Книга Паутина вероятности - Алексей Колентьев

– Теперь слушаем внимательно. Построились и приготовились к движению. Колонной по одному. Норд – пойдешь первым, порядок ты помнишь. Остальные так: Михай, Сажа и Николай – ядро, я и Андрон замыкаем.

– Есть. – Снайпер занял место во главе шеренги. Юрис уже давно разобрал винтовку и, убрав ее в чехол, закрепил оный на спине, вооружившись «сто четвертым» с навинченным «тихарем». Все правильно: его дальнострел в таком месте был бесполезен, дистанция боя сокращалась метров до тридцати-сорока. Все остальные тоже без возражений заняли свои места. Норд первым протиснулся в узкую щель и спустя пару минут мигнул фонариком, давая понять, что непосредственной опасности нет. Все, один за другим, пролезли внутрь, я пошел последним, окинув взглядом на прощание место стоянки. Вроде всё, чисто прибрали.

Мы оказались в просторном помещении, уставленном штабелями железных контейнеров. Штабеля эти поднимались под самый потолок, теряясь в темноте, лучи фонарей до потолка не добивали. Продвигаться можно было только на запад. Восточнее же хода не было, это направление перекрывали контейнеры. Тоннель был широкий, так что пара десятитонных грузовиков могла разъехаться внутри него совершенно свободно. Осмотревшись, мы начали осторожно продвигаться вдоль левой стены, так как тоннель изгибался в северо-западном направлении. Плохо было другое – нигде не видно железнодорожных путей, что означало неизбежность спуска на один или пару уровней ниже, а какие сюрпризы могут нас там поджидать – вообще лучше не загадывать. Пока есть вода и раненый в состоянии самостоятельно передвигаться, следует пройти как можно большее расстояние и по возможности определиться с верным направлением. Блуждания могут затянуться на довольно длительный срок, поэтому важно сократить время активного поиска до минимума…

Спустя два часа пути тоннель плавно повернул на северо-восток, и начался уклон под углом градусов в тридцать. Далее еще один пандус, ведущий к открытым створкам ворот, похожих на те, что мы взломали ранее. Но пройти не удалось, поскольку метров через двадцать тоннель за вторыми воротами был грамотно обрушен и наглухо запечатан осколками железобетонных конструкций и скальной породой. Поэтому идти можно было по-прежнему только по основной транспортной магистрали, ведущей на один из нижних уровней. Когда было пройдено еще около пяти километров, я объявил привал. Развернули лагерь у западной стены. Костер разводить было опасно, жевали холодную тушенку, запивая водой. В первую смену назначил Колю и Норда. Нападения следовало ожидать по фронту и с тыла. Поэтому поделил направления между двумя бойцами, хоть это и чревато. Сам же присел на коврик, расстеленный чуть в стороне от всех и, прикрывая светящийся дисплей ПДА, стал сравнивать данные маршрутизатора с картой поверхности. По всему выходило, что сейчас мы идем в сторону Припяти, а это означало весьма вероятную встречу с патрулями «Братства Обелиска». Не было сомнений, что они если не полностью освоили подземелья, то уж точно охраняют подступы, ведущие на свою территорию. Нам необходимо было как можно скорее сменить направление и уйти с опасной тропы. Разведчики алхимиков погибли не случайно: скорее всего, будучи обнаружены, не сумели уйти от преследования или попали в засаду. И нас, если не уйдем подальше с направления на заброшенный город, тоже ожидает нечто подобное. Ко мне подсел Андрон. Парень держался молодцом, но чувствовались усталость и некоторое беспокойство в его тоне.

– Антон Константиныч, – начал он шепотом. – Как наши дела, скоро выберемся?

– Пока все живы – значит все хорошо, боец. А выберемся, как только найдем железнодорожные пути. Они-то нас на поверхность и выведут. Мы ищем усиленную колею, для спецпоездов, они под землей всегда транзитом бывают, и непременно их колея нас наружу и выведет.

