Книга Охотник - Роман Романович

так и не примирились?

— Мы и не ссорились, — Васька перестала смущаться, но всё же отвела взгляд.

— Хорошо, подумаю, что можно сделать.

* * *

Девушек до больницы я проводил. После чего отправился прояснять вопрос к Грозе. Этот их конфликт изрядно напрягал. Отчасти Мария в своём праве, но блин. Не нравится мне это.

Что я ей и озвучил, найдя женщину и пригласив на разговор.

— Хм, — выдала она многозначительное.

— Что за хм? — насупился я.

— Скажи, Спар, тебя устраивает то, что я занимаюсь всеми делами, пока ты отсутствуешь?

— Устраивает.

— А другие свои обязанности в рамках нашего с тобой соглашения я выполняю? Может быть, я тебя где-то обманула? Пошла против твоей воли?

— Если не считать парочки моментов, когда ты хотела меня проучить, претензий не имею.

— Проучить — это слишком громко сказано. Мои учения не несли никакой угрозы, так ведь?

— Так.

— Получается, я со своей частью договора отлично справлюсь?

— Более чем. Ты закончила себя восхвалять? — не удержался я.

— Это не восхваление. — Гроза ничуть не улыбнулась и юмор не поддержала. — Я лишь обозначила, что свою часть исполняю.

— А я свою — нет. Ты это хочешь сказать?

— В том числе. Но не только, — качнула она головой. — Видишь ли, Спар. Ты в силу своей юности смотришь на жизнь несколько под другим углом. Это нормально. Проблема в том, что в силу той же юности ты не осознаешь ограниченность своего восприятия.

— От самовосхваления переходишь к принижению?

— Да нет же, — отмахнулась она. — Я не собираюсь тобой манипулировать или ещё что. Дослушай и поймёшь, какую мысль я хочу донести. Ты Ваську сколько знаешь? Половину жизни. Или даже всю свою осмысленную жизнь. То есть она для тебя очень важный человек. Отчасти как раз в силу озвученной причины. Вы вместе выживали. Потом повзрослели, и случился секс. А дальше ты с чего-то решил, что это обязательно должно перерасти в семью. Что несколько смешно, если честно. Ты, с одной стороны, такой весь ответственный, а с другой — спокойно спишь с другими девками в своих походах.

Справедливо.

— Так и что ты хочешь сказать? — поторопил я, не ухватив посыл.

— Только то, что с твоей позиции — это ожидаемые шаги. А в контексте всей твоей жизни… Скажу так. Юности присущ максимализм. Но не все любовные истории способы перетечь в семью. Тем более семью крепкую. Куда чаще случаются осечки.

— Ты хочешь сказать, что мне не стоит жениться на Василисе?

— Я хочу сказать, что ты её позвал замуж скорее по инерции, потому что всё так сложилось само собой, потому что я выставила условия, а не потому, что это самый лучший вариант и между вами большая любовь.

— Но она мне дорога.

— Я и не спорю. Пойми, что отношения — штука хрупкая. Как и вся жизнь. В любой момент ваша любовная история может закончиться. Думаешь, для этого много надо? Да достаточно, чтобы рядом с Васькой появился какой-нибудь улыбчивый парень, пока ты бегаешь по Колодцу. Может, она и не изменит, но задумается, а нужны ли ей такие отношения. В общем, отношения юности — самые непрочные. Ты можешь на это возразить, но эй. Ты уже позвал её замуж, и она отказала. Да-да, попросила подождать, — поправила себя Гроза. — Но чем это отличается от отказа? Тем более ты сам говорил, что между вами появилось напряжение. Если говорить прямо, то другие твои невесты на фоне этого выглядят куда лучше. Роза воспринимает тебя цинично. Ты лучший парень на деревне, у вас будут дети. Возможно, они будут настолько сильны, что превзойдут вас так же, как ты наше поколении. Ну, в теории, — усмехнулась Гроза. — Вот этот цинизм Розы, её симпатии — куда более качественная основа для брака. Великой любви, может, и не случится, но ты в последнее время правильно себя ведёшь, она куда лучше к тебе стала относиться. Несмотря на других баб. Рыжая — там другое. Она, как верная собака, бесконечно предана тебе. Основа похуже, но, если ничего не изменится… Как-никак, она тоже долго отсутствует, поэтому надо посмотреть, что будет, когда вернётся… Короче, Пушка тебя будет обожать. А это мужчинам обычно нравится. Будешь всегда обласкан. С Калией тоже всё неплохо…

— Она не моя невеста, — возразил я.

Чтобы хоть что-нибудь сказать. Неприятно было слушать, как по всем моим отношениям катком прошлись.

— Ага, — закатила глаза Гроза, — Это твоя ошибка, как по мне. Калия отличный боевой товарищ. У вас много общего. И дети сильные будут. Опять же, великой любви, скорее всего, не случится, но крепкая основа возможна. А что Васька? Нос воротит. Пусть так. Я не против. Но и вкладываться по полной в очередную твою любовницу не собираюсь. Чтобы совсем уж понятно было, то на сто процентов я готова стараться только ради членов семьи. Замуж за тебя выйдет — хорошо. Родит — отлично. Тогда она попадёт во внутренний, семейный круг. Для союзников я готова стараться процентов на семьдесят. Для сотрудников — ну, для самых полезных, процентов на тридцать.

Мария свою речь жестами сопроводила. Рукой планку обозначила и постепенно её спускала всё ниже.

— Получается, Васька для тебя сейчас просто сотрудница? — заключил я.

— Она даже не сотрудница. Потому что для клана ничего не делает. Живёт в доме и всё, — припечатала Гроза.

— А если я попрошу за неё?

— То я пойду навстречу. Но самые редкие камни не отдам. Только члену семьи. Хочешь, обижайся.

— Да не… — покачал я головой, — ты права так-то. Это ведь я, по сути, не сдержал обещание.

— Фактически так и есть, — не стала отрицать Гроза.

— Только тут есть ещё один момент. Своими требованиями и тем разговором с Васькой ты нас поставила в позицию принуждения. Теперь, если Васька согласится, для неё это может выглядеть так, что она прогнулась. И родила не потому что хотела, не из любви, а по принуждению.

— Ага, — кивнула Гроза. — Вот и определитесь, как вам быть. Мужик ты или кто? Сам реши, сам сделай. В конце концов, меня слушать вовсе не обязательно, — развела Гроза руками.

Черт. Только вернулись, а я уж скучаю по нашим