Книга Бундори - Лора Джо Роулэнд

«Может, у сёгуна, — подумал Сано, — есть для меня задание и я сумею выполнить данное отцу обещание». В душе родилось предчувствие чего-то важного. Он постарался избавиться от этих мыслей: «Наверное, сёгун просто из вежливости решил уделить минуту внимания прилежному служащему, чтобы потом забыть о нем навсегда». Но разубедить себя, перестать надеяться на лучшее Сано не удалось.

Идя к воротам, разделявшим тренировочную площадку и внутренний двор замка, он бросил взгляд в сторону мишеней для стрельбы из лука. Товарищи-самураи уже подобрали свои стрелы. Только его осталась на месте. Сано отвернулся. Стрела торчала в траве на расстоянии целого локтя от мишени, и это показалось дурным предзнаменованием.

* * *

Охрана записала имя гостя на специальной дощечке, обыскала на предмет спрятанного оружия и, наконец, пропустила через окованные железом ворота. Оказавшись во внутреннем дворе, он двинулся вдоль идущего по кругу каменного коридора между двумя параллельными каменными стенами, соединенными бесконечными рядами побеленных караульных помещений. Он обошел по периметру внутренний двор и очутился в восточной части, где располагался дворец сёгуна. Коридор стал постепенно подниматься вверх, повторяя контур холма, на котором был выстроен замок. Через каждые сто шагов Сано задерживал сторожевой пост. Охранники снова и снова обыскивали его, прежде чем пропустить через очередные ворота. Сквозь окна и бойницы караульных помещений он замечал других охранников. Много солдат патрулировало коридор или сопровождало посетителей и чиновников. Даже в мирное время, когда вероятность осады была весьма проблематичной, никому не удавалось пройти по замку тайком. Сано никак не мог привыкнуть к тому, что за ним постоянно наблюдают.

Иногда ему казалось, что замок при всем великолепии и изяществе является не чем иным, как огромной тюрьмой.

Однако в такой день замок представлялся очень красивой тюрьмой. Свежий весенний ветерок, слетая с гор, шуршал в лапах сосен, покачивающихся над черепичными крышами караульных помещений вдоль внутренних стен. Через окна во внешних стенах перед Сано на мгновение открывалась долина. Светло-зеленая дымка проклюнувшихся листьев несколько расцвечивала и оживляла оливково-коричневый фон соломенных или черепичных крыш города. Вишневые деревья, которые теперь были в полном цвету, нежно-розовыми облаками обрамляли берега многочисленных каналов, образовывали ослепительные массивы вдоль широкой илистой реки Сумида и превращали склоны возвышавшихся над замком гор в захватывающее дух буйство зеленых и розовых волн. Их аромат наполнял воздух едва ощутимой горьковатой сладостью. Вдали на западе поднималась невозмутимая, покрытая снежной шапкой вершина горы Фудзи. Сано прибавил ходу. Он в следующий раз полюбуется красотами замка. Может, тогда он почувствует себя в этих стенах более уютно.

— Подождите, пожалуйста, Сано-сан!

Сзади раздались голос и торопливые шаги. Сано обернулся и увидел Ногуши Мотоори, своего непосредственного начальника, тот пыхтя спешил по дорожке. Сано подождал и, когда Ногуши приблизился, отвесил ему приветственный поклон.

Ногуши, главный архивист замка, полностью соответствовал представлению Сано о том, как должен выглядеть самурай-ученый. Широкие штаны и верхний хитон прикрывали короткое тело, ставшее из-за сидячего образа жизни архивиста рыхлым и тучным. Два меча на поясе казались неестественным приложением к неуклюжему, нерешительному и совершенно не склонному ссориться, а тем более сражаться с кем бы то ни было человеку. Ногуши было около пятидесяти лет. Маленькие водянистые глаза сидели на детском круглом лице. Когда Ногуши был озабочен, как сейчас, морщины на лбу добегали у него до самого выбритого темени. Добрый, заботливый и терпеливый, к тому же разделявший его любовь к истории, Ногуши понравился Сано с первого взгляда. Тем не менее Сано, получив должность, с помощью которой надеялся добиться успеха, хотел бы иметь более сурового начальника.

