Книга Один шанс на двоих - Эмили Роуз

Растерянность Рэнда забавляла ее и провоцировала на шалости, которых Тара не знала прежде.

Никогда в своей жизни Рэнд нe опускался до нежелания овладеть красивым телом. В таких случаях он, как и полагается завзятому ловеласу, всегда показывал класс. Однако новизна ситуации состояла в том, что Тара Энтони отнюдь не относилась к категории женщин, привычно предлагающих себя, даже если она и претерпела изменения в характере или мировоззрении за прошедшие пять лет — не без его вины, надо полагать.

Тара была красива и желанна, но также и чувствительна. Когда он использовал ее, его это не пугало. Теперь же Рэнд насторожился. Слишком уж остро встал перед ним в последнее время вопрос воздаяния, спровоцированный смертью отца, с которым он никогда не искал общий язык, предпочитая считать его распущенным богачом, избалованным властью над ближними, и полагая, что отцовское бесчестье может обелить его беспутность.

— Я не смогу дать тебе то, чего ты заслуживаешь, — Притворившись кротким ягненком, пробормотал Рэнд, стараясь на смотреть на Тару.

— Странно это слышать, — ехидно отозвалась она. — Не поверю, что ты мог подрастерять навык. Насколько я помню, в постели ты был чрезвычайно хорош.

— Я имею в виду любовь, — уточнил он.

— Как ты можешь иметь в виду то, о чем представления не имеешь? — осведомилась Тара. — Да и стала бы я требовать от тебя это?

— Прежде требовала, — напомнил ей Рэнд.

— О! Ты имеешь в виду ту ночь, когда я лепетала всякую чушь? Ты же знаешь, как это происходит. Доставь женщине чуточку удовольствия, и она уже возомнит неизвестно что. А удовольствие ты доставить всегда мог. Заоблачное. Вот я по неопытности и нафантазировала.

— Ты не просто нафантазировала, Тара. Ты даже дала имена всем нашим будущим детям.

— Девочки всегда дают имена своим детям прежде, чем встретят того единственного. Тогда я думала, что мой единственный — это ты и есть. Что же тут удивительного?

— Теперь ты так не думаешь? — с легкой обидой спросил он.

Тара преувеличенно удивленно посмотрела на него и вдруг расхохоталась. Она смеялась долго и заразительно, до капелек влаги во внутренних уголках блестящих глаз.

— Ты будешь жить здесь, — подытожила она, отсмеявшись.

— Я не стану разыгрывать из себя мужа, — непримиримо проговорил Рэнд.

— Обсудим детали после. Пойдем, я покажу тебе дом, — позвала Тара, интимно потянув его за пуговицу на рубашке. — Расскажешь, как жил все это время, — соблазнительно шептала она.

— Я уехал из страны, путешествовал, познавал мир, — зачастил Рэнд под одобрительные взгляды девушки. — Отец был, конечно, очень зол, что я оставил компанию… Послушай, я готов пойти на это только ради Митча и Нади, — сухо добавил он. — Ничего, кроме секса. Надеюсь, это понятно.

— О, да! Пятнадцать тысяч в месяц и ты в качестве премиальных, — снисходительно отозвалась девушка.

ГЛАВА ВТОРАЯ

— Ты мог бы не тратить понапрасну мое время?! — нервно выкрикнул Митч.

Рэнд Кинкейд неторопливо поставил свой лэптоп, проверил ящички отцовского стола, затем удовлетворенно расположился в большом кресле и уставился на Митча словно в недоумении.

— Прости, мне кажется, я не вполне понимаю, о чем ты ведешь речь, — сообщил он, наблюдая, как его брат исходит негодованием, замешанным на крайнем бессилии.

Каждый представитель семейства Кинкейд мужского пола был взращен на противостояниях разного рода, которые проистекали из категорического неприятия привычек, точек зрения, целей и методов их достижения, но, как ни странно, до сих пор это шло только на пользу семейному делу. Возможно, организационный гений Эверетта Кинкейда играл в этом решающую роль, но теперь, когда магната не стало, отношения в семье грозили перерасти в банальную свару.

— Не смей устанавливать свои порядки, если не планируешь задерживаться здесь дольше положенного по завещанию срока! — гневно потребовал Митч, который всегда чересчур серьезно относился к своей миссии в компании, чем неизменно провоцировал жестокие издевки Рэнда в свой адрес. Даже Эверетт не отказывал себе в сомнительном удовольствии подтрунить над одержимостью своего младшего наследника.

Такая беспрецедентная преданность делу отнюдь не гарантировала Митчу ведущее место в компании после смерти Эверетта. Отсюда проистекало обостренное чувство обиды на отца, бессильное негодование на него и трудно скрываемая завистливая враждебность к несправедливо облеченному властью старшему брату. Рэнд все это прекрасно понимал и тоже находил забавным, как и потуги к важничанью обделенного Митча, чувства которого он не стремился беречь. — Сначала потрудись разобраться, как тут все обстоит, потом уже вноси свои судьбоносные изменения.

— Тебя послушать, так я ни в чем не разбираюсь, — лениво отозвался Рэнд, откинувшись на спинку кресла. — Не забывай, братишка, что я знаю «КЛК» не хуже тебя, а то, что я покинул эти стены пять лет назад, ничего, в сущности, не изменило в устройстве компании… Слушай, Митч! Не забывай, что ради сохранения компании я вынужден был оставить работу, которая мне нравилась, выставить на продажу квартиру, которая меня вполне устраивала, изменить своим правилам, переехать сюда. Ты, конечно, волен трактовать это, как тебе вздумается, но если бы на кону стояла только моя часть наследства, то я предпочел бы поступиться ею. И не тебе спрашивать с меня. Я выполню взятые на себя обязательства, а все, что сверх того, решать мне.

Рэнд достал из ящика стола перочинный ножик и полоснул лезвием по подушечке пальца, на поверхности которого тотчас выступило несколько крупных бусин крови.

— Что, черт возьми, ты творишь? — остолбенело пробормотал Митч, глядя на рану.

— Где я должен поставить подпись кровью? — невозмутимо спросил его Рэнд.

— Что за ребячество?! Это многомиллионное дело, а ты, похоже, так ничего и не понял, раз позволяешь себе такие выходки! — гневно воскликнул младший брат.

Рэнд отбросил от себя нож и приложил палец к губам, презрительно наблюдая за Митчем. В этот знаменательный миг на пороге кабинета исполнительного директора «Круизных линий Кинкейд» появилась Тара Энтони в платье бледно-желтого цвета. Волосы ее были туго забраны на затылке. Умеренно строгий стиль ей идет, не преминул отметить новый исполнительный директор.

С этого момента их первый совместный рабочий день можно было считать стартовавшим.

Тара сощурила голубые глаза, увидев окровавленный перочинный нож среди разбросанных на столе бумаг. Она подняла на Рэнда вопросительный взгляд и сдержанно проинформировала его:

— У нас есть аптечка.

— Это из-за нее ты тогда сбежал? — невпопад прямолинейно спросил Митч.

— Отец знал причину моего увольнения и если бы посчитал нужным, то сказал бы тебе. А раз он промолчал, следовательно, тебя это совершенно не касается, — бесстрастно ответил Рэнд.