Книга Я обязательно уволюсь - Маша Гаврилова

голос её срывался на визги в каждом втором предложении. А я была туманом, воздушным змеем, дымом. Очень сильно болел живот, и я концентрировалась на этой боли. Повторяла про себя: «Я обязательно выживу». Презентацию Ангелина переделала, отправила заказчику, и больше мы не возвращались к той ситуации.

А дальше стало происходить неладное. Ангелина с каждым днём становилась всё более недовольной, часто отсутствовала на рабочем месте и практически всегда отвечала на мои вопросы так:

– А сама подумать не можешь?

Живот начал болеть почти постоянно. Аня однажды увидела мои страдания, спросила, в чём дело, и протянула таблетку:

– У тебя гастрит?

Я не знала.

– Похоже на то.

От таблетки Ани стало легче, а дома я загуглила лечение гастрита. Уже на следующий день я пришла на работу с микроаптечкой, где были «Смекта», «Мезим», «Фосфалюгель», «Альмагель» и «Дюспаталин», а ещё обезболивающие. Жизнь заиграла новыми красками.

Иногда таблетки помогали сразу, иногда не помогали вовсе. Предсказать, как отреагирует мой живот, было невозможно. Я училась терпеть боль. Гнев Ангелины был гораздо страшнее какого-то гастрита и бил больнее, так что свою болезнь я принимала со смирением. В интернете про гастрит было написано немало. Я читала с интересом – во-первых, это была моя первая серьёзная болезнь, и нужно было с уважением отнестись к ней, ближе познакомиться. Во-вторых, наконец появился повод жалеть себя и оправдывать провалы на работе, а для этого стоило подготовиться информационно.

Настроение Ангелины привлекало теперь внимание всего офиса. Она грубила каждому, могла начать орать в любой момент. С ней ещё больше, чем раньше, предпочитали не связываться. А исподтишка называли Сатаниной. Мне это прозвище не слишком нравилось, но с офисом не поспоришь.

День шёл за днём, и почти про каждый я могла сказать: Ангелина снова не в духе. Мой гастрит тоже. Пора было что-то предпринимать.

5

Про контакт девушки из базы сотрудников я вспомнила на пятый месяц работы в компании. К недовольству Ангелины я уже привыкла и была равнодушна. Аню Ангелина тоже не щадила, поэтому они перестали общаться. Мы с Аней стали понемногу разговаривать не только о работе и иногда ходили вместе на кухню обедать. Кухней мы называли кабинет с обшарпанными стеллажами, шкафами и ненужной мебелью, потому что тут поставили холодильник, чайник и заварку зелёного «Гринфилда». Аня рассказывала о своём попугае, о философском образовании и задавала приятные необязательные вопросы обо мне. Большой плюс Ани был в том, что я не смогла бы в неё влюбиться – она слишком ярко красилась и слишком в стиле офиса одевалась. Появились перспективы для приятельства.

Однажды я спросила у Ани, что стало с моей предшественницей. Аня посмотрела на меня пронзительно, она такое умела, и сказала:

– Я точно не знаю. Она была хорошей девушкой, но однажды уволилась. Говорят, ушла по собственному.

Я, конечно, Ане поверила. Работа продолжалась.

Как-то Аня позвала меня пить чай. Был октябрь, работы было мало, так что я согласилась. Мы шуршали конфетами и смеялись над видео с попугаем Ани, где он смотрит на себя в зеркало. Аня встала, чтобы долить себе кипятка, а я услышала шуршание из шкафа для бумаг. Стало очень страшно. Аня стояла далеко от шкафа, а я сидела близко. Шуршание становилось интенсивнее, и дверца начала открываться. Я заорала, Аня облилась кипятком. Из шкафа выскочила Ангелина и тоже заорала, глядя на меня:

– Кто работать будет? Кто будет работать? У тебя задач нет? Ты всё сделала?

У Ангелины в волосах висел мусор, платье было в пыли, в ногтях – грязь. Хотелось смеяться, но было слишком жутко. Боковым зрением я заметила, как ускользает Аня. На секунду я даже подумала, что она меня заманила в эту ситуацию, но слишком уж сильно она испугалась сама. Аня тоже знала, что от Ангелины в бешенстве нужно держаться подальше.

Я отправилась на рабочее место и стала изображать деятельность. А вместо этого панически искала в заметках почту своей предшественницы. Мне стало смертельно необходимо узнать, почему она уволилась. Почта нашлась; не задумываясь я написала письмо, в котором объяснила свою ситуацию, не глядя отправила. Ответ пришёл в тот же день, в тот же час.

Привет!

Я и правда работала тампочти полгода. Меня ни разу не похвалили, хотя я хорошо всё делалас. Ангелина сумасшедшая, она любит унижать людей и орать, у неё бывают приступы гнева. У меня начался гастрит из-за этой работы, и до сих пор половина моей зарплаты уходит на лечение.

Мне не заплатили за последние две недели работы и уволили одним днём, вот скрин письма Ангелины.

Уходи оттуда как можно скорее! Иначе они и с тобой так поступят

Это письмо меня напугало, я пожалела, что не написала раньше. Текст увольнения предшественницы выглядел так:

Мы в твоих услугах больше не нуждаемся и не видим причин продолжать работать с тобой. Твоя безынициативность вредит нам, а профессиональные компетенции оставляют желать лучшего.

С этим согласны все в компании. Так что мы разрываем сотрудничество с тобой с этого дня.

Этот текст впечатлил меня в первую очередь враньём. Сколько я ни спрашивала про свою предшественницу у разных коллег, никто не мог сказать, почему она ушла и когда. Видимо, это было единоличное решение Ангелины. Её игра с властью.

Увольнение стало моим страхом, моей навязчивой мыслью. На каждый чих Ангелины или взгляд в мою сторону я думала – ну вот всё, сейчас я останусь без денег и работы. Искать что-то новое параллельно с ежедневным офисным трудом у меня никак не получалось. Тревога только нарастала. Любое недовольство Ангелины доводило меня до слёз, и я уходила плакать в туалет. Спустя две недели я решила сбежать.

Я написала эйчарке, что хочу уволиться. Мы созвонились, я кратко сказала о несовпадении с Ангелиной. Эйчарка ответила, мол, ну да, так бывает и ничьей вины в этом нет. А я была уверена, что кое-чья вина была и что она, эйчарка, знает о проблемах Ангелины с гневом и корпоративной этикой. Но она была подругой Ангелины, а значит, сообщницей. Наверняка Ангелина голубилась с эйчаркой, только чтобы та не рассказывала гендиректору всю правду об Ангелининых приступах бесячки.

Спустя пять минут после разговора с эйчаркой мне пришло десять сообщений от Ангелины. Пересказать их можно двумя словами: ты неблагодарная. Я стала собирать вещи, взяла несколько корпоративных ручек, все свои таблетки, одну выпила, чтобы живот болел вялой болью, которую можно терпеть долго. Я двигалась медленно, прощаясь с офисом, который так и не