Книга Несчастливый город - Эллери Квин

— Да-да, — кивал измученный Эллери. — Превосходно, миссис Райт.

— Конечно, я постараюсь раздобыть для вас экономку, — с энтузиазмом заявила Герми. — Господи, а где же вы будете работать? Мы могли бы переделать спальню на втором этаже в кабинет. Вам ведь необходим рабочий кабинет, мистер Смит?

Эллери выразил уверенность, что он прекрасно устроится.

— Значит, вам понравился наш маленький домик? Я так рада! — Гермиона понизила голос. — Разумеется, вы в Райтсвилле инкогнито?

— Какое впечатляющее слово, миссис Райт…

— В таком случае я позабочусь, чтобы, кроме нескольких наших ближайших друзей, никто не знал, кто вы, — пообещала Герми. — Над чем вы планируете работать, мистер Смит?

— Над романом, — ответил Эллери, — действие которого происходит в типичном маленьком американском городке, миссис Райт.

— Выходит, вы приехали сюда, чтобы почувствовать колорит? Как изобретательно! И выбрали наш милый Райтсвилл? Вы должны сразу же познакомиться с моей дочерью Патрицией, мистер Смит! Она такое смышленое дитя. Уверена, что Пэт поможет вам лучше узнать наш город…

Спустя два часа мистер Эллери Квин подписался именем Эллери Смит в договоре об аренде меблированного дома номер 460 на Хилл-Драйв сроком на шесть месяцев, начиная с 6 августа 1940 года, с арендной платой семьдесят пять долларов в месяц, внесении авансом суммы за три месяца и обязательстве освободить дом через месяц в случае уведомления о его продаже.

— Должен вам признаться, мистер Смит, — сказал Дж. С., когда они вышли из дома Райтов, — что я на минуту затаил дыхание.

— Когда?

— Когда вы взяли у Джона Ф. ручку и подписали договор.

— Задержали дыхание? — Эллери нахмурился. — Почему?

Дж. С. усмехнулся:

— Вспомнил, как бедняга Хантер свалился мертвым в этом Несчастливом доме. Но вы, слава богу, живы-здоровы!

Он сел в свой автомобиль и, не переставая ухмыляться, поехал в город забирать вещи Эллери из отеля «Холлис». А Квин остался на подъездной аллее Райтов, испытывая легкое раздражение.

* * *

Возвращаясь в свою новую резиденцию, он ощущал покалывание в спине. Теперь, когда Эллери удалось вырваться из тисков миссис Райт, дом показался ему каким-то незавершенным и пустым, как космическое пространство. Он едва не произнес про себя слово «нечеловеческим», но успел взять себя в руки. Несчастливый дом? Это все равно что назвать Райтсвилл «Несчастливым городом»! Квин снял пиджак, засучил рукава рубашки и взялся за работу.

— Мистер Смит! — послышался испуганный голос. — Что вы делаете?

Эллери виновато бросил мебельный чехол. Гермиона Райт с пылающими щеками — ее седые волосы на сей раз отнюдь не выглядели приглаженными — влетела в комнату.

— Не смейте ничего трогать! Входи, Альберта, — мистер Смит тебя не укусит.

В комнату, робко шаркая ногами, вошла мужеподобная женщина.

— Мистер Смит, это Альберта Манаскас. Уверена, что вы найдете ее услуги вполне удовлетворительными. Не стой на месте, Альберта! Начни сверху!

Альберта быстро вышла. Эллери пробормотал слова благодарности и опустился на обитый ситцем стул, покуда миссис Райт атаковала комнату с приводящей в ужас энергией.

— Мы живо наведем здесь образцовый порядок! Кстати, надеюсь, вы не будете возражать? По пути в город за Альбертой я случайно заглянула в редакцию газеты «Архив»… фу, ну и пыль!.. и имела конфиденциальный разговор с Фрэнком Ллойдом — редактором и издателем.

Сердце Эллери тревожно заколотилось.

