Книга Оркнейский свиток - Лин Гамильтон

— Лично мне кажется, что дом, обставленный в одном стиле — продукт больного ума, — сказал Клайв. О, да, от подобных домов нашего дизайнера Клайва просто тошнило. В своей стихии, особенно в этом случае, он чувствовал себя как рыба в воде.

— Вынужден согласиться с тобой, Клайв, — сказал Роб. Это уже что-то. Роб и Клайв приходили к согласию не чаще раза в год. — Хотя секретер — симпатичный. У него более четкие линии.

— Да, в работах Макинтоша больше приятных геометрических линий, чем в большинстве другой мебели этого направления.

— Интересно, все подключено к сигнализации? — спросила Мойра.

— Дело в том, — вставила я, — что искусство «ар нуво» появилось в конце девятнадцатого века как ответ на индустриализацию, на массовую продукцию. Поклонники этого искусства считали, что вещь должна быть сделана вручную, руками художника и настоящих мастеров, а основными мотивами была природа, завитки, листья, насекомые и ракообразные животные, настоящий органический дизайн.

— Но кому захочется есть с тарелок, на которых изображены жучки? — спросил Роб.

— Да почти всем, — ответил Клайв. — Видишь, как люди набрасываются на горы креветок, устриц и омаров, не говоря о реках шампанского? Возможно, дизайнерские пристрастия Блэра тебе и не нравятся, но еда здесь — совсем другое дело.

Он был прав. Вечеринка оказалась довольно экстравагантным мероприятием. Блэр, похоже, все делал шумно и с размахом. Признаюсь, мне не нравятся подобные приемы, но и Блэр и Тревор были в таком восторге от Макинтоша, что было бы неучтивым отказываться от приглашения, и к тому же, как Клайв неоднократно отмечал, нашему бизнесу пойдет на пользу появление в такой компании. Здесь были абсолютно все: медийные персонажи, звезды кино, просто прихлебатели, титаны индустрии, различные представители городских властей, включая мэра. Пришел даже глава полиции. Это было несколько странным, поскольку его должны раздражать многочисленные адвокатские успехи Блэра и присутствующие на вечеринке его клиенты, некоторым из которых не составило труда пройти пробы на роль в сериале «Клан Сопрано».

— Я же арестовывал того парня! — воскликнул Роб. Роб — полицейский, офицер Королевской канадской конной полиции.

— Кого?

— Там, у стола, парня, который уплетает креветки. Что он здесь делает?

— Даже если ты этого и не делал, то следовало бы. Любой, кто носит подобный зеленый костюм, заслуживает пожизненного заключения, — заявил Клайв.

— Ну и сноб же ты, — сказала Мойра.

— Да. Я вынужден следить за эстетическими нормами жителей нашего большого города. Тяжелая работа, уверяю вас. Тревор, а вот и ты. Прекрасная сделка. Мы в «Макклинток и Суэйн» просто обзавидовались.

— Что? Спасибо, Клайв, — сказал Тревор и поспешно направился в соседнюю комнату.

— Хотел бы я знать, какая муха его укусила, — произнес Клайв. — Я не каждый день говорю комплименты. Ему должно быть не просто весело, его должно распирать от ликования, а он какой-то нервный. Может, повздорил со своей подружкой? Симпатичная. Как ее зовут? Бальзам или как-то еще?

— Уиллоу[1], тупица, — сказала Мойра, ткнув его вбок.

— Так и знал, что она — дерево.

— Неужели сам Дезмонд Крейн? — удивился Роб. — Соперник Болдуина по части того, как отмазать от наказания всякую мразь. Это же Крейн, да?

Это действительно был Крейн. Под руку он держал свою Леанну, которая, как обычно, пребывала подшофе. Несмотря на взаимную неприязнь, которую питали эти два адвоката друг к другу, как в суде, так и за его пределами, Блэр все-таки пригласил его, и Дез, как ни странно, пришел.

— Поверить не могу, что ты привела меня сюда, — сказал Роб. Обычно он не против того, чтобы составить мне компанию на светских мероприятиях, находя в них что-нибудь интересное, о чем позже можно будет поболтать. Но сейчас он был раздражен.

— Я же пошла с тобой на рождественскую вечеринку к твоему приятелю полицейскому. Помнишь, как хозяин дома не отводил взгляда от моего декольте, а какой-то юнец напился так, что его чуть не стошнило на мои замшевые туфли. Наверное, ты думал, что я пойду с тобой и в этом году?

— Вечеринка — супер, — сказал он, тихонько сжав мне запястье. — Пойду, поем креветок, если этот подонок оставил хоть что-то.

Дез повел свою жену к секретеру, и они оба, ну как минимум Дэз, принялись внимательно его разглядывать.

— Мило, — сказал он Тревору, приветливо помахав мне рукой. Вообще-то, я ожидала большего: Дез, как и Блэр, не любил проигрывать, да и самонадеянности ему было не занимать. Может, он решил не показывать досады из-за того, что Болдуин его обошел. Но Дез вел себя настолько невозмутимо, видя, что секретер работы Макинтоша в руках его соперника, что мне вдруг пришла в голову мысль: уж не был ли тот телефонный звонок фальшивым, когда Блэр решал, покупать секретер или нет, и Тревору звонил совершенно другой человек? Так или иначе, но звонок оказал желаемое воздействие. У меня не было возможности спросить об этом Деза, но в любом случае это бы ничего не изменило. Блэр намеревался купить секретер, и неважно, сколько бы за него запросили. Еще мне было очень любопытно узнать, сколько Блэр выложил за него, но спросить напрямую я не решалась, и все мои попытки выудить эту информацию игнорировались как Тревором, так и Блэром.

По правде говоря, большинство присутствующих мало обращали внимание на секретер, их больше занимала еда, напитки и компания. Но кое-что все-таки не давало мне покоя. Меня тревожило чувство, которое я списала на свое двойственное отношение к факту обладания таким прекрасным предметом мебели. Мне нравилось помогать людям в приобретении антиквариата советом, касательно вещи, которая мне самой нравится или от которой я и сама бы не отказалась. Уж поверьте, я бы не стала использовать секретер стоимостью полтора миллиона в качестве подставки под ноутбук и чашку кофе. Скорее всего причина в следующем: когда Блэр предавался своей страсти коллекционера, — и это было неплохо для моего бизнеса — я ловила себя на мысли, что подобные шедевры работы таких мастеров, как Макинтош, должны принадлежать всем, а не одному мультимиллиардеру. Я надеялась, что со временем мне удастся уговорить Блэра подарить вещь музею. Уверена, найдется немало людей, способных оценить шедевр по достоинству.

Человеком, не только заинтересованным, но и страстно этого желающим, был куратор мебельных галерей музея Коттингем. Блэр или хотел утереть нос куратору Стенфилду Робертсу, ибо Коттингем наверняка жаждал иметь подобный экспонат в своей коллекции, или он действительно получал удовольствие от демонстрации своего приобретения перед человеком, который непременно согласится со мной в том, что творение Макинтоша должно принадлежать музею. Не тратя времени на любезности, из вестибюля Стенфилд сразу же метнулся к секретеру. Он принял весьма артистичную позу, подперев подбородок левой рукой, локоть которой он придерживал левой. Наконец, после нескольких минут созерцания, он подошел поближе, чтобы рассмотреть секретер во всех подробностях. После этого он сделал шаг назад с едва заметной улыбкой. Я не понимала, значит ли это, что он пребывает в трепете оттого, что находится рядом с таким чудесным произведением искусства, или причина в чем-то еще. Но я была уверена, что Тревор следил за каждым его движением и жестом.