Книга Часы смерти - Джон Диксон Карр

Пирс сделал запись в блокноте.

— Допустим. Ваше имя, мисс?

— Элинор… — Она заколебалась. — Элинор Карвер.

— Ну-ну, мисс! Вы уверены, что это ваше настоящее имя?

— Почему вы такой настырный? — сердито осведомилась она, но тут же сменила тон. — Простите, я слишком потрясена. Мое настоящее имя Элинор Смит, но мистер Карвер мой опекун и хочет, чтобы я пользовалась его фамилией…

— И вы говорите, что этот джентльмен застрелил…

— О, я сама не знала, что говорю!

— Благодарю вас, Элинор, — сказал Боском. Его впалая грудь тяжело вздымалась. — Пожалуйста, пройдите все в мою комнату, сядьте и закройте дверь, чтобы не видеть это ужасное зрелище!

— Пока это невозможно, сэр. А теперь, мисс, — терпеливо продолжал констебль, — расскажите нам, что произошло.

— Но я не знаю!.. Меня разбудили. Моя спальня на нижнем этаже с задней стороны дома — там, где магазин моего опекуна. Дверь начала открываться и закрываться из-за сквозняка. Я встала, выглянула наружу и увидела, что входная дверь в холле распахнута настежь. Это меня встревожило. Я вышла из комнаты, увидела свет и услышала голоса наверху. Я слышала его… — Она опять кивнула в сторону Боскома — в ее глазах были страх и злоба. — Я слышала, как он сказал: «Боже мой! Он мертв…»

— Если вы позволите мне объяснить… — в отчаянии начал Боском.

Доктор Фелл беспокойно моргал, глядя на девушку, и собирался заговорить, но она опередила его.

— Я ужасно испугалась, потихоньку поднялась наверх — шаги на лестнице не слышны из-за ковра — и заглянула сюда. Я увидела его стоящим в дверях, склонившись над ним, а другой мужчина стоял у задней стены, отвернувшись.

При этих словах они впервые обратили внимание на третьего человека, бодрствовавшего у мертвого тела. Он сидел в комнате Боскома у стола с лампой под абажуром, опираясь на стол локтем и пощипывая пальцами лоб. Как будто с усилием вернув себе самообладание, он поднялся и отошел от стола, сунув руки в карманы. Это был крупный мужчина с оттопыренными ушами, чье лицо оставалось в тени. Он несколько раз кивнул, не глядя на труп.

— И это все, что я знаю, — закончила Элинор Карвер. — Кроме того, что он… — она посмотрела на мертвеца, — хотел забраться сюда и напугать… Он выглядит как бродяга, не так ли? Впрочем, если его умыть и приодеть…

Ее взгляд устремился на Боскома, и она умолкла. Остальные изучали тело на полу. Вряд ли этот человек являл собой приятное зрелище даже при жизни, подумал Мелсон, когда отдельные детали начали проступать сквозь гипнотическую картину убийства. На потрепанном, полностью выцветшем костюме, скрепленном булавками под мышками, виднелись жирные пятна, как от холодного супа. Руки и ноги торчали из коротковатых рукавов и штанин. Незнакомец был мужчиной лет пятидесяти, одновременно костлявым и одутловатым. Медная запонка воротника торчала у шеи, красной и сморщенной, как у индейки, а обломки зубов белели среди минимум трехдневной щетины там, где их не залила кровь. Тем не менее (по крайней мере, в смерти) он не вполне походил на бродягу. Чувствуя это и пытаясь определить причину, Мелсон обратил внимание на почти новые белые теннисные туфли. Внезапно Пирс повернулся к Боскому.

— Покойный, часом, не ваш родственник, сэр?

Боском был искренне удивлен и даже слегка шокирован.

