Книга Ночная смена. Лагерь живых - Николай Берг

— Чужие вкуснее, — откровенно лыбится Леша.

— Да-а ла-адно, как говорит Канделаки, скажи уж лучше, что так привычнее разговор начинать.

— И это тоже. Вы что, и впрямь из Кронштадта?

— Ага. Как в фильме, — замечает наш водитель.

— Каком фильме?

— Вот, уже молодежь подросла… Известно в каком: «Мы из Кронштадта».

— Не слыхал.

— Ясен день, не кунг-фу же…

— Да-а ла-адно, как ты сам сказал…

Пока они треплются, я доснимаю сцену встречи. Зачем — не знаю, но вдруг пригодится.

Немного прохожу вдоль ограждения трассы, хочется взять вид группы гипермаркетов получше. В операторском раже немного забываю про то, что на дороге не вполне может быть безопасно — что мне и выговаривает Сергей, стоящий на страже.

Наши найденыши тоже повылезали из машин, разбрестись им не дали. Кучкуются, не отходя далеко. Объясняю Сереге, что неплохо бы пройти метров пятьдесят — так будет и боковина видна этого комплекса, и фасады тоже.

Серега окликает мужиков-беженцев, чтоб смотрели по сторонам, и провожает меня, аккуратно и грамотно прикрывая. С его «дудкой» рядом мне становится куда спокойнее и работать уже проще.

Замечаю, что то ли упустил впопыхах, то ли только сейчас открылось с нового ракурса — на ветках деревьев у парковки трепыхаются несколько зомбаков, подвешенных как на гравюрах Колло, но при этом трепыхающихся… Дистанция невелика — видно в деталях. Ну, трепыхаются — сильно сказано. Скорее — шевелятся.

Кроме этой детали замечаю еще будки на крышах. Сделаны, по моему разумению, из подвернувшихся под руку материалов, из двух дымок валит — печки, наверное, внутри.

Но это не самое важное — важнее то, что я точно вижу стволы как минимум трех пулеметов. Конечно, от современного противника — зомби — ДОТ не обязательно делать из бетона. И караулки на крышах поставлены грамотно — под обстрелом и фас, и дорога, на которой мы стоим, и подъезды к магазинам. И сидеть внутри достаточно комфортно — это не под открытым небом за мешками с песком. Хотя какую-то защиту они там должны были бы поставить, мало ли кто с дороги пульнет…

Когда возвращаюсь обратно, группки уже расходятся — ребята в камуфляже рассаживаются по кабинам, наши тоже лезут в машины. Грузовики берут резкий старт и быстро уходят прочь. Мы придерживаемся прежней скорости — ну, типа, чтоб отснять все подробно, но я-то, посидев в УАЗе с вынесенными стеклами, понимаю, что на скорости не то что попугаи, подаренные нам так неожиданно, простынут, а и наши компаньоны заледенеют.

Саша рассказывает, что это сборная солянка из Медвежьего Стана. Вот уж имечко для поселка! Там в куче оказались и заводские с предприятия, делающего взрыватели, и инженеры из соответствующего НИИ, и полицейские — мы как раз с ними разговаривали — из учебки для наркоконтролеров оказались очень кстати. Да плюс, конечно, местные, беженцы из Питера и все, кто живым добрался.

Вот вся эта орда подмяла под себя группу магазинов и худо-бедно их контролирует. Спрашиваю насчет того, кто тут висел. Вроде как, со слов полицейских, были стычки с несколькими группами не то бандитов, не то просто беспредельщиков.

— Чушь. Обычные пьяные, устраивавшие погромы в магазинах. На рупь выпил, на сто разбил и на тыщу нагадил…

— И что, за это сразу вешать? — несколько удивляется Саша.

— А почему бы и нет? — хмыкает Семен Семеныч. — Вот Доктор небось это и обосновать может легко.

— С чего бы это мне обосновывать?

— Интеллигентный человек, — Семен Семеныч хитро косит глазами в мою сторону, — всегда с легкостью найдет оправдание любой мерзости. Неужели не сможете найти исторических примеров пользы жестокости?

— Это-то легко. Недалеко ходить — цивилизованные англичане несколько сотен лет вешали за все подряд — и за бродяжничество, и за мелкое воровство, и за все остальное…

И за дебош в лавке с нанесением ущерба — тоже вполне бы повесили…

— На это положено отвечать, — хихикает Саша, — что, когда одних воришек вешали, другие тырили по карманам у зевак, и, дескать, эта жестокость бесполезна — любимая отмаза либеральная в инете была. Причем не смущались, что в точности соответствует их любимой фразе об английском газоне, который триста лет стричь надо, чтоб хорошим стал.

— А на это положено отвечать, что потом вешали и этих воришек, и тех, которые уже на их казни крали — тоже вешали… Так что за сотни лет воспитали законопослушную публику. А незаконопослушную — банально повесили. И в Германии то же было, и во Франции… Только в Англии пожесточе. Сиживали в инете, сиживали!

— Вот! — торжествует наш водитель. — Я же говорил — интеллигентный человек может оправдать все, что угодно!

А ведь подловил он меня, ехидина…

Дорога идет по неинтересным в плане выживаемости местам. Единственное, на что обращают мое внимание — какой-то хладокомбинат, стоящий в километре от дороги.

Эти промышленные коробки уже осточертели… Да их же сотни!

Но я понимаю, что потом все эти видеоматериалы не один раз отсмотрят штабники в Кронштадте, и очень может быть, что по нашим следам пойдут группы для взятия под контроль жизненно важных предприятий, участков дороги или поселков.

Потому — снимаю и снимаю…

— О, сейчас наконец армейские должны быть, — замечает водитель.

— А что тут?

— Ржевский полигон имени соответствующего поручика. Самая здоровая пушка СССР тут стоит. Так и называется — Главный калибр Советского Союза! Только хрен доберешься — все под охраной.

— А вы откуда узнали? — поддерживает разговор Саша.

— Был в Финляндии — ездил на экскурсию на Мокрый остров — там такие же стояли. Финны хвастались, что их пушки в отличном состоянии, а вот наша, дескать, ржавая до визга.

— Это что, финны такие же пушки сделали, как СССР?

— Ага, как же… Все российские. И у финнов все-таки, думаю, калибром пушечки-то поменьше… Не уникумы.

— А, вон оно как… Так тут полигон и сейчас?

— Не знаю. Но военные тут были точно. Хотя их сейчас куда меньше стало. Вон казармы — так там сейчас страйкбол. Типа пейнтбола, только для честных.

— Это как?

— Ну, в пейнтболе если попало — так сразу по краске видно, а в страйке — нет. Саша, сообщи «старшому» — пикет впереди.

— Где? Дорога пустая же?

— У моста справа — явно блокпост. Дорогу перегораживать не стали — а вот расстрелять тех, кто прорываться попробует, — раз плюнуть.

— Наблюдаю блокпост и патруль еще один.

— Где?

— Над КАД поперек — путепровод. Вот они на нем.

Ого! Серьезно у них тут все — на путепроводе стоит БТР, смотрит «дудкой» вниз, чуток поодаль, за бетонными блоками, приземистая БМП и рядом с мостом — еще одна. Только танков не хватает.