Книга Шпион из-под воды - Сергей Бакшеев

– Я шпионка, – таинственно зашипела она и снова рассмеялась. Ларису никто не поддержал, она обиженно надулась. – Какие вы скучные! – Но не прошло и минуты, как ее настроение вновь переменилось. – У меня отец – главный конструктор. Он уже два месяца в Приозерске. Сделал мне вызов. Говорит, там отдых, как на море.

– А что он конструирует? – заинтересовался лейтенант.

– Ракеты какие-то. По самолетам стрелять.

– Наверное, я его увижу. А как его фамилия?

Но девушка уже повернулась к соседу.

– Тихон, а вы зачем туда летите?

– На практику, – ответил Заколов и пояснил: – Научную.

Это была только одна из причин. Заколов еще весной запланировал встретиться в Приозерске со своим школьным другом Александром Евтушенко. Оба приложили усилия, чтобы получить распределение на практику в научно-исследовательскую часть на знаменитой "сороковке", 40-й площадке военного полигона.

Также требовалось завершить имущественные дела после смерти родителей. А два дня назад появился еще один серьезный повод для срочной поездки в город детства. Одноклассник Виктор Корольков, служивший рядовым в Афганистане, получил тяжелое ранение и, после ампутации ноги в полевых условиях, был доставлен в Приозерский военный госпиталь. Он лежал в реанимации в бессознательном состоянии. Об этом Заколову сообщила одноклассница Катя Гладкова, работавшая в госпитале медсестрой.

Тихон извлек из нагрудного кармана последнее письмо Королькова. Торопливый почерк, тетрадная бумага и жесткий текст…

"Ты узнал то, что не должен был знать. Ты действовал неумело и обнаружил себя. Теперь Ты балансируешь над пропастью, и думаешь, что тебя могут убить. Уверенность в этом беспощадном исходе растет с каждым часом. Надежда тает, гибель приближается. Ты не знаешь лишь одного: кто расправится с тобой – свои или чужие? Ты больше боишься своих".

Витька писал повесть про Афган. Героя он называл Ты, и трудно было понять, носит ли повесть автобиографический характер или в ней больше выдумки. Главы он поочередно отсылал Заколову, Евтушенко и своей маме. За этим скрывался специальный расчет. Корольков постоянно напоминал, что осенью после дембеля им обязательно придется встретиться, чтобы прочитать историю целиком. Грустная встреча предстояла на несколько месяцев раньше. Чем больше Тихон вчитывался в последнее письмо, тем сильнее в нем зрело убеждение, что свою трагедию Витька предчувствовал.

– Письмо от любимой девушки? – сунула любопытный носик Лариса.

Заколов молча убрал тетрадный лист. Обсуждать горе друга с посторонними не хотелось.

– Какой вы загадочный, – фыркнула девушка.

С противоположной стороны ее вечно дергал бравый лейтенант. Офицер всеми силами стремился заинтересовать красивую соседку, рассказывал курсантские истории и многозначительно намекал на героическую романтику своей будущей службы. Лариса заразительно смеялась, изредка оборачиваясь к задумчивому Заколову. В такие мгновения ее оценивающий взгляд из-под опущенных ресниц проскальзывал по крепким рукам, развитой груди и мужественному лицу парня.

В середине полета девушка зашуршала журналом и попыталась организовать совместное разгадывание кроссворда. Заколов молчал. Григорьев морщил лоб и жаловался, что нет вопросов связанных с военной техникой, уж там бы он показал класс. Ниже кроссворда был помещен числовой ребус.

– Такие задачки не для меня, – махнула пальчиками девушка.

– Дайте, я попробую, – заявил лейтенант.

После неудач с кроссвордом ему хотелось продемонстрировать мощь мужского интеллекта. Он шевелил губами, вписывал цифры, порой нервно зачеркивая их. Когда былой энтузиазм иссяк, он нечленораздельно промычал:

– Кажется, я запутался. – И тут же бодро воскликнул: – Лариса, посмотрите в иллюминатор. Уже видно озеро!

Девушка с вызовом протянула журнал Тихону.

– Вы, по-моему, говорили про научную практику.

Заколов отвлекся от невеселых мыслей, взял журнал, но отказался от протянутой ручки.

– У меня другого цвета, – пояснил он и сходу поверх черных расставил синие цифры во все клеточки.

Девушка перевернула страницу, сверилась с ответом и недоверчиво прищурилась.

– Слишком быстро. Вы уже видели этот журнал.

– Алиби у меня нет, – развел руками Тихон.

– Посмотрите, какая красота, – настойчиво звал лейтенант. Ему не терпелось, чтобы девушка склонилась над ним к иллюминатору. Когда она это сделала, он выпятился, стараясь коснуться ее груди, и жадно внюхивался в аромат рыжих волос.

– Да это не озеро, а море! – оторвавшись от созерцания, воскликнула Лариса и лукаво спросила: – Кто мне покажет город?

– Я могу, – с ходу предложил лейтенант.

– Олег, вы первый раз в Приозерске. К тому же, у вас служба.

– Нет, – запальчиво воскликнул Григорьев, но тут же прикусил губу и отвернулся, не пояснив, против какой части фразы возражает.

Лариса прямо и требовательно взглянула в глаза Тихона. Некоторое время они, не мигая, смотрели друг в друга. Заколов первым не выдержал смелый взгляд красивой девушки.

– Я вас найду, – пообещал он.

– Как? Я сама еще не знаю, где поселюсь.

– Вы будете жить рядом с отцом, а фамилия академика Трушина достаточно известна.

– Но я ее не называла.

– Однако успели многое разболтать.

Девушка хотела обидеться, но мгновенно передумала и загадочно улыбнулась:

– Тогда, не тяните со встречей, Тихон.

Она не заметила, как похолодел взгляд лейтенанта, после того, как он услышал фамилию ее отца.

4

Встреча

Крупный черный скорпион двигался по песку вдоль бетонных плит, шустро перебирая четырьмя парами крепких лапок. Его мощные клешни, устрашающей дугой выдвинутые вперед, слегка покачивались. Неожиданно прямо перед собой скорпион заметил желтую фалангу. Ее мягкое брюшко было раздуто, фаланга мирно переваривала обильную трапезу. Скорпион не пожелал совершить обходной маневр. Он поднял изогнутый хвост с острой иглой, начиненной ядом, и агрессивно раскрыл клешни. Но фаланга оказалась не из пугливых. Она прытко развернулась к врагу, агрессивно задрала голову и разжала две пары острейших вертикальных челюстей. Скорпион знал, что это единственное, но очень грозное оружие фаланги. Если она вцепится ими в любой участок панциря, то противник обречен. Четыре челюсти позволяют фаланге сжимать и пережевывать жертву одновременно.

Однако скорпион был уверен в своих силах. Он смело бросился вперед, отвлек внимание ложным замахом клешней и уколол фалангу в живот длинным хвостом. Яд на фалангу не подействовал. Скорпион повторил маневр и впрыснул новую порцию. Фаланга ощетинилась еще яростнее, но ее движения показались скорпиону замедленными. Третий укол был предназначен ей в голову и должен был довершить победу. Скорпион смело махнул хвостом, однако фаланга извернулась и перехватила хвост у самого кончика острыми челюстями. Она мотнула толстой головой и развернула противника к себе задом. Теперь даже грозные клешни не могли помочь скорпиону. Сейчас эта алчная бестия сломает его бронированный хвост, а потом, перебирая челюстями, доберется до мягкого брюшка.