Книга Очарованная - Тиффани Робертс

была еще одним потерянным моментом, который никогда не вернуть. Еще один момент для королевы и ее Когтей, чтобы найти его.

Он заставил себя разжать свои застежки и переместил нижние части рук на ее бедра, еще крепче прижимая к своему тазу в надежде, что это удержит его от того, чтобы излиться. Но с этим движением его щель только покрылась ее соками. Кетана охватила дрожь.

Айви подняла голову и встретилась с ним взглядом. Его глаза, должно быть, выдали его смятение, потому что она нахмурилась и наморщила лоб. Отпустив его волосы, она положила руки ему на грудь и села. Ее длинные светло-золотистые волосы рассыпались по плечам. Взгляд Кетана опустился к ее грудям, задержался на розовых сосках, затем спустился ниже по животу к небольшому участку волос и щели, на которой уже блестела роса.

Его пальцы сжались на ее бедрах. Чтобы побороть желание обхватить ее груди, погладить соски и посмотреть, как они твердеют, он положил ладони ей на бедра.

— Я твоя пара, — сказала Айви, снова привлекая его внимание к своему лицу. Взяв его верхние руки обеими своими, она убрала их со своих бедер и поднесла к своей груди. — Найди утешение во мне, Кетан. Используй меня. Позволь мне быть тем, что тебе нужно.

Ее слова, сказанные так нежно, разрушили последние барьеры его сопротивления, и его желание вырвалось на свободу, как проливной дождь после внезапной грозы. Его мысли и опасения улетучились, осталась только жгучая потребность в своей паре, в своей Айви. Его сердечная нить.

Его верхние руки разминали нежную плоть ее грудей, пока он поднимал ее нижними руками, которые оставались сжатыми на ее бедрах. В тот момент, когда она встала, его член вырвался из щели, пульсируя в такт бешеному ритму его сердец и скользкий от выделений. Он застонал.

Когда его желание вспыхнуло, он увидел его отражение в глазах Айви, их голубизна стала яростной и страстной. Поглощающей. И он жаждал, чтобы его поглотили.

Кетан медленно опускал Айви, пока кончик его стебля не вошел в нее; затем он быстро потянул ее вниз, погружаясь в тугие, горячие глубины. Схватившись за его запястья, она со вздохом откинула голову назад. Он зашипел от ошеломляющего удовольствия быть внутри нее. Это было непохоже ни на что другое. Ее тело приветствовало его — ее мягкая плоть обхватила его, дрожа и втягивая его глубже, когда ее вес полностью опустился на него. Его застежки обхватили ее бедра и усилили хватку, толкая его еще глубже.



Это было блаженство и наказание. Давление в позвоночнике разрушило бы его, стало бы его гибелью, но удовольствие того стоило. Он страстно желал остаться там навсегда, остаться внутри нее, соединить их тела так же крепко, как сплетаются нити их сердец, и все же он жаждал большего.

С низким рычанием он опустил взгляд туда, где их тела были соединены. Она растянулась вокруг него, и тот крошечный комочек, который доставлял ей столько удовольствия, был отчетливо виден, манил его, умолял прикоснуться. Ее роса смешалась с его слизью, покрывая его щель и блестя на ее бедрах. Достаточно скоро к ним присоединится его семя. Он наполнял ее до тех пор, пока она не могла больше терпеть — и тогда он все равно давал больше.

Он уперся передними ногами ей под колени и заставил ее расставить ноги шире. Прикосновение его тонких волосков к ее коже дало ему по-новому ощутить ее, ее сладкий вкус и манящий аромат, и разожгло в нем безумие. В груди у него заурчало от предвкушения.

Когда он приподнял ее тело, вызвав волну удовольствия, которая прокатилась по его стволу прямо к сердцевине, Айви издала тихий стон и подняла голову.

Их взгляды встретились.

Что бы ни возникло между ними в тот момент, это нельзя было выразить словами, и его бодрствующий разум не мог это осознать. Потому что какая-то его часть, таинственная и инстинктивная, понимала, что было между ними. Какая-то часть его ощущала невероятную силу и широту их связи. И только эта связь имела значение.

Он прижал ее к своему члену. Она снова застонала, ее лоно сжалось, тело выгнулось вперед, и она уперлась руками ему в грудь, поцарапав его шкуру своими тупыми ногтями. Кетан зарычал и снова поднял ее, прижимая к себе со все возрастающей скоростью и отчаянием. Огонь бурлил в его крови и затопил чресла, когда вся его ярость, разочарование и страх переросли в страсть и желание.

Одна из его рук поднялась, чтобы схватить ее за волосы, и он откинул ее голову назад, обнажая шею. Он наклонил голову, чтобы провести языком по одной стороне ее шеи, жадно слизывая солоновато-сладкий пот с ее кожи, в то время как кончик его жвала задел другую сторону.

Айви вздрогнула. Это передалось ему, вызвав грубое рычание из его горла.

— Кетан, — выдохнула она. — Не останавливайся. О, пожалуйста, не останавливайся.

— Никогда, — прохрипел он.

Он ускорил ритм, его дыхание было прерывистым и рычащим, а стоны Айви были пронзительными и лихорадочными, когда они мчались к своим вершинам, их тела двигались в неистовом, но текучем отчаянии. Каждый раз, когда его удовольствие, казалось, достигало предела, он рычал и толкался сильнее, быстрее, стремясь к большему — и Айви делала то же самое.

Освобождение Кетана было подобно удару молнии, и оно прогремело подобно раскату грома, когда он выкрикнул ее имя. Айви кончила в тот же миг, все ее тело напряглось вокруг него, а ногти впились в его шкуру достаточно сильно, чтобы вызвать крошечные уколы восхитительной боли в его груди.

Она вскрикнула и извиваясь рухнула на него, когда ее лоно безжалостно сжало его член. Его стебель раскрылся внутри нее и задрожал, закачивая в нее семя, уговаривая ее ядро принять то, что он ей дал. Кетан обхватил Айви за спину и задницу всеми четырьмя руками, крепко прижимая к тазу, чтобы погрузиться в нее как можно глубже.

Даже когда он неподвижно держал ее, дрожи внутренних стенок Айви было более чем достаточно, чтобы вытянуть еще больше его семени, вытянуть из него все.

Он откинул голову назад, прислонившись к стене, и закрыл глаза, наслаждаясь мелкими движениями их тел и тем огромным удовольствием, которое они доставляли. Он снова произнес ее имя долгим низким рокотом, позволив этому — позволив ей — полностью поглотить его чувства, пока он плыл по течению эйфории.

Когда всепоглощающий прилив экстаза ослаб, а Айви, обмякшая и тяжело дышащая,