— Господи, конечно нет! Что вам подало такую идею? — Мелсон чувствовал, что эта идея расстраивает мистера Кэлвина Боскома не меньше, чем подозрение в убийстве. — Это просто нелепо, констебль! Говорю вам, я не знаю, кто он. Вас интересует, что здесь произошло? Ничего! Точнее, мы с моим другом… — он кивнул в сторону крупного мужчины, который стоял неподвижно, — сидели и разговаривали у меня в гостиной. Мы уже выпили на сон грядущий, и он как раз взял шляпу, собираясь уходить…

— Минутку, сэр. — Констебль повернулся к другому мужчине. — Ваше имя?

— Питер Стэнли, — заговорил тот тяжелым скучным голосом, словно ему неожиданно пришло на ум какое-то любопытное воспоминание. — Питер Э.Стэнли. — Он поднял глаза кверху, сверкнув белками, словно твердил урок, в котором было нечто забавное. — Я живу не здесь, а в Хампстеде, на Вэлли-Эджроуд, 211. И я не знаю покойного.

— Продолжайте, сэр.

Прежде чем заговорить, Боском нервно взглянул на своего компаньона.

— Повторяю, мы просто сидели, как… как два законопослушных гражданина. — Что-то в этой фразе даже ему показалось абсурдным, и он кисло улыбнулся. — Двойная дверь была закрыта. Кажется, мой пистолет вызывает у вас подозрения, но я из него не стрелял. Я только показывал мистеру Стэнли, как выглядит глушитель Гротта. Он его никогда не видел…

Стэнли начал смеяться.

Казалось, он не в силах удержаться от хохота. Он хлопал себя рукой по груди, как будто смех пронзил его, подобно пуле, причиняя боль. Склонившись набок и ухватившись жилистой рукой за дверной косяк, Стэнли смотрел на остальных. Его мясистое лицо цементного оттенка походило на глиняную маску. Сейчас оно было искажено судорогой удушающего веселья, заставившим его судорожно глотать и подмигивать. Элинор с криком отшатнулась.

— Простите, старина. — Стэнли похлопал Боскома по спине. — Прошу прощения у всех, но это так чертовски забавно! Хо-хо! Он действительно показывал мне…

Стэнли вытер глаза. Пирс шагнул вперед, но доктор Фелл положил ему руку на плечо.

— Полегче, — тихо сказал доктор. — Ну, мистер Боском?

— Не знаю, кто вы, сэр, — отозвался Боском, — и почему вы здесь, но вы, кажется, обладаете редким феноменом благоразумия. Итак, мистер Стэнли и я сидели здесь, рассматривая пистолет, когда неожиданно кто-то начал стучать в дверь. — Он положил руку на одну из створок и тут же ее отдернул. — Этот человек распахнул дверь, поскользнулся и упал на спину так, как вы видите его теперь. Клянусь, я не знаю, что он здесь делал и как вошел. Мы к нему не прикасались.

— Нет, — подтвердил доктор Фелл, — хотя должны были это сделать. — После паузы он повернулся к Пирсу и указал тростью на тело. — Вы осмотрели оружие и, вероятно, убедились, что из него не стреляли. Теперь переверните труп.

— Не могу, сэр, — проворчал Пирс. — Сначала я должен позвонить в участок и вызвать полицейского хирурга…

— Переверните его, — повторил доктор Фелл. — Я беру ответственность на себя.

Пирс сунул в карман пистолет и блокнот, потом нагнулся и приподнял тело. Левая рука мертвеца со стуком ударилась о пол, покрытый ковром, подбородок отвис, когда тело перевернули на живот. Констебль выпрямился, вытирая руки.

Над первым позвонком, откуда что-то тонкое и острое, очевидно, проникло в грудь через горло по касательной сверху вниз, торчал кусок металла размером с кисть руки. Он совсем не походил на рукоятку ножа. Сквозь кровь виднелась яркая позолота. Предмет из тонкой стали имел в ширину около полутора дюймов у основания, где находилось странное прямоугольное отверстие, как у гаечного ключа.