Книга Александр Солоник - киллер на экспорт - Валерий Карышев

Наверняка последние и установили за защитником Солоника «наружку». Бежевая «шестерка» без зазрения совести преследовала его «БМВ» по всей Москве, и недавний адвокат Македонского был внутренне готов к самым серьезным неожиданностям.

Впрочем, вскоре Адвоката оставили в покое: и тому были свои причины. А еще через несколько месяцев скандал поутих и о Солонике вспоминали все реже. Помнили о загадочном киллере, стрелявшем без промаха, кандитаты на киллерское «исполнение» — все эти воры, паханы, авторитеты. Помнили о нем и те, кто законными средствами боролись с клиентами Македонского: РУОП, прокуратура, МУР, ФСБ…

Помнили и тоже искали, но найти, естественно, не могли. Умный, опытный, отлично подготовленный профи умело уходил из расставленных ловушек.

И вот второго февраля 1997 года в Москву из Греции пришло известие, будто бы труп великого и ужасного Солоника найден на пустыре вблизи Афин со следами удушения. Адвокат, помня о профессиональном долге, тут же вылетел на Балканы.

В Афинах он нанес визит в Министерство общественного порядка, провел долгие, но увы, безрезультатные переговоры с греческими властями о выдаче тела. Оформил документы для матери покойного Солоника, вылетевшей в Афины из Кургана. Состоялись утомительные беседы в российском посольстве, в местном отделении «Интерпола», встречи с людьми, знавшими Македонского хорошо, шапочно или не знавшими вовсе, но тем не менее утверждавшими, что знали. Наконец последовал визит в морг, печальная необходимость.

И он, Адвокат, видел труп, найденный в окрестностях Афин.

Вроде бы в морозильной ячейке действительно находилось тело его бывшего клиента. Во всяком случае имело место формальное сходство. И послеоперационный шрам, и черты лица, и фигура, и рост… Но уже в морге что-то подсказывало Адвокату, что все не так просто, как может показаться на первый взгляд.

Удивила мать Солоника — Адвокат мельком видел ее на ступеньках морга, сразу же после опознания. Ее лицо было непроницаемо, и на щеках не было слез.

Так кто же лежит на Третьем муниципальном кладбище Афин под беломраморным крестом?

Солоник? Или же он, предвидя неизбежные преследования, сумел-таки подсунуть вместо себя двойника. И не просто подсунуть, но и убедить потенциальных убийц, что это и есть тот самый человек, крови которого они так жаждут…

Адвокат закурил, откинулся на спинку кресла, развернул газеты, купленные им еще до отлета в Грецию…

«В Греции давно ловили живого Солоника, а нашли мертвого», — писали влиятельные «Известия» 5 февраля 1997 года.

«В Афинах убит Александр Солоник, он же Саша Македонский. Греческие средства массовой информации наперебой рассказывали о том, что прибывшая в страну таинственная «группа захвата» из Москвы пыталась арестовать преступника, разыскиваемого более полутора лет после бегства из столичного СИЗО N 1 «Матросская тишина», однако обнаружили лишь его труп.

Между тем из скупых и весьма расплывчатых комментариев официальных лиц в российских правоохранительных органах невозможно хотя бы с малой долей вероятности предположить, кто и при каких обстоятельствах «убрал» Солоника. Как, впрочем, нельзя точно утверждать, что найдены останки именно этого человека…»

А «Коммерсант-Дейли» от 4 февраля 1997 года сообщал:

«Пока афинская полиция рассматривает три версии о мотивах убийства Солоника. По одной из них, с Сашей Македонским расправилась русская мафия. Речь скорее всего идет о бауманской преступной группировке, двух лидеров которой. Глобуса и Бобона, Солоник застрелил в 1993 и в 1994 годах.

По второй версии, смерть курганского авторитета — разборки внутри обосновавшихся в Греции русских преступных группировок. Они слишком трепетно относятся к своему бизнесу и не терпят чужаков.

Третья версия — наиболее скандальная. Солоник, как считают греческие полицейские, давний агент КГБ, и с ним расправились российские спецслужбы. В ФСБ, правда, заявили, что к Солонику и его преступной деятельности не имеют никакого отношения.

Нельзя не отметить, что смерть Александра Солоника была на руку как МВД, так и прокуратуре. Уголовное дело по факту убийства Солоника российские милиционеры расследовать не будут: он был убит на территории иностранного государства…»

Что правда, то правда: смерти этого человека жаждали многие, очень многие. И Солоник, человек, безусловно, неглупый, хитрый и расчетливый, прекрасно понимал, что его смерть станет выгодна для всех. И уж наверняка прогнозировал дальнейшие события. И не только прогнозировал, но и готовил собственный сценарий.

Адвокат вновь зашелестел газетным листом — концовка материала в газете «Сегодня» за 5 февраля была созвучна его соображениям:

«Не секрет, что труп Солоника хотят увидеть очень многие. Вот только вопрос: а мертв ли он? Допустим, что Саша Македонский «скорее мертв». Вот только «мифы и легенды» Греции заставляют в этом усомниться…»

Сигарета, зажатая между пальцами, неслышно тлела, пепел падал на полированный стол, но Адвокат не замечал этого. Сунул руку во внутренний карман пиджака, извлек диктофончик и четыре микрокассеты, вставил одну из них, нажал на воспроизведение.

Это были посмертные воспоминания Александра Солоника. Хотя, как знать, может быть, и не посмертные?

Кассеты эти хранились в специальной ячейке банка в Лимасоле. Адвокат специально летал на Кипр, чтобы извлечь их оттуда. Недавнему посетителю Третьего муниципального кладбища очень не хотелось вспоминать, кто, как и при каких обстоятельствах сообщил ему об этих аудиозаписях. Да и могли ли они теперь что-нибудь изменить?

Тихо, почти неслышно шелестела магнитная лента, и знакомый голос, который он столько раз слышал в кабинете «Матросской тишины», неторопливо, обстоятельно повествовал о жизни Саши Македонского. О том, как простой, ничем не примечательный курганский парень стал грозой и ужасом русской мафии. О том, почему МУР, РУОП, специальные поисковые группы ГУИНа, прокуратура и ФСБ с их воистину неограниченными возможностями так долго не могли выйти на след «курганского Рэмбо». И конечно же о тех, кого ему, Александру Солонику, приходилось «исполнять». Правда, рассказчик старался не упоминать о тех людях, которые стояли за киллерскими отстрелами о тех, кто заказывал ему убийства, о тех, с чьей помощью он был извлечен из СИЗО «Матросская тишина», кто организовал ему бегство в солнечную Грецию. Когда же монолог подходил к самому главному, к кукловодам, незримо дергавшим за ниточки из-за кулис, голос рассказчика становился каким-то тусклым, речь сбивчивой — так может говорить лишь человек, который рассчитывает в будущем никогда с теми кукловодами больше не встречаться.

Но тогда получается, что Солоник скорей жив, чем мертв.

Это была не исповедь и не мемуары, и уж тем более не крик души. Кому, как не Александру Македонскому, знать: за его именем тянется шлейф догадок, домыслов, слухов и сплетен, порой самых неправдоподобных и жутких. И, наверное, он посчитал своим долгом изложить события таковыми, какими они виделись ему самому.