Книга Конан и странники морей - Ник Эндрюс

Между тем, демоны убили и съели последних пленников. Они вертели головами, алчно поглядывая на ряды стигийцев. Пора было отправлять тварей восвояси. Удерживать их в узде становилось все сложнее и сложнее. Атхемон чувствовал, что сильно устал. Подняв руки, Сиптах проговорил:

— Демоны! Близится ваше освобождение. Перед нами будет весь мир. Вы получите пищу, а я — власть. Не жалейте никого! Кто бы ни приблизился к замку — убейте его!

Послышался громовой раскат хохота. Колдун даже не предполагал, что чудовища могут смеяться. Голубая дымка медленно опускалась на деревню, Атхемон едва слышно читал заклинание. Фигуры мерзких тварей начали расплываться и исчезать. Вскоре туман рассеялся, но леденящий душу хохот до сих пор стоял в ушах. В нем было что-то высокомерное и презрительное. На опустевшей площади остались лишь части человеческих тел, брошенное оружие и стойкий запах горелого мыса. Сиптах попытался встать, но не смог. Ноги его не слушались. Дрожащими руками колдун достал баночку с волшебным эликсиром и осушил ее полностью. В глазах все померкло, тело неестественно затряслось, в животе появилась сильная боль. Так много магического напитка Атхемон еще никогда не пил. Скрипя зубами, он судорожно вцепился пальцами в полы одежды. Испуганные телохранители отступили на несколько шагов назад. Что происходит с их господином, никто не знал. Между тем, боль утихла, и по жилам потекло согревающее тепло.

— Где мой паланкин? — не открывая глаз, прошептал колдун.

Послышались резкие команды, глухие удары, и на площадь поспешно вбежали рабы с носилками. Воины активно подгоняли их древками копий. С помощью двух сотников Сиптах встал на ноги, с трудом доплелся до паланкина и сел в мягкое кресло. Теперь он чувствовал себя гораздо лучше. Немного отдышавшись, Атхемон уверенным голосом позвал:

— Хотеп!

— Я здесь, господин, — тотчас перед повелителем вырос стигиец.

— Первую часть моего плана армия выполнила, — произнес колдун. — Пора приступать ко второй… Направь людей собрать убитых. Наверняка, мы скормили не все тела. Наших воинов обязательно раздеть и снять с них доспехи. В траве не должно остаться ни одного кинжала, меча или щита.

— Будет исполнено, — почтительно согнулся сотник.

— Теперь самое главное, — после небольшой паузы продолжил Сиптах. — В центре деревни выкопайте большую яму и разведите в ней костер. Оторванные конечности, головы, трупы — все побросайте в огонь. Я хочу, чтобы кешанцы не сомневались в виновности дарфарцев.

— Конечно, господин, — на устах Хотепа мелькнуло жалкое подобие усмешки.

Воин быстро двинулся к строю стигийцев, но был остановлен окликом повелителя. Чуть приподнявшись, Атхемон сказал:

— Тщательно проверьте все дома. Местные жители очень хитры и вполне могли где-нибудь спрятаться. Здесь не должно остаться ни одного живого человека.

Сотник утвердительно кивнул. Вскоре армия разделилась. Большая ее часть приступила к рытью ямы, остальные солдаты осматривали поле боя и обыскивали жалкие лачуги кешанцев.

Колдун не ошибся, в густой траве воины нашли еще два десятка трупов. Их бесцеремонно раздевали, а голые тела несли поближе к месту сожжения. Мертвых чернокожих бойцов и стигийцев ожидала одна и та же участь. Спустя два колокола на площади появилась глубокая яма. На ее дно накидали сухих веток, заранее заготовленных дров и солому с крыш кешанских домов.

Вспыхнувший огонь поднялся на высоту пятнадцати локтей. Взмах руки, — и воины начали кидать в костер тела убитых, туда же полетели обглоданные кости, ноги, части туловища.

Неожиданно раздался громкий детский плач. К носилкам Сиптаха подвели трех полуобнаженных детей лет шести-восьми. Вытянутые овальные лица, короткие курчавые волосы, толстые приплюснутые носы, пухлые губы… В ушах висели простенькие, но довольно тяжелые украшения, растягивающие мочки почти до уровня подбородка. Маленькие кешанцы плакали и сопротивлялись. На стигийцев это не произвело ни малейшего впечатления.

— Они прятались в соломе, — доложил коренастый десятник.

— В костер! — с равнодушным видом приказал Атхемон.

Дети не поняли речь чужеземцев, но они прекрасно видели поднимающиеся к небу языки пламени. Когда их поволокли к яме, несчастные отчаянно завопили. К сожалению, вырваться из крепких мужских рук они были не в состоянии. Сильный толчок, — и маленькие тела полетели в огонь. Крики мгновенно смолкли. Колдун откинулся на спинку кресла, вытянул ноги и блаженно отдыхал. День выдался нелегкий. Его все больше беспокоили чудовища. С каждым кормлением твари становились наглее и несдержаннее. Сегодня они сожрали трех воинов. А что будет в следующий раз? Перенос столь массивных тел отнимает у Сиптаха слишком много сил. Магические заклинания уже не могут удержать демонов в повиновении. А их аппетит! Существа просто ненасытны. Два чудовища сожрали…

Ахемон чуть не задохнулся. Как же он мог это упустить! Ведь тварей было только две. Где же демон Земли? Проклятие! Сиптах теряет существ слишком быстро. Сначала Андурану удалось посадить на цепь Тайфана, а теперь и Забана. Колдун яростно топнул ногой. В этот момент к носилкам приблизился Хотеп.

— Господин, — вымолвил сотник. — Костер гаснет. Что нам делать дальше?

Атхемон хотел излить весь свой гнев на верного телохранителя, но сдержался. Преданных людей у него осталось не так уж много, а без их помощи не обойтись. Тяжело вздохнув, колдун проговорил:

— Достаньте обожженные кости и сложите в большой круг. В его центр воткните несколько кольев, сверху наденьте черепа кешанцев. Это ритуальная жертва Йоггу.

Хотеп направился исполнять приказ, но тут же раздались дикие, нечеловеческие крики. Стигийцы изумленно смотрели в одну сторону.

— Что случилось? — спросил Сиптах.

— Проводники, — коротко ответил сотник. — Им очень плохо…

— На это стоит посмотреть, — вымолвил Атхемон. — Разверните паланкин!

Невольники тотчас взялись за перекладины и аккуратно повернули носилки. Теперь колдун все видел превосходно. Два воина стояли на коленях и судорожно хватались за живот. Они уже скинули с себя доспехи и часть одежды. На зеленых лицах солдат отразились ужасные мучения.

— А где третий? — поинтересовался Сиптах.

— Погиб в бою, — доложил Хотеп.

— Счастливчик, — усмехнулся Атхемон.

Между тем, бедняги уже катались по земле. Их вопли разрывали мертвую тишину деревни. Стигийцы стояли от проводников на приличном расстоянии, с паническим страхом наблюдая за агонией товарищей.

Вот один из них выгнулся, кожа на животе треснула, и из образовавшейся дыры вылезла извивающаяся лиана. То же самое происходило и со вторым несчастным. Вскоре на груди и на спине воинов появилась густая зеленая растительность. Бедняги хрипели, визжали, из носа и изо рта у них вытекала бурая пенящаяся жидкость.

— Может, закончить их мучения? — произнес сотник, обнажая меч.