Книга Мечтать не вредно - Светлана Алешина

— Подождите, — вскричала я, наблюдая, как «фрегат моей надежды» удаляется за дверь, не собираясь ничего мне объяснять. — Пожалуйста!

Мои слова потонули во мраке ее глобального равнодушия. Дама удалилась, не соизволив даже пожелать мне приятного аппетита.

Поворот ключа заставил меня вздрогнуть.

— Черт побери, — пробормотала я. — Если меня украли, правда, совершенно непонятно, зачем им это понадобилось, могли бы хоть объясниться…

Я подошла к клетке, насыпала бедолаге Пафнутию «Трилл» и задумчиво наблюдала, как он совершенно спокойно слез с перекладины, на которой до этого сидел, делая вид, что его философские размышления куда важнее моих земных забот.

— А может быть, меня просто с кем-то перепутали? — спросила я его. — Предположим, где-то разгуливала без охраны доченька важной особы, и она была похожа на меня. В какой-то момент мы нечаянно пересеклись, и нас перепутали! Да?

Паша оторвался от поглощения пищи и посмотрел на меня, как на полную идиотку.

— Все верно, ты прав, дружище, — согласилась я с его оценкой моих умственных способностей. — Во-первых, наверняка нужно быть совсем дегенератом, чтобы перепутать меня с богатой девицей. Так что уворовывали именно меня. И ни с кем меня не путали. Вот узнать бы еще, за каким чертом я им так понадобилась?

Можно было, конечно, истерически поколотить в дверь. Покричать, что я требую адвоката, или намекнуть им, что они нарушают мои права. Только по тишине за дверью легко было понять, что там никого нет, а если и есть, то на мои призывы к их совести они не откликнутся.

Надо было придумать кое-что поумнее, но как ты придумаешь, если тебе никто еще не объяснил собственных намерений? Для того чтобы бороться с врагом, его надо знать в лицо, а лицо свое мой враг еще не предъявил!

Пока я могла только подкрепить собственные силы, что и начала успешно делать. Причем, судя по подбору яств на изящном столике, я попала в плен к людоеду, который решил сначала меня как следует откормить.

— Вот ведь какой, — пожаловалась я Паше. — Мог бы украсть девицу потолще, не пришлось бы так тратиться на питание.

Паша как раз закончил свой завтрак и занялся утренним туалетом.

Поэтому на мои размышления вслух он отреагировал вяло, без должного интереса.

Да и что было от него ожидать? Он-то в отличие от меня знал, почему его держат в неволе…

* * *

— Подожди, надо подумать…

Лариков пытался успокоить Пенса, который явно был готов взорваться, хотя и сам был в состоянии близком к истерике.

— Во-первых, уйти отсюда она могла только в одном случае. Если ее кто-то выманил с помощью телефонного звонка. Вряд ли Сашка ушла бы, не выключив компьютер. Да и не дождавшись нас…

— Вот именно, — вскричал Пенс. — Значит, ее похитили! Ты это понимаешь? — Если бы ее похищали, она бы орала благим матом, — сказал Лариков. — Кто-то бы услышал. Знать бы, откуда ее похищали!

— Из квартиры, — хмуро сказал Пенс. — Сашка в любом случае дождалась бы кого-то из нас и только потом помчалась бы по вызову.

— А если ее попросили о помощи? Ладно, сейчас попробую опросить соседей.

Он встал. Пенс вызвался ему помочь.

— Нет уж, — критически осмотрев Пенса, буркнул Лариков. — Я сам. А ты жди возле телефона. Если ее похитили, должны выдвинуть требования… Стоп.

— Что?

Лариков остановился, мрачно глядя на телефон.

— Киднепперы так себя не ведут, — покачал он головой. — Вместо того, чтобы успокаивать нас, они бы уже давно сообщили, что намереваются отрезать Сашке ухо и прислать его нам…

— О, боже! — простонал Пенс. — Ты нарочно мне тут страсти рассказываешь?

— Наоборот, я тебя успокаиваю. Просто совсем непонятно, зачем киднепперам звонить мне, матери и сообщать, что Александра где-то на даче и слегка приболела? То есть по прошествии определенного времени ее скорее всего собираются вернуть.

— Без уха? — с ужасом спросил Пенс.

— Чего ты пристал к уху? — рассвирепел Ларчик. — Это я к примеру сказал про ухо. Просто так.

— Ничего себе «просто так»! — возмутился в свою очередь Пенс. — У меня и так по коже мурашки бегают!

Ларчик хотел возразить ему, что и он тоже не чужд подобных эмоций, но передумал. Махнув рукой, он вышел из квартиры, окрыленный слабенькой надеждой, что кто-то из соседей что-то слышал или еще лучше — видел, и, хотя крылышки этой самой надежды были совсем маленькие и недоразвитые, все-таки старался по мере сил верить в успех.

У Пенса надежд не было никаких. Он просто болтался по комнате, стискивая кулаки, и клял все на свете.

Поэтому, когда через некоторое время Ларчик вернулся и уселся на стуле, задумчиво разглядывая собственный ноготь, Пенс только посмотрел на него злым взглядом и пробормотал:

— Ну? Какие новости у гения сыска?

— А вот иронизировать не надо, — обиделся Лариков. — Потому что новости действительно есть, хотя и неутешительные.

— А я на утешительные и не рассчитывал, — горько вскричал Пенс.

— Сначала мне никто ничего сказать не мог, — начал Лариков, не отрывая взгляда от своего ногтя. — Все, как назло, спокойно дрыхли. Или смотрели телевизор. Только одна старая грымза, которой мы всю дорогу мешаем, как она утверждает, спокойно спать ночами, при виде меня разразилась гневной тирадой.

— Какой? — заинтересовался Пенс.

— Что мы за ночь три раза хлопали дверью с оглушительным звуком. Что первый раз хлопнули сразу после двенадцати ночи — она это заметила по часам. Потом так же оглушительно хлопнули в двенадцать ноль девять. Она выглянула в окно, чтобы выкрикнуть нам в спину всевозможные угрозы и проклятия, и увидела, как какой-то увалень с короткими ножками выносит из дома насмерть упившуюся Сашку. Он усадил нашу даму в машину, ни цвета, ни номера мегера не записала, поскольку в темноте не разглядела, что ее, кстати, ужасно разозлило, и они уехали.

— И все? — пробормотал Пенс.

— Согласись, это «и все» уже что-то. Значит, Сашку украли отсюда и чем-то опоили за пять минут. Вопрос, правда, у нас с тобой с повестки дня не снимается и звучит все так же, как и прежде…

Он задумался, спустя какое-то время поднял на Пенса глаза и вопросил его, явно спутав с Дельфийским оракулом:

— Кому и зачем понадобилась наша Александрина?

* * *

Я развлекала себя тем, что изучила прилегающие к комнате туалет и ванную, обнаружив, что мой похититель живет вполне сносно, поскольку и то, и другое были выложены зеркальной плиткой и отличались невероятными удобствами.

Потом, убедившись, что до определенного времени придется находиться в уюте и комфорте, что меня немного успокоило, я обратилась от материальных ценностей к духовным и обнаружила на книжной полочке приемник, который тут же настроила на более-менее приличную станцию, и начала рассматривать корешки книг.