Книга Мой учитель Лис. Книги 1-4 - Андрей Олегович Белянин

виду: мальчишка обойдётся тебе недёшево!

— Ой, да бросьте, он же худой как щепка, которой ирландцы раскуривают трубку!

— Не забывай, что он ходит в эту… как её… проклятую… в школу!

— Чушь!

— В смысле?

— Наливаю… Я говорю, что все эти новомодные школы чушь и бесполезная трата времени. Согласитесь, что лучшая школа — это настоящая жизнь.

— Звучит как тост…

— Понял, повторяю. Так сколько вы хотите за этого задохлика и неумеху?

— Полфунта в неделю! — хлопнула рукой о стол моя бабушка.

Стаканы подпрыгнули, и, не подхвати Лис бутылку, она бы, наверное, попыталась и вовсе закрыть глаза, бросившись на пол, а там будь что будет.

— Одна крона в две недели, и он будет возвращаться к вам по воскресеньям весь в синяках, но с бутылкой виски!

— Ты умеешь уговорить привлекательную женщину, чёрт красноречивый, — подумав, кивнула уже изрядно принявшая на грудь бабуля. — Забирай хоть сейчас, если табачок есть.

— Вы стрижете меня, словно шотландец последнюю овцу, — самодовольно хмыкнул Лис, тут же доставая из кармана плаща пачку крепчайшего табака из наших заокеанских колоний. После чего впервые обернулся ко мне и подмигнул:

— Собирайся, мальчишка, работа ждать не будет, а станешь лениться, я надаю тебе тумаков.

— Слушаюсь, сэр. — Едва не крича от счастья, я бросился в свою комнату.

На сборы ушло меньше пяти минут, у меня было мало вещей. Главное — книги и тетради с записями, а вся моя одежда легко уместились в один заплечный мешок. Напоследок, обведя прощальным взглядом свою старую комнату, где прошло всё моё детство, я резко дёрнулся, цапнув маленького мишку Тедди, что подарил мне отец. Потом аккуратно вынул из рамки и сунул за пазуху коричневое фото моих родителей.

Всё. Больше меня здесь ничего не держит. Я захлопнул дверь и едва ли не кубарем выкатился из комнаты.

— Две минуты сорок шесть секунд. — Рыжий гость щёлкнул крышкой серебряного хронометра. — В следующий раз постарайся двигаться пошустрее!

— И сл… л… слуший этав-ва господина, — икая, пригрозила мне пальцем бабушка. — Пошёл вон во взр… зросл… ик?! Чё-та длинное слово… дмунд Кроули, марш на работу! Пора-а… Ох, там ещё чёй-то осталось?

— Вам хватит. — Мистер Лис вылил в её стакан остатки виски. — Идём со мной, мальчик, и, клянусь всеми опиумными божествами Китая, я сделаю из тебя человека!

Бабуля подняла стакан, принюхалась, выпила и откинулась в кресле.

— Боюсь, завтра у неё будет преизрядно трещать голова, — фыркнул в усы мой первый работодатель. — Впрочем, ни тебя, ни уж тем более меня это волновать не должно. Нас ждут иные дела. Ты готов, мой мальчик?

— К вашим услугам, сэр Лис, — поклонился я.

— Что ж, неплохо, очень неплохо, — улыбнулся он. — Нам понадобится кеб, мы едем в моё скромное жилище на углу Тули-стрит, рядом с Тауэрским мостом.

— Это же богатый район.

— Неужели? Никогда не задумывался. Мои родичи живут там уже три или четыре поколения, а может, и больше. Говорят, что в скверике у моста до сих пор встречаются дикие лисы. Но поспешим же, на вечер у меня много дел.

Мгновением позже мы уже стояли на углу под уличным фонарём, а невдалеке громыхал колёсами паровой кеб. Я было поднял руку, но Лис слегка ударил меня тростью по запястью.

— Во-первых, если ты согласился работать на меня, то будь добр соблюдать некоторые правила. Одно из них гласит: никогда не садись в кеб, управляемый вороной лошадью.

— Почему?

— Чисто из суеверия, — как-то очень нехорошо поморщился он, словно ему было неприятно так откровенно мне врать. — Теперь второе, мне категорически не нравится твоё имя, Эдмунд. Оно вполне подходит для какого-нибудь сельского графа или младшего потомка королевского рода, но никак не для простого мальчишки с Челси. У тебя есть другое?

— Откуда?

— Ну, всякое бывает. Допустим, мама как-то ласково называла тебя в детстве? Или соседские мальчишки дразнили какой-нибудь смешной кличкой? Или, что более возможно, тебе так нравился герой какой-нибудь книги, что ты втайне называл себя его именем?

— В своё время я был восхищён Георгом Вильгельмом Рихманом. Его опыты по исследованию электричества уникальны.

— Это не тот учёный прошлого века, который проводил опыты с русским коллегой и погиб во время одного из них?

— Да, господин Рихман работал с Майклом Ломонософфым, вместе они серьёзно продвинули науку.

— Что ж, — подумав, рассеянно кивнул Лис, — дурная примета называть кого-то в честь погибшего. Я буду звать тебя в честь того русского — Майклом!

— Мне не нравится.

— Хочешь вернуться домой к бабушке?

— По зрелом размышлении, сэр, мне тоже кажется, что Майкл прекрасное имя!

— Вот и отлично. — Лис поднял руку и помахал другому кебу, появившемуся в переулке.

— Промозглая погода, джентльмены, — с характерным лёгким похрапыванием обратился к нам пегий жеребец в чёрном котелке. — Не стоит бродить по улицам Лондона ближе к ночи. Куда прикажете отвезти?

— К Тауэрскому мосту, милейший.

Лис легко запрыгнул в экипаж, даже не озаботившись тем, как я влезу следом с мешком на спине и толстой книгой прикладных опытов Герца под мышкой. Кебмен громко свистнул, замурлыкал под нос какую-то бульварную песенку, тронул рычаги, и тяжёлая махина, пуская пары, повлекла нас вперёд.

Неожиданно передо мной открывалась совершенно новая жизнь, и, быть может, не зная заранее, какой она будет, мне стоило бы воспользоваться той заминкой и опрометью бежать от лиса. Но сейчас, с высоты прожитых лет, я понимаю, что принял тогда единственно правильное решение, доверившись странному джентльмену с лисьей мордой.

— Сделай милость, помолчи, мне надо подумать, — вдруг сказал Лис, прежде чем я вообще открыл рот. — Всем вопросам, как и всем ответам, своё время. И пожалуйста, перестань качать ногой, это дико раздражает.

Я молча повиновался, хотя в душе почувствовал укол раздражения. Не слишком ли поспешным был мой отъезд из дома, ведь ещё толком неизвестно, чем мне придётся заниматься на новом месте и как мне предстоит отрабатывать свой хлеб?

Да, конечно, разумные животные давно интегрировались в человеческое общество, мы признали, что не являемся венцом творения, и готовы разделить этот сомнительный титул с «близкими к природе», но всё-таки получить щелчок по носу от того, чьи предки бегали по лесам или воровали кур, было как-то обидно.

Меж тем наш кеб, подскакивая на булыжной мостовой, достаточно быстро и очень аккуратно вёз нас по ночному Лондону. В начале сентября вечера становятся короче, а знаменитый серо-коричневый туман начинает осторожно захватывать шумный город уже к восьми-девяти часам вечера. Всё происходит тихо и незаметно, словно случайно.

Контуры зданий, мостов, фигуры спешащих людей становятся размытыми. Звуки приглушёнными, так что зачастую просто невозможно