Книга Краски мечты - Лора Брантуэйт

– В общем, я довольна. Мой октябрь можно считать удавшимся. Тем более что Майкл пригласил меня в горы на неделю. Но у него – ах, какой кошмар, – нехорошо с сердцем, и он не сможет – ах, какой ужас! – поехать, так что мне придется – бедняжка я, бедняжка! – скучать там в одиночестве. – Мэган говорила это с таким хитрым прищуром, что не оставалось никаких сомнений в ее планах на эти дни. – Ну вот. Считай, что я дала тебе пример. Как у тебя с Виктором?

– Хорошо. Все в порядке. Как всегда.

– Как пресно! Слишком безвкусно, чтобы быть правдой. – Мэган решительно поставила на стол бокал с коктейлем. – Скажешь, вы не ссоритесь?

– Нет…

Джина немного обиделась. Задевает обычно больше всего то, что соответствует действительности.

– И в сексе все прекрасно?

– Да.

– И он тебя не обижает?

– Нет.

– И ты хочешь быть с ним до конца дней?

– Да.

– Черт подери, за кого ты меня принимаешь?! – Мэган ударила ладонями по столу так, что стакан подскочил и обиженно звякнул. – Да если бы это было правдой, передо мной сидела бы самая счастливая женщина на свете! Но я вижу только свою старую подругу, преждевременно замученную жизнью, у которой ни от чего не загорается взгляд. Вот давай проведем эксперимент: «ягуар», бриллианты, золото, Таити, русские соболя, секс, много секса!.. – Мэган яростно выдыхала каждое слово, не позволяя Джине ни на секунду отвести взгляд.

– Ты чего завелась? – попробовала Джина усмирить подругу.

– Чего я завелась?! Да потому что я вижу, как твоя никчемная жизнь с каждым днем становится все никчемнее и катится ко всем чертям!

– Мэг, мне кажется, ты перебрала… – Джина замкнулась и ответила фразой, которая могла бы быть справедливой в восьмидесяти семи из ста подобных случаев.

– Я – перебрала? О чем ты говоришь, посмотри на этот крохотный стакан с остатками разбавленного алкоголя! И не пытайся сбить меня с толку. Лучше послушай, что я тебе скажу. Тебе двадцать пять. Не успеешь оглянуться, как стукнет и пятьдесят. А потом семьдесят пять. А потом – уже ничего не будет. И лучше бы наполнить свои оставшиеся пятьдесят чем-то стоящим.

– Стоящим – это кучей романов, половина из которых продажная? – не выдержала Джина.

Со стороны показалось бы, что над столиком сейчас разразится гроза. В воздухе стало слишком душно. Электрические разряды были почти ощутимыми.

– Для меня – да, – внезапно успокоилась Мэган. Она откинулась на спинку стула и твердо посмотрела на Джину. – И знаешь почему?

– Будь любезна, объясни.

– Потому что все эти, как ты говоришь, продажные и не очень связи заставляют меня почувствовать себя живой, я благодаря ним понимаю, что еще не сдохла, потому что, когда я занимаюсь любовью с красивым парнем, мне хорошо, я радуюсь жизни. Когда мне дарят подарки, от цены которых у любой закружилась бы голова – я тоже радуюсь, мне тоже хорошо. И для вот таких моментов искренней радости можно и жить.

Мэган замолчала, не закончив мысли, будто предоставляя Джине право сделать это самой.

М-да… Я была не права. Кто из нас счастливее, я или Мэган, и могу ли я судить ее… Пожалуй, у меня теперь другие ответы на эти вопросы.

Джине хотелось изгрызть в крошки стеклянный бокал, потому что она поняла, что хотела ей сказать Мэган.

Та снова прикурила сигарету.

– Ты рисуешь сейчас?

Джина покачала головой.

– Так. Понятно. Значит, нужно что-то менять. Точнее – менять все. Поедешь со мной в горы? Мне кажется, это пошло бы тебе на пользу. – Лукавая улыбка демона-искусителя снова вернулась на лицо Мэган. Будто и не было вспышки.

– У меня работа, – бесцветно проговорила Джина.

– Что? Ты что-то сказала? Извини, я не расслышала, – с нажимом сказала Мэган.

Джина тихонько рассмеялась:

– Я подумаю.

– Вот и молодец. Я верю в проблески твоего интеллекта. Надеюсь, ты примешь правильное решение. Даю сроку до полуночи.

– Как ведьма в сказках?

– Будь осторожнее. – Мэган очертила сигаретой дугу прямо перед носом Джины. – Сказки и прочие выдумки иногда становятся явью.

– О, это уже что-то новенькое.

Джина встала и направилась к стойке. Сто лет не брала в рот спиртного. Виктору не нравился запах алкоголя.

Но, собственно, что в этой жизни на самом деле стоит жертв?

2

– О, Джина, неужели мы тебя дождались?

Голос отца прозвучал из комнаты иронично и прохладно, но в то же время было в нем что-то такое, что напоминало о вопрошающем гласе неведомого Существа, который слышался ветхозаветным героям. По крайней мере, так показалось Джине.

Вот что значит образ Отца. Тем более – усталого и в не слишком трезвом сознании, которое все слабее сопротивляется бессознательному…

– Привет, мам! Извини, я, кажется, опоздала…

– Привет, моя милая. Ты замерзла?

Поцелуй в щеку. Ласковый запах тепла, маминых волос, слабых духов и выпечки.

Как в детстве.

– О боже! Джина! – Миссис Конрад всплеснула руками. – Ты куришь?! От тебя пахнет сигаретами и алкоголем!

– Мама, успокойся, я долго сидела в прокуренном… помещении.

Дом – это удивительное место. Кажется, что в нем время течет совсем иначе. Вот и сейчас Джине на мгновение показалось, что никакой она не менеджер художественной галереи, и не идет речь о том, что она уже давно переступила порог совершеннолетия, что ведет самостоятельную жизнь, – показалось, что она всего-навсего пятнадцатилетняя школьница, вернувшаяся домой с опозданием на полчаса.

И слово «бар» как-то само собой заменилось на нейтральное «помещение». Инстинкт самосохранения сработал мгновенно.

– Ах, куда только смотрит Виктор! Только не говори, что он на все закрывает глаза!

– Мам, ну неужели ты думаешь, что меня до сих пор нужно контролировать, и тем более – что это входит в обязанности Виктора? – Джина начала заводиться.

– Кстати, где он?

Разговор стремительно менял направление.

Надо же, заметила! – мысленно съязвила Джина.

– Он не смог прийти, очень извинялся, но перенести встречу никак не удавалось… Он просил тебя поцеловать. Вот так. – Еще один теплый поцелуй, в другую щеку.

– Ну ладно, ладно. Только передай ему: я обижена. И так просто он от меня не откупится. – Миссис Конрад была расстроенна и растроганна одновременно. – Пойдем скорее к столу. Все ждут.

В столовой было тепло. В нагретом воздухе плавал запах жареного мяса и яблочного пирога. Пахло домашним уютом. Сверху лился мягкий желтый свет, и легкий абажур покачивался, видимо за минуту до того задетый шалуньей Энн. От этого по стенам двигались яркие ромбики и примитивные человеческие фигурки в африканском стиле.