— Между прочим, я взяла на себя смелость заказать для вас у Логана мясо и бакалею. Хотя, конечно, сегодня вечером вы пообедаете с нами. Господи, неужели я забыла?.. Электричество… газ… вода… нет, кажется, я подумала обо всем. Ах да, телефон! Завтра утром я займусь этим в первую очередь… Как бы мы ни старались, мистер Смит, рано или поздно все узнают, что вы в Райтсвилле, а Фрэнк, являясь газетчиком, будет вынужден поместить о вас статью, поэтому я решила в порядке личного одолжения попросить его не упоминать, что вы знаменитый писатель… Пэтти, малышка! Картер! Дорогие мои, у меня для вас такой сюрприз!

Эллери поднялся в поисках пиджака. Единственной его связной мыслью в тот момент было, что у девушки глаза цвета ключевой воды, играющей на солнце.

— Так вы знаменитый писатель, — заговорила Патриция Райт, рассматривая его, слегка склонив голову набок. — Когда папа только что рассказал Картеру и мне, какую добычу отхватила мама, я подумала, что увижу поэта в мешковатых брюках, с меланхолическим взглядом и брюшком. Очень рада.

Эллери Квин что-то пробормотал, пытаясь выглядеть учтивым.

— Разве это не чудесно, дорогая? — воскликнула Герми. — Вы должны извинить меня, мистер Смит. Я знаю, что вы считаете меня жуткой провинциалкой, но я просто потрясена… Пэт, дорогая, представь Картера.

— Прости, Картер, я совсем забыла! Мистер Смит — мистер Брэдфорд.

Пожимая руку высокому молодому человеку, показавшемуся ему толковым, но обеспокоенным, Эллери подумал, не озабочен ли он тем, как удержать мисс Патрицию Райт, и сразу же проникся к нему сочувствием.

— Полагаю, — вежливо произнес Картер Брэдфорд, — мы все, наверное, кажемся вам провинциалами, мистер Смит. В какой области литературы вы работаете?

— В области беллетристики, — ответил Эллери, чувствуя, что ему объявили войну.

— Я очень рада, — повторила Пэт, окидывая Эллери взглядом. Картер тут же нахмурился, а Квин просиял. — Я приберу эту комнату, мама… Вы не оскорбите мои чувства, мистер Смит, если после того, как мы прекратим вмешиваться в вашу жизнь, вы снова все переставите. Но пока…

Наблюдая, как Пэт Райт приводит в порядок его жилище под подозрительным взглядом Картера Брэдфорда, Эллери подумал: «Может быть, святые каждый божий день будут насылать на меня подобные несчастья?! Картер, мальчик мой, мне очень жаль, но я намерен подружиться с вашей Пэтти!»

Настроение Эллери не ухудшилось, когда Дж. С. Петтигру, вернувшись из города с его багажом, продемонстрировал последний выпуск «Райтсвиллского архива». Фрэнк Ллойд, редактор и издатель, сдержал данное Гермионе Райт слово чисто формально. В заметке он упоминал о приезжем только как о «мистере Эллери Смите из Нью-Йорка». Но заголовок гласил: «Знаменитый писатель собирается жить в Райтсвилле!»

Глава 4 ТРИ СЕСТРЫ

Мистер Эллери «Смит» произвел сенсацию среди haut monde[6]на Холме и местных интеллектуалок: мисс Эйкин — библиотекарши, изучающей греческий; миссис Холмс, преподающей литературу в райтсвиллской средней школе, и, конечно, Эмелин Дюпре, которую непочтительные жители города именовали «городской плакальщицей» и которой, тем не менее, завидовали и молодые и старые, ибо на ее долю выпало чудесное везение стать его соседкой. Дом Эми Дюпре находился по другую сторону от дома Эллери. Автомобильное движение по Хилл-Драйв неожиданно и резко возросло. Интерес был настолько всеобъемлющим, что Эллери не удивило бы, если бы Райтсвиллская автобусная компания организовала экскурсионный маршрут к его дому. Затем посыпались приглашения на чай, обед, ленч, а Эмелин Дюпре пригласила его даже на завтрак, «дабы мы могли говорить об искусстве в атмосфере утренней свежести, когда роса еще не исчезнет с травы». Бен Данциг, владелец книжного магазина-библиотеки в Хай-Виллидж, торговавший заодно и канцтоварами, говорил, что у него еще никогда не покупали дорогую писчую бумагу в таком количестве.