Книга Возрожденная душа - Кери Лейк

его за загривок, выдернул кинжал из его груди и провел лезвием по горлу.

Визг поднялся и замер в горле.

Даже если Логан ненавидел мудака за то, что он сделал с Айден, он не мог отрицать, что у этого парня было что-то вроде ловкости в убийстве ликанов. Впечатляюще.

— Паршивый кусок дерьма, — пробормотал мужчина. Он бросил черную смоляную голову зверя на пол. — Не могу дождаться, когда мне больше не придется иметь дело с вами, грёбаными дворнягами. Например, я смогу позволить крысам пробежаться по проклятой лаборатории по борьбе с вредителями.

Взгляд Логана вернулся к девушке, лежащей на полу. Её спина была разорвана, изжевана до неузнаваемых прядей, для того, чтобы снова собрать их воедино, понадобился мастер-хирург и несколько гребаных молитв. Её ночная рубашка лежала в лохмотьях по обе стороны от неё. Кости выглядывали из-под алой плоти. Светлые волосы, спутанные и пропитанные кровью, закрывали лицо.

Уэйд присел рядом с девушкой, убрал её волосы с лица, и когда он наклонился к её уху, Логан наклонился ближе, положив ладони на бёдра.

— Добро пожаловать к солдатам Алекси, — прошептал генерал. — Твоя милая и, — его глаза скользнули по её обнаженному заду, — …невинная задница поможет оплатить множество исследований, малышка. Я слышал, ты — билет человечества в один конец к свободе от этих чертовых суперов. Мы быстро всё починим, — сказал он, снова вставая на пятки. — Жалко, однако, жертвовать такой хорошенькой попкой. — Пальцы ублюдка скользнули по её ягодицам и исчезли между ног. Его глаза закатились.

Логан скривил губу. Айден несколько раз говорила, что этот парень питает слабость к молодым девушкам. По причинам, которые он не мог понять, пальцы Логана дернулись от желания избить ублюдка. Он радовался мысли о том, чтобы сломать ему нос и раздробить скулы.

Логан запрокинул голову, не сводя глаз с девушки, которой, должно быть, было всего пятнадцать или шестнадцать лет, судя по плакатам бойз-бэндов с детским лицом, приколотым к стенам спальни. Длинные опущенные ресницы достигали её щек, как будто она окончательно потеряла сознание. На кремово-белую кожу брызнули малиновые капли. Она лежала совершенно неподвижно, когда седовласый мужчина проткнул её ягодицу иглой, которую достал из серебряного футляра рядом с собой.

Логан опустился на колени, чтобы получше рассмотреть её лицо. Зрелище, представшее его глазам под новым углом, опрокинуло его на задницу, когда на него нахлынуло узнавание.

Калла. Чёрт.

Нахмурившись, он отпрянул назад.

Как она могла быть билетом в один конец человечества к свободе? За что именно она была принесена в жертву?

Кости Логана напряглись, когда поезд боли ударил по мышцам и пополз вверх по телу. Жжение в его венах усилилось, как будто он рассыпался изнутри. Он стоял неподвижно, раскинув конечности, сжав кулаки, с закрытыми глазами и болью в челюсти от напряжения — несомненно, в его сознании.

Что-то пошло не так во время возрождения его души.

Как демон, он не должен был быть восприимчив к человеческой боли. Тем не менее, когда Логан открыл глаза и сосредоточил свой взгляд на Калле, её напряженное и дрожащее тело повторило его собственную реакцию, когда Уэйд вынул иглу из её ягодиц.

Как только сцена материализовалась, она исчезла, снова засасывая его в черноту.

***

Двадцать восемь часов назад…

Генерал Джексон Уэйд уставился на символ, искусный логотип, скрывающий одну из самых мрачных тайн города. Если у него и возникали какие-либо мысли о том, что может существовать более коварный человеческий разум, чем его собственный, то он только что убедился в этом в схемах, которые составляли, казалось бы, искреннюю маркетинговую схему Фармацетики Пенвелла.

Покачав головой, он вошёл в лифт шахты и нажал на третий этаж. При ощущении ползания мурашек по затылку он хлопнул себя по затылку. Чертово место вызывало у него мурашки. Без сомнения, кто-то в адской дыре просто рассмеялся, наблюдая за его выходками на камеру. Каждый дюйм здания был опутан проводами, особенно шахты.

Лифт дернулся и начал медленно спускаться, шестерни и шкивы заскрипели снаружи кабины, как будто чертова штуковина вот-вот сорвется и упадёт, обрекая его на мучительную смерть. Не столько из-за удара машины о самый нижний уровень шахты, сколько из-за того, какой ад творился в этой самой нижней яме, по сравнению с которой берсерки на базе Алекси выглядели как большие фиолетовые динозавры, готовые разразиться песней. Волосы взъерошились, когда лифт наконец остановился и открылся.

Ярко-белый свет опалил его глаза, ослепляя, и он прикрыл лицо от резкого изменения света, выходя на чистейший белый кафельный пол, который он когда-либо видел. Удушающий запах хлорки едва не спалил ему волосы в носу, когда хлопок сзади дал понять, что лифт оставил его здесь одного.

Перед ним стояла прочная дверь. Он всегда представлял себе эту маленькую комнату чем-то вроде чистилища. Ничего, кроме одной двери впереди и шахты лифта позади, которая могла бы легко увести его прямо в ад.

Уэйд подошел к двери, немного наклонился вперед и расширил глаза. Панель поднялась, превратив идеальную белую стену в маленькую коробку с черными и серыми электрическими проводами. Камера вылетела из панели, и красный луч быстро пронесся над его глазным яблоком. Он ударил вперед, прежде чем отступить обратно в провода и снова исчезнуть за идеальной белой стеной.

Черт бы побрал эту штуку. Всегда заставляла его подпрыгивать на этом последнем маленьком цирковом представлении. Как будто эта тварь может ткнуть его в глаз иголкой.

Петли на двери щелкнули, и белая стена плавно скользнула в сторону, открывая еще больше белизны и стерильных запахов.

Уэйд сделал два шага в прихожую. На стеллажах из нержавеющей стали выставлены средства индивидуальной защиты: защитные очки, белые комбинезоны, бахилы, респираторы и перчатки. Христос в выпускном платье. Он ненавидел наряжаться в это дерьмо. Никогда не удосужился носить эти вещи в собственной лаборатории.

Он взял вещи с полок и надел их поверх одежды.

С последней молнией его комбинезона дверь открылась — еще одно подтверждение наличия камер. Это заставило его задуматься, что произойдет, если он не удосужится одеться? Как долго они позволят человеку