Книга Неотразим и порочен - Кара Эллиот

Внутренний голос с ней не согласился, и его слова не смогли заглушить капли дождя, барабанившие по крыше экипажа. «Вот именно. Ты посвящаешь все свое время работе и совсем не встречаешься с обществом, даже местным».

Это правда. Мода и легкий флирт — что может быть скучнее? Да и все знакомые джентльмены глупы и скучны.

Пресны, как вареный овес.

Иногда ее жизнь в Бектон-Мэноре начинала казаться ей такой же, появлялось желание изведать нечто необычное, испытать новые острые ощущения…

Испытала. Однажды.

Любящая семья, размеренное существование, определенная независимость. И, чтобы заполнить пустоту между наступлением темноты и рассветом, незабываемые воспоминания о поцелуе знаменитого распутника. Чего еще желать юной леди двадцати двух лет от роду?

Себастьян был потрясен, когда она заявила, что принимает давнее приглашение тетки приехать в Лондон на сезон. Удивление постепенно сменилось скептицизмом, и он выразил сомнение в том, что ей понравится кружиться в водоворотах лондонского высшего общества.

Вопрос — какого черта? — так и оставшийся невысказанным, тем не менее задел за живое. Мысленно поморщившись, Алекса признала, что ее поведение, особенно в последнее время, едва ли могло служить примером для подражания. Она была слишком своевольной и упрямой, иными словами, вела себя совершенно не так, как приличествует юной леди.

Тем не менее, должно быть, под влиянием своей молодой жены, Себастьян оставил собственные сомнения при себе. Тете Аделаиде было отправлено письмо; сундуки упакованы, экипаж подготовлен.

Алекса закрыла глаза и откинулась на спинку сиденья, прислушиваясь к звукам быстро двигающегося экипажа. С каждой минутой она была все ближе к Лондону, к миру светского лоска и приличий, веселья и блеска. Однако биение собственного сердца заглушало все остальные звуки.

Не совершила ли она ужасную ошибку?

Глаза Девинтера торжествующе блестели, когда он придвигал к себе изрядную груду банкнот.

— Похоже, у пса больше ничего не осталось — только голая кость.

Его слова были встречены громким смехом четырех молодых людей, явившихся вместе с ним.

Коннор проигнорировал явную попытку вывести его из себя. Он пережил несколько жестоких военных компаний в Пиренеях и научился держать себя в руках. Кроме того, он доверял своей интуиции, которая предупреждала, что спутники Девинтера — опытные профессионалы, скорее всего наемники, готовые к бою.

Он слегка приподнял уголки губ в улыбке. Что ж, явные провокации иногда бывают даже забавными, но сегодня Коннор слишком много потерял.

Большинство людей старались вовремя убраться с его дороги, чтобы не познакомиться с челюстями Ирландского Волкодава, но Девинтер, похоже, сам добивался, чтобы ему вцепились в горло. Интересно — почему?

— Бренди для меня и моих друзей, — громко приказал Девинтер. — Возможно, я даже налью глоточек его сиятельству, прежде чем он уползет в угол с поджатым хвостом.

Коннор кивнул двум коренастым охранникам, замершим у двери. Шотландец и мулат в свое время были наняты именно за мускулы, хотя у него на службе им довольно редко приходилось их применять.

Факт, что граф являлся владельцем заведения, тщательно скрывался. Его ежедневное, точнее еженощное, присутствие в клубе объяснялось легко — был пущен слух, что на этот счет существует договоренность с владельцем. Этот слух в отличие от множества других, касающихся его дел, по большому счету был правдой. Люди верили, что Волкодав находится в логове для привлечения клиентов и повышения интереса к игре. Присутствие знаменитого повесы и игрока всегда хорошо сказывается на подобном бизнесе.

Заметив сигнал Коннора, мулат выскользнул из комнаты и почти сразу вернулся с симпатичной девушкой, несущей стаканы и бутылку.

— Это мне тоже нравится.

Девинтер перешел от слов к делу. Он схватил девушку за руку, запустил руку в вырез ее платья и обнажил грудь.

— Извините, сэр, но вам придется держать руки при себе. Таковы правила. — Юная особа, привычная к подобным неприятностям, сумела поставить поднос на стол, не пролив ни капли. — Если вы хотите получить удовольствие такого рода, вы должны пройти наверх и заплатить за него.

— Невежественная сука! — воскликнул Девинтер и рывком разорвал платье девушки до пояса. — Она вздумала меня учить! Я буду получать удовольствие там, где захочу.

Коннор решил, что с него хватит. В один миг он вскочил со своего стула и освободил девушку из рук негодяя. Со стороны могло показаться, что он лишь небрежно взмахнул рукой.

— Ты можешь надувать меня, Девинтер, но не смей распускать руки с персоналом. Она же сказала, таковы правила этого заведения.

Девинтер прищурился:

— Ты меня в чем-то обвиняешь, ублюдок?

Кто-то из зрителей ахнул. Взрывной темперамент графа и его смертоносная точность в стрельбе были хорошо известны. А поскольку слух о стычке моментально разнесся по другим игровым комнатам, у дверей быстро собралась толпа.

Ярость окрасила щеки Девинтера в ярко-пунцовый цвет, и в какой-то момент граф подумал, что кровопролития не избежать. Но Девинтер колебался. Его взгляд метался между его спутниками, напряженными и готовыми броситься в драку, и двумя служителями, к которым уже подоспело подкрепление в лице еще двух таких же громил из соседней комнаты.

Четверо бывших солдат против четырех бывших боксеров.

Губы графа сложились в сардоническую ухмылку. Ни у одной из сторон нет перевеса. Неудивительно, что при равных шансах грязный негодяй не желал вступать в игру.

Коннор все еще не имел никакого понятия, с какой целью Девинтер явился в «Волчье логово», но, поскольку сам шулер вряд ли ему об этом расскажет, граф решил поскорее от него избавиться. В конце концов, есть разные источники информации.

— Проводи этого человека до дверей, Мактавиш. На случай если память у него не столь хороша, как руки.

Шотландец сжал кулаки.

— Если, конечно, этот человек не считает, что его честь требует более официального удовлетворения.

Коннор говорил с насмешливой вежливостью, уверенный, что противник не намерен встречаться с ним в честном поединке на пистолетах на рассвете. Он также не сомневался, что негодяй носит другое имя и не имеет титула и родословной, на которую претендует. Судя по его акценту, он вообще не англичанин.

Скрипнув зубами, Девинтер — или как там его звали — не ответил, а лишь окинул Волкодава еще одним злобным взглядом и направился к двери. Поравнявшись с графом — Девинтер подошел так близко, что задел его плечом, — он пробормотал:

— Всему свое время. Твое, Ирландская Дворняга, быстро подходит к концу.

Спутники Девинтера последовали за ним, и каждый, прежде чем выйти за дверь, одарил Коннора острым, словно кинжал, взглядом.