Книга Тайна трех похищений - Марина Елькина

Там можно было установить «прожектора» — настольные лампы, довольно ярко освещавшие площадку с двух сторон.

Как-то ребята даже попробовали натянуть занавес, но он рухнул в самом начале представления, когда должен был торжественно раздвинуться. После этого идею с занавесом оставили в покое. И без занавеса совсем неплохо.

Зрительным залом служили лестничные пролеты. Вверх и вниз. Тот, что поднимался вверх, был, конечно, удобнее. Туда пускали только по пригласительным. Для родителей устанавливались стулья между четвертым и пятым этажами. Те, кто приходил без билетов, теснились на лестнице, ведущей вниз. Но даже там зрителей всегда набивалось до отказа. Маша где-то вычитала, что полный зал называется в театре аншлагом, и гордо объявляла друзьям перед каждым представлением:

— У нас сегодня снова аншлаг.

Репетировали ребята по-прежнему у Маши дома. Ее мама отличалась завидным терпением. Не всякий выдержит ежедневное вторжение десятка детей, шумных и смешливых.

Маленький коридорчик квартиры едва вмещал всю ребячью обувь. Пушок сначала звонко облаивал артистов, но потом устал, ведь они ходили к Маше по нескольку раз на дню. То один, то другой, то какой-то вопрос, то какой-то совет, то забрать роль, то показать костюм. Пушок лишь тявкал для проформы и равнодушно пропускал гостей в комнату Маши.

Ребята много раз делали попытки сменить помещение. Однажды они даже перебрались в подвал. Но из этого переселения ничего, кроме детективной истории, не получилось.[1]А когда Маша, Антон и Славка разоблачили торговцев оружием, родители просто-напросто запретили своим детям ходить в подвал. И театр снова благополучно переместился в Машину квартиру.

Никто и не спорил: в квартире было уютнее, теплее и удобнее. Театр как будто переставал быть театром, когда он куда-то переезжал из Машиной комнаты.

Руководителем театра всегда оставалась Маша. Все вокруг удивлялись: театр без взрослых? Не удивлялись только ребята. Если бы во главе его встал кто-нибудь из взрослых, театр сразу перестал бы существовать. Ведь именно это и нравилось ребятам — сами себе голова. Слушаться Машу — это то же самое, что слушаться самих себя, тем более что Маша никогда не принимала решения, не посоветовавшись с ними.

* * *

Об огромной ответственности, связанной с предстоящим выступлением в проектном институте, догадывалась пока только Маша. Дело в том, что таких серьезных предложений театр еще не получал. Нет, ребята иногда помогали школьной библиотеке в инсценировках каких-нибудь книжек для малышей, но выступать перед двумя десятками первоклашек и перед полным актовым залом — большая разница.

Честно говоря, Маша даже немного побаивалась. Может, отказаться от этого предложения? В любом случае ей нужен совет ребят. Вечером, на очередной репетиции, они все обсудят. А пока надо все-таки найти пьесу…

Пьеса Машу обрадовала. Сразу пропали все сомнения — новогодний утренник с такой пьесой они смогут подготовить.

Ролей хватало на всех. Одна даже оказывалась лишней. Но это не беда! В таких ситуациях театр срочно мирился с Сашкой. Как ни крути, а на сцене он играет неплохо. По крайней мере, гораздо лучше Тошки, который вечно устраивает какие-нибудь сюрпризы — то слова забудет, то костюм за другой кулисой оставит, то в нужный момент на сцену не выйдет.

Маша припомнила все его проделки и задумалась: на предстоящем утреннике таких провалов быть не должно. А как их избежать? Самый простой способ — не давать Тошке никакой роли. Маша с удовольствием так бы и поступила, но нельзя. Даже не из-за того, что играть будет некому, а из-за того, что Тошка смертельно обидится. Он хоть и не любит репетиций и спектаклей, себя все-таки считает очень хорошим артистом. Пожалуй, даже самым лучшим в театре.

Маша помнила один такой случай. На каком-то из представлений ребята решили устроить опрос среди зрителей. В каждом пригласительном билете они просили указать лучшего артиста. Большинство назвали Наташку. На втором месте была Маша, а на третьем — актер по имени Вадик.

Антону не досталось никакого места, и он разозлился. Когда закончился спектакль и зрители разошлись, он смял все пригласительные. Ребята заорали на него и заставили долго разглаживать каждую бумажку.

Тошка разгладил, но зрителям своего проигрыша не простил и к следующему представлению готовился спустя рукава. А зачем стараться, если ты все равно не лучший?

Маше пришлось втолковывать ему, что конкурс — это конкурс, что у каждого свое мнение и что никто не виноват, если ты играл хуже, чем Наташка или Вадик. С последним утверждением Антон, конечно, не согласился, но в остальном правоту Маши признал.

Правильно, у каждого свое мнение, и у Тошки свое — он играет лучше Наташки и, уж конечно, лучше Вадика. Самое главное, что он сам это понимает, а выбор пусть остается на совести остальных.

Поэтому отобрать у Антона роль в новогоднем спектакле — это немыслимо. Маша задумалась. Может, ему дать самую маленькую и незаметную роль? Но ведь он даже в маленькой и незаметной ухитрится что-нибудь перепутать!

В конце концов Маша остановилась на роли Зайчонка для него. А что? Вполне подходит.

Роль вроде и небольшая, а все-таки одна из главных. Остается только убедить Тошку, что Зайчонок — это самый значимый персонаж пьесы, чуть ли не главнее Снегурочки.

— Зайчонок? — тут же возмутился Антон. — Я — Зайчонок? Пусть лучше Славка Зайчонка играет! Он маленький!

— При чем тут маленький или большой? — поморщилась Маша. — Славка будет играть Еловую Шишку. Шишка все-таки поменьше, чем Зайчонок, правда?

Наступила Славкина очередь возмущаться.

— Шишка — это девчонка! — надулся он.

— Ничего подобного! — Маша была готова к подобному возражению. — Вот погляди!

На картинке в журнале был изображен мальчишка в коричневом костюмчике со множеством карманов.

— У меня будет такой костюм?! — тут же восхитился Славка.

— Постараемся сшить, — кивнула Маша.

— Погоди-погоди! — завопил Антон. — А у меня что же, на голове будут вот такие уши? — Он ткнул в изображение Зайчонка.

— А что?

— Как в детском саду!

— Не переживай, мы сделаем тебе маску из папье-маше. Ты же знаешь, Люда умеет делать такие маски. Зайчонку, Волку и Лисе. Лису буду играть я, так что маску и я надену.

— Тогда я хочу играть хотя бы Волка!

— Волка будет играть Вадик.

— Почему это Вадик — Волк, а я — Заяц?

— Не Заяц, а Зайчонок, — спокойно поправила Маша.

— Не в этом дело!

— Нет, дело именно в этом. Где ты видел Зайчонка выше Волка? А ты ниже Вадика на целую голову. Как я могу дать тебе роль Волка, а его сделать Зайчонком?