Книга Бизнес-класс - Семен Данилюк

В самом деле на носу его мотоцикла была заметна небольшая вмятина, в которую и тыкали энергично пальцами возбужденные тайцы. Они подбежали и к мотоциклу Коломнина, но, как ни странно, на нем ничего не обнаружили.

– Чего делать-то будем? Может, пополам заплатим? Все-таки оба начудили.

– Как только, так сразу, – Коломнин присел подле вмятины, провел по ней пальцем. – Всем крохоборам полной мерой заплатим. Ты как будто английским свободно владеешь. Так вот переведи этим аборигенам, что из уважения к их стране мы готовы заплатить огромадные деньжищи – один доллар. Даже два. В фонд развития Тайланда. Пусть на них флот построят… Чего смотришь? Переводи.

Едва обалдевший Ознобихин закончил английскую фразу, над пляжем взметнулся вопль негодования и даже – невиданное дело – тайцы принялись хватать Коломнина за руки.

– А ну брысь! – потребовал тот. – А то вообще не получите. Ишь шкуродеры! Вмятине этой две недели. Переведи!

По вскинутым чрезмерно интенсивно рукам, по несколько искусственной экспрессии Коломнин окончательно определил, что с диагнозом не ошибся, а потому раздвинул два пальца, дважды тряхнул и веско произнес:

– Короче, базар заканчиваю. Либо «ту», либо – аут и к… – скосился на внимающую Катеньку. – Этого можешь не переводить.

И, не теряя слов попусту, сделал шаг в сторону шезлонга. Но тут же был окружен заново. Среди непонятных фраз, что выкрикивали тайцы, он разобрал на этот раз словечко «полиц».

– Грозят полицию вызвать, – пролепетал подбежавший Маковей, обескураженно поглядев на утирающего пот Ознобихина.

– А давай! – внезапно обрадовался Коломнин. – Чего в самом деле воду толочь. Вызывай! Я сам ай эм рашен полисмен! Давай вызывай! Вон туда, к моему шезлонгу. А вас всех, гадов, в камеру за мошенничество пересажаем. Хочу полицию!

И, решительно освободив себе дорогу, отправился прочь.

Перехватил его метров через пять Ознобихин.

– Ты чего, опешил? Нам еще только в полицию залететь не хватало. Лучше отдать деньги.

– Так я всегда. По доллару с брата. Да не журись, Коля! Ты думаешь, им нужен скандал? Это они так бизнес делают. Дай десять минут, сами утихнут.

В самом деле толпа вокруг задержавшегося Маковея заметно поредела. А оставшиеся хоть и жестикулировали энергично, но без прежней уверенности, то и дело оглядываясь на странного русского.

Через короткое время вернувшийся Пашенька с торжеством сообщил, что «уронил» тайцев до пятидесяти долларов, так что инцидент можно считать исчерпанным.

– Молодец! Смышленый мальчик, – облегченно одобрил Ознобихин, залезая в карман шорт.

– Сэр! С вас двадцать пять, – ткнул он в дремлющего Коломнина.

– Я же сказал: два за все. А то и этого не дам, – не раскрывая глаз, отчеканил тот.

– Теперь я за банковскую безопасность окончательно спокоен, – Ознобихин передал Маковею собственный полтинник. – Вот так и на кредитном комитете с тобой спорить – себе дороже.

Тем же вечером, шуганув Маковея и «сбросив с хвоста» заново прилипшую к Коломнину Катеньку, Ознобихин повез товарища на сеанс, о котором еще в самолете вспоминал с придыханием, – тайского эротического массажа.

В жужжащем бесчисленными вентиляторами вестибюльчике навстречу вошедшим поспешил одетый в белую рубаху таец. Лицо его при виде гостей наполнилось таким благоговением, что Коломнин на всякий случай оглянулся, не спутал ли. Но нет! С бесконечными поклонами и ужимками посетители были препровождены в плетеные кресла, расположенные почему-то перед плотным занавесом. На столике, на расстоянии протянутой руки, стояли приготовленные напитки в причудливых, в форме змеи кувшинах. Убедившись, что гостям удобно, менеджер сально заулыбался и нажал на пульт – занавес двинулся в сторону, открыв звуконепроницаемое стекло, за которым внезапно обнаружились рассевшиеся по скамеечкам полуобнаженные «массажистки» – человек двадцать. Движение занавеса поймало их в минуту расслабленности: группка в углу лениво переругивалась; одна из сидящих, откровенно позевывая, чесала себе ступни. Но уже в следующую секунду, прежде чем стекло полностью открылось, все они приняли соблазнительные позы и зазывно замахали ручками.

– Как тебе это пиршество? – впившийся в экран Ознобихин подтолкнул локтем несколько опешившего приятеля. – Так бы всех сразу…Эй, абориген! Мне во-он ту бойкую канареечку!

Менеджер сделал знак. Выбранная девушка, поклонившись в знак благодарности, ушла в глубину. Поднялся и Ознобихин.

– Через час встретимся. Если очень утешит, можешь дать лично девочке десять долларов. Но только, чтоб постаралась.

И, поощрительно хохотнув, удалился. Менеджер продолжал терпеливо ждать выбора второго гостя. А Коломнину, сказать по чести, сделалось отчего-то неуютно. Будто не он выбирал барышню для развлечений, а его оценивали расположившиеся за стеклом двадцать пар девичьих глаз.

Понимая, что пауза неприлично затягивается, он ткнул в сторону девушки в запахнутом халатике, единственной, не искавшей внимания клиента.

Выбор был сделан. К креслу тотчас подошла одетая в кимоно служительница и с поклоном предложила следовать за ней. Нельзя сказать, что комнатка, куда препроводили клиента, была чрезмерно меблирована. Скорее мебели не было вовсе, если не считать за таковую вешалку, массажный, укрытый простынкой стол и ванную с душем. Все это по какой-то странной ассоциации неприятно напомнило Коломнину кабинет райполиклиники, где два года назад ему делали колоскопию. Вошедшую следом избранницу сопровождала еще одна тайка, выжидательно остановившаяся перед гостем.

– Мистер! Спик инглиш?

– Да нет. Русский я, – растерялся Коломнин и, обидевшись на собственное смущение, выпалил. – По-русски! По-русски тренироваться пора.

– О! Рашен мэн. Дринк? – намекающе подсказала массажистка.

– Дринк? Да. Йес. Водки. Стакан.

– О! Рашен водка, – официантка вышла и тут же вернулась с подносом, на котором стояли два бокала, – будто из-за двери вытащила. Дождавшись, когда Коломнин подаст ей деньги, она выдавилась задом, оставив «новобрачных» вдвоем, – все с той же сальной улыбочкой на губах.

– Да! Вот такие дела, – пробормотал Коломнин, с тоской наблюдая, как массажистка открыла воду в ванной и, не переставая улыбаться, шагнула к клиенту. Скользящим движением плеч сбросила с себя халатик и оказалась худенькой, узкобедрой, словно четырнадцатилетняя девочка. С личиком, привычно сведенным в гримасу желания, потянулась к нему и принялась ловко освобождать от одежды.

– Полагаешь, пора? – пролепетал Коломнин. Он проследил взглядом за сползшими вниз шортами. Не на что там было смотреть. – Ну, не суетись, басурманка. Давай хоть дрынкнем сначала.

С усилием освободившись от обволакивающих ручек, Коломнин шагнул к столику и решительно оглоушил бокал. После чего, выдохнув, повернулся к ошеломленной массажистке и решительно махнул рукой: