Книга Царская экспертиза - Ольга Ракитина

Наконец, миновав ряд просторных, но сумрачных комнат, братья вышли на просторную открытую террасу на противоположной улице стороне дома. Им открылся вид на садовую лужайку и небольшой розарий. В неглубокой тени низкорослых акаций Алексей заметил украшенные лентами качели, а чуть дальше, между деревьями — беседку. Сад был ещё молодой, а качели и беседка казались совсем новёхонькими. Как всё это было непохоже на старый шумиловский сад! «Не иначе, как хозяева обустроились тут недавно," — решил Алексей.

Терраса, по всей вероятности, была любимым местом хозяйки: светлая, полная воздуха, она в то же время была защищена от ярких солнечных лучей нависающим балкончиком второго этажа и погружена в приятную прохладную тень. На накрытом тугой крахмальной скатертью столе возвышался остывающий самовар — этакий медно — красный гигант с пузатыми боками. В серебряных блюдечках янтарём переливалось ароматное варенье, а над ним вилась пара ос, явно прицеливаясь для посадки. Изящный двухместный диван — лавсит и кресла из плетеной ивовой лозы гармонировали со светлым деревянным полом и точёными резными столбиками, увитыми виноградом и уходящими вверх, в основание балкона. На маленьком лаковом ломберном столике на другом конце террасы были разложены карточки и бочонки для игры в лото. Идиллическая картина!

Хозяйка была не одна. Напротив нее за столом с самоваром сидел молодой человек — белокурый, кудрявый как херувим, с тонкой, нежной, способной вмиг наливаться густым румянцем кожей. Рядом в кресле — качалке, расслабленно откинувшись, полулежала ещё одна молодая женщина.

— Доброго вам дня, Александра Егоровна! — заулыбался Сергей, — Исполняя давешнее обещание, привёл вам моего братца. Вот, позвольте рекомендовать: Алексей Иванович собственной персоной.

Навстречу поднялась молодая, никак не старше двадцати трёх лет, улыбающаяся женщина. Светло — русые волосы её были высоко подобраны, открывая круглую, слегка полноватую шею, плавно перетекавшую в сдобные плечи и роскошный бюст, уютно прятавшийся в складках кружев. Впрочем, самое начало заманчивой ложбинки было предусмотрительно оставлено открытым, притягивая взоры и заставляя мужчин безотчетно напрягаться в присутствии этой пышащей здоровьем, молодой и полной чувственной энергии женщины. Утреннее домашнее платье, легкое и очень открытое, стоившее, пожалуй, никак не менее полугодового оклада столичного чиновника средней руки, было в кружевах и оборках, казавшихся неуместными в своей чрезмерности.

— Очень рада, очень рада видеть вас обоих. Я непременно хотела с вами познакомиться, Алексей Иванович. Это такой счастливый случай, что вы приехали в наши края.

Женщина проговорила всё это нараспев, манерно подавая руку для поцелуя и не сводя с Алексея больших серых глаз с поволокой. Затем, повернувшись, жестом радушной хозяйки пригласила к столу.

— Господа, позвольте представить вам моих друзей, — продолжила она. — Аристарх Карлович Резнельд и Софья Карловна…

— … его сестра, — с улыбкой добавила молодая женщина, полулежавшая в кресле — качалке. Была она столь же молода, как и хозяйка дома, но весь её облик казался как — то бледнее: не было в ней той сдобной полноты, довольства в глазах, а светлые брови и ресницы делали лицо, в остальном весьма привлекательное, каким — то бесцветным. Да и одета была куда как проще: простое ситцевое платье

в мелкий цветочек с голубыми лентами, голубой же бант в белокурых волосах. У нее с братом было большое внешнее сходство, но, удивительное дело, в облике Аристарха те же самые черты лица, белокурые вьющиеся волосы и общая сухость фигуры выглядели гораздо более привлекательно. «Прям какая — то насмешка природы, — подумал Алексей Иванович, — кому же из двоих более нужна красота? Понятное дело — женщине, а в этой семейке получилось всё наоборот».

Аристарх Карлович поднялся со своего стула, с важностью подал руку вошедшим. Его юное, почти мальчишеское лицо выражало самодовольство, а глаза смотрели надменно и насмешливо, что никак не вязалось с дряблым, совсем не мужским рукопожатием. Начался самый банальный разговор только что познакомившихся людей, из тех, о которых потом и вспомнить нечего — о погоде, об общих знакомых, о давешнем благотворительном обеде городского головы, устроенном для сбора пожертвований на борьбу с холерой…

— Господа, не желаете ли чаю? У нас тут сласти, угощайтесь. А может быть… может быть шампанского, прямо из ледника, такая красота по нынешней жаре! — Александра Егоровна взяла холёной ручкой серебряный колокольчик на крошечном подносе и начала звонить.

— Шампанское в полдень — это прям совсем по гусарски, — усмехнулся Сергей. — Но поскольку повод имеется, то почему бы нет?

Алексея несколько смутила перспектива пить шампанское с малознакомыми людьми. Обычно шампанским отмечали достижение договорённостей в важных делах, другими словами, распитие спиртного следовало за деловой частью беседы, а не предшествовало ей. Поэтому он проговорил:

— Может быть, мы поговорим сначала об интересующем вас предмете? Мне Сергей рассказал в общих чертах…

— Да — да, конечно, — согласилась хозяйка. — Прошу в кабинет, там вполне удобно.

На террасе появилась девушка в глухом тёмном платье и белом фартуке. Хозяйка дома повернулась к ней и с неожиданным раздражением проговорила:

— Где тебя черти носят, Палашка! Пару шампанского в кабинет. Скажи Тимофею, чтоб самое холодное выбрал. Да живее поворачивайтесь, а то как мухи полудохлые ходите, дар — р — моеды

«Э — ге, а барышня — то с характером», — не без удивления отметил про себя Алексей.

Через открытые двери хозяйка повела гостей через анфиладу полутемных комнат в кабинет. Это была выработанная многими поколениями южан традиция — в дневные часы держать деревянные ставни на окнах прикрытыми. Таким образом, можно было поддерживать в комнатах приятную прохладу в противовес горячему, раскаленному воздуху снаружи дома.

Но в кабинете, против ожидания, было светло, ставни за окнами оказались открыты. Окна выходили на запад, и солнце ещё не успело накалить воздух в кабинете. Интерьер был строг, если не сказать аскетичен и этим заметно контрастировал с другими комнатами. Здесь не было ни картин, ни фотографий, ни подушек, ни узорчатых салфеток, ни массы прочих забавных мелочей, которые почему — то так милы женскому сердцу. Выбеленые мелом стены, простые книжные шкафы, большой дубовый неполированный стол, старое кресло с деревянными подлокотниками и протертым кожаным сиденьем, а вдоль стен — видавшие виды деревянные стулья.

— Простите, Алексей Иванович, а можно ли узнать где именно вы служите? — поинтересовалась Александра Егоровна после того, как все расселись.

— Я служу юридическим консультантом в «Обществе взаимнаго поземельного кредита», иногда ещё называемом Дворянским, хотя последнее наименование неофициально, — ответил Алексей. — Землевладельцы, испытывающие затруднения с деньгами, либо желающие их привлечь без продажи недвижимости, закладывают у нас свои поместья. На руки они получают сорок процентов оценочной стоимости.

— Сколько сделок проходит за год? — поинтересовался Сергей, поддерживая разговор. — Каков осреднённый размер одной сделки?