— Уф, рад, что удалось вас нагнать, — сказал Ногуши.

Они пошли рядом. Скрывая нетерпение, Сано замедлял шаг, чтобы Ногуши поспевал за ним. Придется уделить несколько минут начальнику, дабы продемонстрировать вежливость.

— Вам будет приятно узнать, переговоры по поводу вашей женитьбы идут вполне успешно, — сообщил Ногуши. — Судья Уэда согласен на встречу. Вы, госпожа Рэйко и ваши семьи смогут познакомиться.

Новость и в самом деле оказалась приятной.

— Очень признателен вам, Ногуши-сан, за хлопоты ради меня, — сказал Сано, используя формальные, но прочувствованные слова благодарности, диктуемые приличиями.

Сано, холостой в тридцать один год, очень хотел иметь жену и семью — особенно сына, продолжателя рода. Кроме того, он лелеял романтическую, но малореальную надежду на духовную близость, которую брак по сватовству мог принести, но не обязательно приносил. Отец, мечтавший поправить материальное и общественное положение семьи, не позволял Сано взять жену из их круга и слал предложения только дочерям богатых знатных самураев, связанных с основными кланами. Все предложения были отвергнуты. Однако теперь, при новой, высокой должности, Сано считал, что его перспективы стали более благоприятными. И Ногуши, выступая в качестве свата, как часто делали высокопоставленные самураи, неплохо справлялся со своими обязанностями. Родичи Рэйко были наследственными вассалами Токугавы, ее отец занимал должность судьи южного Эдо и слыл очень богатым.

— Если встреча пройдет хорошо, — сказал Ногуши, — то очень скоро (конечно, после того, как закончится траур по вашему отцу) я с удовольствием поприсутствую на вашей свадьбе. Вот такие дела.

Он улыбнулся, но, судя по морщинам озабоченности, на душе у него было еще что-то, не связанное с переговорами о женитьбе. Сано ждал продолжения разговора.

Наконец, Ногуши промолвил:

— Порой можно без лишних слов дать понять: хотя ты с радостью выполнил бы поручение, однако твое время могло бы быть потрачено с большей пользой на что-либо другое. — Он переключился на иносказательную речь, которой пользовались многие утонченные представители высшего общества. — Можно также внушить, что поручение лучше дать кому-то другому. Не оставляя, конечно, никакого сомнения в своей готовности и способностях выполнить задание. Даже не имея представления о конкретных обстоятельствах, я уверен, умный человек сумеет заставить других принять свою точку зрения, не снискав при этом порицания и не потеряв лица.

Сано растерялся.

— Да, понятно, — сказал он, но только потому, что Ногуши бросал на него многозначительные взгляды, как бы умоляя понять свои намеки.

— И конечно, вы не забудете, что его превосходительство очень занятой человек. Мелкие вопросы неизбежно должны тотчас же выветриваться из его головы. Но это не совсем плохо.

Они подошли к воротам, ведущим к дворцовым покоям.

Теперь смысл речи начальника стал понятен Сано. Многие чиновники, включая Ногуши, из боязни обесчестить себя или попасть в неприятное положение шли на все, чтобы избежать любого поручения, хорошего или плохого, способного привлечь внимание сёгуна. Ногуши не мог открыто посоветовать подчиненному проигнорировать прямой приказ. Но видимо, узнав, что сёгун вызывает Сано (не причину вызова), он предлагал ему использовать все средства, чтобы увильнуть от задания. Или в случае, если не удастся, помедлить с выполнением в надежде, что Токугава Цунаёси забудет о поручении. Сано понял позицию Ногуши, но не согласился с ней.