– А если вход завален? Ну… – чуть смущаясь, продолжил молодой старатель, – вдруг тоже рванули вход, типа раз внутри все порушено?

– Верно мыслишь, может, так оно и есть. Только вон там должна пролегать шахта воздуховода и куча сервисных тоннелей. Вариантов выбраться там больше, нежели искать такой лаз тут. Я бывал на подобных объектах: грузовики и машины не обязательно выезжают наружу. Объект огромный, там пешком да на лифтах не везде покатаешься, поэтому и построили, как положено: с дорогами, светофоры да камеры тоже есть, только вот подключено или вынесли всю электронику – трудно сказать. А вот ж/д колея – это точно выход. Есть, конечно, и для маневрового транспорта узкоколейка, но ее мы на верхних уровнях не встретим. Они глубже проходят, и туда мы соваться без необходимости не будем. Выберемся суток через двое, если не заплутаем. Может, и все десять дней тут пробудем, но выход найдем. Это точно. Не боись.

– Воздух затхлый, вентиляции почти нет.

– Молоток! А еще поблизости нет ни одной опасной твари, – отвечаю, опустив голову к экранчику ПДА.

– А это-то вы как определили? – Парень явно устал, поэтому глупые вопросы задает один за другим.

– Прислушайся внимательно. Какой звук выделить можешь?

– Ну… – Андрон задумался и, помедлив, осторожно сказал: – Ничего такого не слышу, тихо, как в могиле.

– А я крысиный писк улавливаю, во-он из той кучки мусора. – Я указал на небольшую кучу щебня, метрах в десяти справа от восточной стены. – Крысы чуют нас и близко не подходят, их мало, и они сыты. Значит, тот, кто включил «тоннельную крольчатину»[3]в свой рацион, обитает довольно далеко, иначе крысы бы не показались. Скоро, думаю, метров через сто пятьдесят, будет проход на нижний уровень. Скорее всего, мы сможем по нему спуститься ниже. Помни: где есть крысы, там всегда есть выход и относительно безопасно. Эти проглоты чуют скопления газа или более крупных хищников. Поэтому, пока мы их видим и слышим, нечего опасаться. Сейчас иди отдыхать, потом заступишь вместо Николая.

Парень кивнул и почти бесшумно улегся на расстеленный у стены походный коврик. Поворочавшись немного, ровно задышал и замер. Вот что значит сила привычки: иногда полчаса сна – это такое сокровище, которое не купишь ни за какие деньги. Часто бывает так, что вот вроде вымотался настолько, что рухнешь трупом прямо в любую грязь, зароешься хоть в снег по самую маковку, лишь бы хоть на мгновение отключиться…

Однако это все лирика. Без разведки соваться дальше было опасно: близился конец магистрали, я это уже чувствовал. Думаю, что далее тоннель тоже обрушили, но могли оставить нетронутыми шахты некоторых грузовых лифтов. Воздуховоды и систему канализации тоже вряд ли уничтожили. Кто может прятаться в этих лазейках, остается только догадываться. Будь я ответственным за охрану периметра – обязал бы обходить дозором вот такие проблемные участки, а там, где патрулирование затруднено, заминировал все очень плотно. Да и зверье вроде сопунов или, скажем, мозгоедов вполне могло обжить нижние уровни. С одной стороны, это плохо. Но следы зверья или людей могли подсказать путь на поверхность, существенно облегчив мне и моим бойцам путь на вольный воздух. Поэтому я принял решение самому отправиться на доразведку местности, оставив Юриса за старшего, а чтобы не ослабить периметр, принял кое-какие меры. Подойдя к группе отдыхавших бойцов, тронул за плечо раненого Михая. Румын сразу проснулся. Вид у него был гораздо более живой, нежели на поверхности. Видимо, наш алхимик не соврал, что может лечить…