Книга Формула счастья - Пола Хейтон

Да что со мной в самом деле, раздраженно подумал Тео, злясь на себя. Какого черта! Надо скорей возвращаться домой, и все встанет на свои места. Что мне необходимо, так это вернуться к работе. Это лучшее лекарство!

Он сразу подобрался, потянулся, представив, с каким нетерпением его ждут в Нью-Йорке партнеры по бизнесу. Но костюмы он все-таки задвинул подальше. Выбрал твидовый пиджак, который брал с собой в Испанию. От него чуть пахло духами Эвы, и Тео невольно улыбнулся приятному воспоминанию. Распахнув дверь своей комнаты, он вышел в коридор.

Тихо, как это было здесь всегда. Даже когда они с Майклом и Филом по-детски цапались, то старались не шуметь. В доме постоянно ощущалось нечто, заставляющее проявлять сдержанность.

Это нечто вообще побуждало никогда не повышать голоса, подумал он. Десятки людей, приехавших сюда сразу после похорон, общались друг с другом только шепотом, но у Тео не возникло сомнения в том, что они скорее отдавали тем самым дань дому, а не случаю, который их привел сюда.

В какой невероятный цирк превратились похороны! На них торжественно явились отставные чикагские политики, банкиры, представители правлении некоторых солидных компаний, и каждый из них пытался, наверное, сообразить, кто из сыновей Билла Анджера займет его место и с кем, следовательно, надо быть наиболее почтительным.

Что бы сказали все эти надутые «шишки», узнай они истину? Вчера, после ознакомления с завещанием отца, братьям понадобилась лишь пара минут, чтобы прийти к соглашению, что ни один из них не желает иметь ничего общего с корпорацией «Б. А.».

Тео проверит ее финансовое состояние. Фил займется юридическими вопросами, Майкл выберет те забытые богом места, где больше всего нуждаются в больницах и школах.

Этим все и кончится. Дар Билли Анджера отправится к тем, кто, в отличие от сыновей, не кривя душой, помолится за него перед богом, освободив их тем самым от каких бы то ни было моральных обязательств перед отцом.

Единственное, о ком они позаботятся, так это о Фанни. Дом, в котором она прожила столько лет, где ухаживала за их больной матерью, возилась, одаривая своей лаской, с тремя мальчишками, выросшими на ее руках, по праву принадлежит ей.

Когда они объявили о своем решении Фанни, старая нянька сначала расплакалась, придя же в себя, сказала:

— Не знаю, сколько еще лет отпущено мне, но клянусь — этот дом и я всегда будем готовы принять вас под своей крышей. Фамильное гнездо останется фамильным гнездом. И что бы с вами ни происходило, вы вправе сюда вернуться.

Она расцеловала братьев, как маленьких погладила их по голове. Майкл и Фил явно были растроганы, Тео же, хоть и не подал виду, подумал, что никогда сюда не вернется.

По скрипучей лестнице Тео спустился вниз, в гостиную. Из всех мрачных комнат в доме эта всегда не нравилась ему больше остальных. Слишком уж он настрадался от отцовских бесконечных выволочек и попреков за большим столом красного дерева, стоящим посередине.

Ему вдруг показалось, будто возвращаются старые времена, — темная массивная мебель, буфет, переполненный посудой, которой пользовались по праздникам, а так как они случались редко, то, можно сказать, ею вовсе не пользовались. Разве, когда хоронили мать, а теперь вот отца…

Тео передернуло. Когда же я наконец выберусь из этого проклятого дома, нетерпеливо подумал он.

За столом с чашкой кофе в руках сидел Майкл.

— А где Фил? Я думал, он уже на ногах.

Фанни налила кофе и ему, положила на блюдце горячие тосты.

— Он в душе. Я еле-еле его растолкала.

Братья рассмеялись.

— Он не меняется, — заметил Майкл, окинув брата насмешливым взглядом. — А вот ты, как я погляжу, изменил своим излюбленным официальным синим костюмам в полосочку. Или наш семейный финансовый гений поменял привычки?

— Ладно, приятель, можешь язвить, сколько твоей душеньке угодно, только учти, что именно мне придется убеждать клиентов вкладывать деньги в твою то ли существующую, то ли несуществующую нефть… Где, ты сказал, сейчас ее ищешь?

— В Северном море, — ответил Майкл. — И никаких «то ли», дружок. Этот проект более чем надежен. Твои клиенты не прогадают.

— А если геолог Майкл Анджер ошибается и никакой нефти там нет? — подначил Тео.

— Руку даю на отсечение!

Заметив, что Майкл насупился, Тео миролюбиво похлопал его по плечу.

— Да будет тебе, шучу. Я в тебя верю. Первое, чем займусь, когда вернусь в Нью-Йорк, — так это твоими делами. Вот только бы здесь побыстрей закруглиться. Надеюсь, наш адвокат успел познакомиться с отцовскими бумагами?

— Успел, — раздался за их спиной голос Фила. — Просидел почти до утра.

— И что?

Фил бросил на стол пухлую папку, подошел к столу и тоже налил себе кофе.

— Да ничего особенного.

Он лжет, подумал Тео. Слишком уж мрачен.

— Ну? — снова спросил Тео. — Надеюсь, юридически в делах отца порядок?

Фил поджал губы.

— С этой точки зрения — да. Что же касается фактической стороны — тут сплошные неприятности.

— Этого еще не хватало! — нахмурился Тео.

— Можете сами убедиться. — Фил извлек из папки странички, сколотые скрепками, и протянул каждому из братьев. — Боюсь, с оставленным нам наследством придется порядком повозиться.

Медленно текли минуты, пока Тео и Майкл просматривали полученные от брата бумаги.

— Что за вздор! — поднял наконец глаза Майкл. — Неужели отец в самом деле вложил кучу денег в нефтяную компанию в Далласе? Да если бы он спросил у меня, я посоветовал бы ни за что не делать такой глупости.

— А он вообще с кем-нибудь и когда-нибудь советовался? — хмыкнул в ответ Фил. — Он ввязался в безнадежную авантюру. Сейчас его компания практически обанкротилась.

Тео поднял голову и недоуменно обратился к брату-адвокату.

— Я так понимаю, старик приобрел еще и телевизионную компанию?

— Да. Канал на чикагском телевидении. Называется «Трибуна». Отец купил обе компании незадолго до своей болезни, и карты, похоже, легли не в их пользу.

— Судя по всему, «Трибуна» едва дышит, — прошелестев страничками, заключил Тео. — Во всяком случае, с финансами тут ситуация тяжелая.

— То же самое и с Далласом, — сообщил Майкл. — Сплошные убытки.

— Кошмар, — вздохнул Фил. — Со вчерашнего дня мы являемся владельцами корпорации «Б. А.» и будем ими, пока не найдем покупателя. А кто польстится на «корабль», терпящий бедствие с пробоинами по двум бортам сразу?

— Черт, — пробормотал Тео.

Как финансист, он куда лучше братьев понимал всю серьезность ситуации. Если телевизионная и нефтяная компании всплывут кверху брюхом, это будет означать, что вся корпорация «Б. А.» повиснет на их шее. От нее не так-то легко будет отделаться. Нужно что-то предпринять. И срочно.