Книга Платный сыр в мышеловке - Валентина Андреева

— Ладно, поедем на машине, — глядя на меня, вздохнула Наташка. — Даже хорошо, что Володька с Тамаркой разменяли свою квартиру, соседи по старой наверняка бы меня узнали. Вопросов и сплетен не оберешься.

— Подожди, давай сначала скатаем на квартиру самого Кириллова, — заволновалась я. — Пробей заодно и его адрес.

— Эк тебя прихватило… Ты имеешь в виду кладбище?

Я снисходительно улыбнулась:

— А у него теперь там установлен номер домашнего телефона, сведения о котором имеются у тебя в наличии? Наталья на секунду сосредоточилась, глубокомысленно сказала сама себе «Ага!» и тут же заявила, что мне не мешало бы окончательно проснуться. Какой смысл глазеть на закрытую дверь бывшего жилища Кириллова, адрес которого она выяснила и без моей подсказки?

— Хотя… Да! Есть же там какие-нибудь положительные бабульки, которые знают о других больше, чем о себе, а поделиться накопленными знаниями им не с кем. Вот только мне совершенно не хочется представляться бывшей одноклассницей.

Наташка невольно взъерошила волосы.

— Представься троюродной сестрой Кириллова. Из глухого таежного поселка.

— Почему из глухого таежного? — Распахнув глаза по максимуму, подруга скроила на физиономии маску искреннего возмущения.

— Потому что ты без вещей. В отличие от столицы, в тайге чемоданы не воруют. Похоже, у тебя вещички сразу умыкнули. Прямо на вокзале.

— А может, они у меня в машине лежат?

— Извини, я ошиблась. В тайге тоже научились воровать. Откуда ты, дитя тайги, увела «Шкоду» со столичными номерами?

— Ир, не морочь голову, а? Три минуты тебе на сборы, пять минут — мне. Бутово… Бутово… Когда-то там жили Корольковы. Ладно, не будем ворошить другое прошлое. Это Бутово от старого места жительства Кириллова далековато будет. Похоже, Володька так и не смирился с новым районом проживания. Но на мой взгляд, кладбище несравненно хуже Бутова.

Наталья уже открыла дверь, намереваясь выйти, когда ее догнал мой вопрос:

— А ты не знаешь, где Кириллов работал?

— Говорил, что в ФСБ. Врал, наверное. Знаешь, мне трудно поверить, что он стал капитально поддавать. Может, и не врал, а? Действительно в ФСБ работал?

— Ну, если туда такой строгий отбор… Давай не будем гадать на растворимом кофе. Мои три минуты истекают.

— Какая проблема! Возьми пять моих.

Не прошло и часа, как мы уже катили в Бутово. Сначала молча и сосредоточенно, затем нехотя разговорились. Надо же было как-то коротать время в пути. Разговор намеренно вели на темы, совершенно посторонние, не имеющие к цели поездки никакого отношения. В частности, на тему: «Надо уметь проигрывать». Начали от печки, которую супруги Кузнецовы приобрели ранней весной для дачи. Решающее значение оказал подсчет положительных отзывов на интернетовском форуме. Помнится, я неоднократно доводила мужа до белого каления своими меткими замечаниями в адрес его нерешительности. Не доверяя интернетовскому большинству, Димка выжидал только одного положительного отзыва — Бориса Ивановича. По мере возможности свою лепту вносила и Наталья, каждый раз появляясь в нашем доме с замечанием о холодрыге. Высказав все претензии Дмитрию Николаевичу, совершенно не думающему о жене и будущих внуках, подруга просиживала у меня отпущенное солнечными часами время, а к вечеру направлялась к себе — в «Ташкент». Больше всего Димку не устраивало упоминание этой столицы сопредельного государства. Он демонстративно фыркал, но все-таки помалкивал. Я догадывалась, что он имел в виду. Мол, из Ташкента все прут к нам, а вас, госпожа Кузнецова, носит нелегкая…

Пару месяцев Борис Иванович молчал, зато «заговорила» немая крыша. Довольно красноречиво. Хотя и без слов, но доступно показала отрицательное воздействие рекламируемой печки на металлочерепицу. Жуткие рыжие потеки из трубы были похожи на подсохшую кровь безвинно загубленных в топке деревьев. Смолистые отложения так и остались на память о замечательной печке. Воспользовавшись спросом одного из очумелых искателей дешевизны, Кузнецовы мигом расстались с «Ташкентом», потеряв при сделке купли-продажи смешную сумму — около ста рублей.

В отличие от Наташки я проигрывать совсем не умела. В том плане, что всегда проигрывала по-крупному. Например, если меняла валюту, то на следующий день курс обмена резко подскакивал, а если не подскакивал, то в общей пачке российских рублей обязательно не хватало купюр, но обнаруживалось это достаточно поздно. В общем-то, ничего особенного, если учитывать потери в масштабах всей страны. Я всякий раз этим утешалась. Вот по поводу упомянутых масштабов у нас и разгорелся яростный спор. Наталья уверяла, что ей на них наплевать. Воровали, воруют и будут воровать. Все равно всех не пересажаешь — тюремных закромов Родины не хватит. Кроме того, воруют не у нее дома. А сами масштабы воровства умело скрыты хорошо продуманным творчеством высокопоставленных мастеров-умельцев. Результат — прекрасный ландшафтный дизайн всех финансовых махинаций.

Собственно говоря, «спор» — громко сказано, поскольку мои напористые попытки в нем поучаствовать обрывались коротким: «Ну дай же мне сказать!!!» Я вся извертелась, пытаясь выдать не мычание, а слово и этим самым «словом» направить подругу на путь истинный. Мы давно уже проехали нужный поворот в Бутово и катили в никуда — туда, куда нам совершенно не нужно. По Кольцевой.

— Да! Вот такая я зараза! — похвасталась Наташка, проезжая район Ясенево.

— Ну и фиг с тобой, — устало отреагировала я, чувствуя, что от напряжения начинает саднить горло. В конце концов, Кольцевая же через каких-нибудь двадцать — двадцать пять километров, заедем в Бутово с другой стороны.

Довольная моим неожиданным смирением, подруга победоносно огляделась по сторонам. Минута молчания прошла быстро.

— Надо же… какая я зараза… — уныло промямлила она. — Чертовы олигархи попутали. Своим финансовым дизайном. А ты тоже хороша. Столько лет замужем, а до сих пор не выработала командный голос.

— На тебя действует только твое собственное подсознание, но когда оно спит, криком не добудишься, а физический метод имеет свои недостатки.

— Правильно. Бабу за рулем бить нельзя. Никому. Обязательно бросит руль и полезет давать сдачи. Нам это надо?

— Нам надо на поворот.

— Сейчас у Теплого Стана и повернем, а пока полюбуйся, как хорошеет столица. Даже на отшибах, то есть окраинах. И вдоль дороги такие навороченные магазины и кафешки… Интересно, за счет чего они существуют? — За счет постоянных клиентов, — нехотя предположила я. — И мне уже надоело на них любоваться. Такое медленное движение…

— А ты все равно любуйся. На той стороне Кольцевой пробка еще больше.

Около часа мы парились на небольшом по продолжительности отрезке пути, пока достигли Бутово.

— Надо же, район так изменился, с тех пор как мы ездили в гости к Корольковым. Совсем не похоже на захолустье. — Голос подруги прозвучал слишком бодро. Я сразу поняла, что мы почти приехали. — Б-бульвар Д-дмитрия Д-донского… Мама д-дорогая…