приемы длились подолгу, они были очень популярны, но на них всегда присутствовало больше женщин, чем мужчин. И это не было случайностью. Вот уже много лет как мать хотела женить Гранта и его младшего брата Бена; поэтому приглашала на свои приемы подходящих молодых леди в явной надежде, что кто-нибудь из них привлечет внимание сыновей. Пока что ее надежды не осуществились.

Что касается Бена, Грант считал, что брат избегает женитьбы, желая подразнить мать. Он страшно любил помучить ее – в шутку, разумеется, – любил еще с детских лет.

Что же до самого Гранта, то дело обстояло иначе. Матери ни к чему было знать, какой опасности ежедневно подвергает себя старший сын, И что не женился он потому, что обязан выполнять свой долг перед королем. По крайней мере он сам считал это веской причиной для отказа от женитьбы.

Грант скользил взглядом с одного красивого скучного лица на другое. У него еще хватит времени, чтобы подобрать какую-нибудь красавицу, остепениться и произвести на свет наследников. Когда-нибудь, в следующее десятилетие… возможно, когда кончится его работа в Военном министерстве, когда он займется обучением других тайных агентов или будет следить за назначениями – вот тогда он и обзаведется женой.

Но не раньше. Пока он работает, он представляет собой угрозу для всех близких, для всех, кто ему дорог. Этот урок Грант, будучи шпионом, усвоил и весьма болезненно. Больше он не повторит такой ошибки.

– Грант?

Он отбросил внезапно охватившее его негодование и обернулся. Сзади стояла мать, внимательно вглядываясь в старшего сына. Ее чудесные волосы, тронутые сединой, были уложены в сложную прическу. Синее платье переливалось серебром, почти повторявшим оттенок ее седины. Леди Уэстфилд все еще оставалась одной из самых привлекательных женщин в обществе, а ум и чувство юмора только усиливали ее красоту.

Грант, как и все его братья и сестры, обожал мать. Но сейчас на лице у нее было то выражение, которого он боялся больше всего, даже больше опасностей, с которыми ему приходилось сталкиваться во время выполнения заданий.