Книга Комфорт гарантируется - Фридрих Незнанский

— А теперь я хотела бы представить вам руководителя вашей группы Марата Таировича Гусейнова, — донесся до него голос Ларисы Анатольевны. — Марат Таирович, прошу вас показаться залу.

Тут же справа последовал толчок локтем в бок.

— Давай, начальник. Тебя вызывают.

Гусейнов поднялся со своего места и, неловко сутулясь, вышел к столу. Третий раз в жизни ему приходилось это делать, и все же он чувствовал неловкость. Точно такую же, какую он чувствовал в школе, когда его вызывали к доске читать наизусть стихотворение.

Эдуард Николаевич поздоровался с ним за руку, Лариса Анатольевна приветливо улыбнулась.

— Марат Таирович является нашим опытнейшим специалистом, — провозгласила Лариса Анатольевна. — По всем вопросам, пока вы будете в пути, обращайтесь непосредственно к нему. Марат Таирович, вы хотите что-нибудь сказать?

Из первого ряда ему активно подмигивал Володя.

— Я хотел бы пожелать нам всем счастливой поездки, — сказал Гусейнов. — И спокойного моря.

— Я хотела бы присоединиться к пожеланию Марата Таировича. Удачи вам, дорогие друзья, и помните, что в нашей компании комфорт вам гарантируется.

Торжественная часть была закончена. Праздничной части программа не предусматривала. Праздничная часть состоится, когда они, закупив необходимое количество автомобилей и беспрепятственно пройдя все таможни, вернутся обратно.

Гусейнов собирался уже идти к выходу, но его окликнула Лариса Анатольевна. Когда они были наедине, она обращалась к нему исключительно по имени. Отчество существовало для публики. Гусейнов каждый раз удивлялся, что Лариса Анатольевна вообще помнит его отчество. Для совладельца компании «Владивосток-3» он был точно таким же челноком, как и все остальные. Разве что работал дольше.

— Марат, попроси Моршанских зайти ко мне в кабинет.

— Хорошо, Лариса Анатольевна.

— И передай ему, чтобы он поторопился. У меня мало времени.

Лариса Анатольевна отвернулась и начала что-то объяснять Эдуарду Николаевичу. Аудиенция была окончена.

— Мне все равно, какой у него опыт, — услышал Гусейнов за спиной голос Сайкина. — Я считаю, что, чем меньше на корабле смутьянов, тем лучше.

Разговор шел о Володе.

Володя поджидал его возле выхода. Увидев Гусейнова, он явно оживился.

— Марик, ты сейчас куда?

— У меня дела.

— Слушай, а может, зайдем тут рядом, выпьем по кружечке. У меня, правда, с деньгами неважно.

— Нет, у меня действительно дела. — Гусейнов помолчал. — Володя, тебя Лариса Анатольевна в кабинет требует. Сказала, чтобы срочно подошел.

— Чего еще этой суке надо? — Володя сплюнул. — Очередную нотацию собирается мне прочитать. Так мне ее нотации вот где сидят. Значит, ты никак? Ну ладно.

Володя двинулся обратно внутрь. Через несколько шагов он обернулся:

— Слушай, Марик, а ты не слышал, может, она про меня чего-нибудь говорила?

— Не знаю, — пожал плечами Гусейнов.

— Ну и ладно.

«Какого черта я должен сообщать человеку, что его собираются уволить, — думал Гусейнов, глядя на вход, в котором скрылся Володя. — Сами пусть говорят. А он тоже хорош! Совсем ума нет у человека. Давно известно: не хочешь неприятностей — не задавай лишних вопросов. Особенно начальству. Особенно в присутствии всех».

И все-таки ему было искренне жаль Володю. Жаль, что в эту поездку придется отправиться без него. Сколько раз они уже ездили вместе? Раз пятнадцать, не меньше.

Но надо думать о своих делах.

Гусейнов посмотрел на часы. Они показывали половину первого. Через два часа у него встреча с Мичманом. Время еще было. Вполне хватит на то, чтобы забежать куда-нибудь перекусить.

Меньше всего Гусейнову сейчас хотелось выслушивать излияния Володи. Это самая плохая прелюдия перед ответственной встречей. А если он проторчит здесь еще какое-то время, избежать этого ему не удастся.

Из-за поворота показался автобус, и Гусейнов со всех ног бросился к ближайшей остановке. Он успел добежать до нее как раз тогда, когда автобус распахнул двери.

Забравшись внутрь, Гусейнов бросил последний взгляд на офис компании «Владивосток-3». Завтрашним утром все челноки должны были встретиться непосредственно в порту.

3

Как и предполагал Гусейнов, разговор с Ларисой Анатольевной оказался весьма бурным. И при этом не слишком продолжительным.

Не вдаваясь в излишние объяснения, бывшему университетскому преподавателю Володе попросту указали на дверь.

— Наша компания не нуждается больше в ваших услугах, — лаконично заявила Лариса Анатольевна. — Я вас больше не задерживаю.

Володя, приготовившийся к длительным препирательствам, оказался не готов к такому повороту событий. Он замер в дверях, обдумывая услышанное.

— Но… — невнятно протянул он.

— Все организационные вопросы решите в отделе кадров. В моем кабинете тебе дольше находится незачем.

У Володи в голове вертелись какие-то обрывочные фразы, мелькали слова «профсоюз», «КЗОТ», какие-то другие слова.

— Вы не имеете права, — наконец произнес он.

Эдуард Николаевич, сидящий в кресле у окна, посмотрел на Володю с удивлением:

— Это по какой же причине я не имею права решать, кто мне нужен на моем корабле, а кто не нужен?

— Вы не имеете права уволить меня вот так вот сразу.

Тем временем Лариса Анатольевна нажала под столом кнопку вызова охраны. Эдуард Николаевич ухмыльнулся:

— Вы что же, собираетесь подать на меня в суд?

— А если бы и так? — начал заводиться Володя. — Или вы считаете, что я не наскребу денег на более или менее приличного адвоката? Я, между прочим, кандидат наук.

— В таком случае вы в состоянии внимательно перечитать договор. Советую сходить в отдел кадров и ознакомиться. — Сайкин повернулся к Ларисе Анатольевне. — Ларочка, мне кажется, имеет смысл вызвать охрану.

— Уже вызвала.

— Я это так не оставлю! — кипятился Володя.

В этот момент в кабинете появились охранники — два здоровых молодца в форменной одежде.

Они сумели оценить обстановку очень быстро, и спустя пару секунд Володя оказался в весьма неудобной позиции с заломленными назад руками.

— Ребята, проводите господина Моршанских в отдел кадров и проследите, чтобы он там не безобразничал. После того как он все закончит, выкиньте его из офиса на улицу. — Лариса Анатольевна улыбнулась. — Только без грубостей, а то господин Моршанских собирается с нами судиться. — Ее лицо опять сделалось жестким. — И чтобы он никогда больше не переступал порог нашего офиса.